Неустановленный автор - Секрет Тамплиеров
Статья называлась «Секрет тамплиеров». Она и впрямь была очень большой, но читалась легко, потому что описывала интересные вещи.
В ней говорилось об этом самом ордене и о том, какой он был могущественный и богатый. Рассказывалось о составе этого ордена, о его деятельности. Только я хотел сказать, что все это, конечно, интересно, но я все равно не возьму в толк, какое отношение рассказ имеет к монете, как вдруг прочел: «тамплиеры чеканили собственную монету, причем не золотую, а серебряную. До сих пор остается загадкой, откуда храмовники добывали этот металл, ведь в Европе в те времена серебро почти не добывалось...»
Дальше в статье утверждалось, что тамплиеры вывозили металл для чеканки своих монет из Америки, а это, по мнению авторов статьи, означало, что Новый свет был открыт задолго до Колумба.
– Ого! – только и сумел произнести я и продолжал чтение.
В качестве доказательства того, что тамплиеры посещали Американский континент, авторы приводили такие факты: в 1307 году была захвачена одна из печатей этого ордена, которая сейчас хранится во Франции. Так вот, на этой печати тамплиеров изображен американский индеец в набедренной повязке. В руках он держит щит со свастикой – крестом с изогнутыми концами. Оказывается, это был один из самых популярных символов викингов.
Дальше в статье доказывалось, что тамплиеры могли узнать о существовании Американского континента от викингов.
– Ага! Теперь понятно, почему у этого индейца на голове такой шлем! – воскликнул я.
«Еще одним аргументом в пользу этой теории, – говорилось в статье, – может послужить тот факт, что тамплиеры только от индейцев могли узнать технологию обработки серебра, которое они добывали уже не одно тысячелетие...»
Там было еще много всего написано, но я не стал дочитывать до конца, потому что, перелистнув страницу, наткнулся на изображение своей монеты. Это была именно она, здесь не могло быть никаких сомнений!
Рядом с ее изображением помещалась заметка, в которой говорилось, что эта монета была обнаружена в Испании еще в начале XIX-го века и помещена в музей, откуда ее похитили семьдесят лет спустя. Монета принадлежала Ордену тамплиеров.
«Если бы исследователям удалось обнаружить эту единственную сохранившуюся до XIX-го столетия реликвию, принадлежавшую рыцарско-монашескому ордену, мы получили бы прямое доказательство версии, что Америку открыли не испанские мореплаватели во главе с Колумбом, а соплеменники Эрика Рыжебородого. Музеи и коллекционеры всего мира стремятся отыскать ее, но, к сожалению, следы монеты утеряны и, похоже, безвозвратно».
– Неужели я нашел именно ее? – мне было очень трудно в это поверить.
– Видимо, так оно и есть, – сказал Антон, а Ева энергично кивнула.
– Так что же мне, возвращать ее, что ли?
– Сам думай, ты ее нашел, ты и решай, – ответил Красильников.
Еще другом называется, а посоветовать ничего не хочет!
Я задумался, вынул из бумажника монетку и посмотрел на нее.
Мне вспомнилось, как я искал ее, как спускался по этому жуткому коридору, как услышал голос, как боялся открыть дверь и увидеть плачущую женщину, и как еще сильнее испугался, когда в каморке никого не оказалось. И после всего этого мне возвратить монету каким-то коллекционерам, чтобы они доказывали свои теории? Ни за что! Это моя монета!
Я ее нашел, или даже она меня нашла! И никто ее от меня не получит!
Приняв такое решение, я поднял голову и встретился взглядом с Антоном. Он внимательно посмотрел на меня и кивнул, как будто прочитал мои мысли.
– Я так и знал, что ты не согласишься ее отдать, – произнес Красильников.
– Это почему?
– А потому что я бы и сам ни за что не согласился.
Мы посмотрели на Еву, ожидая, что она скажет. Но Журавлева молчала.
– А ты, – не выдержал я, – ты отдала бы?
Она вздохнула и помрачнела. Наверное, вспомнила о том браслете.
– Не знаю, – наконец произнесла она, – в любом случае, тебе решать. Ты ее нашел, она принадлежит тебе по праву.
– Теперь ты со мной согласен? – спросил меня Антон.
– Ты о чем? – не понял я.
– О том, что теперь ты – главный герой. Твоя очередь наступила.
Я вспомнил о нашем с Антоном разговоре в день моего приезда.
– Какая очередь? – полюбопытствовала Ева.
Антон поделился с ней своими соображениями. Журавлева, в отличие от меня, сразу с ним согласилась.
– У меня тоже были такие мысли, но я не решалась о них говорить, думала, что вы меня посчитаете сумасшедшей, – сказала она.
Мне все не давала покоя одна идея.
– Так вы считаете, что я имею право оставить ее у себя?
– Сложный вопрос, – протянул Антон, – я бы даже сказал морально-этический. Не знаю даже, что и ответить тебе на это. Ты сам должен решать.
– Правильно, когда у меня была история с браслетом, я ни у кого не спрашивала совета.
– Ну допустим, Ева и в самом деле сама решала. Но ты-то не ничего не решал. У тебя просто украли ту доску!
Я имел в виду гадальную доску, которую Антон нашел в доме своей двоюродной бабушки, когда они с отцом только переселились в него. Он тогда попросил меня помочь ему передвинуть тяжеленный шкаф в дальней комнате бабки Клавы, за ним он обнаружил потайную дверь, ведущую в чулан. Там-то мы и наткнулись на ту странную доску с камешками в желобках.
Мы долго не могли понять, для чего она нужна. А потом Антон заметил, что эти камешки передвигаются по желобкам, да еще и светятся. Он догадался, что по ним можно предсказывать судьбу. Когда мы научились пользоваться этой штуковиной, она вдруг нежданно-негаданно пропала – ее украли. Наверное, это был тот самый старикан, который предлагал Антону продать ему доску. В общем, доска пропала, и от Красильникова это никак не зависело. Я ему об этом так и сказал.
Антон со мной согласился.
– Но если бы зависело, – добавил он, то я ни за что бы с ней не расстался, ни за какие деньги. Потому что это была моя доска. Я ее нашел, я понял, как она действует.
– Вот уж не думал, что ты такой собственник, – заметил я, удивленно глядя на друга.
– Мальчики! – Ева вдруг вскочила со стула, я даже вздрогнул от неожиданности.
– Ты чего?! – в один голос спросили мы.
– Вы не о том думаете!
Мы, ничего не понимая, продолжали смотреть на Журавлеву во все глаза.
– Ты, сам того не заметив, только что подал мне великую мысль! – обратилась она ко мне.
– А какую, можно узнать? – скромно поинтересовался я.
– Эта штука должна как-то действовать!
Я опешил и посмотрел на друга, похоже, для Антона эта идея Евы тоже была полной неожиданностью.
– Слушай, какая ты молодец! – восхитился Красильников.
– Она ведь и вправду должна как-то действовать, – согласился я, удивляясь, как такая очевидная мысль не пришла мне в голову.
– Теперь мне все ясно! – заявил Антон с важным и таинственным видом.
Настала очередь Евы взирать на него с ошалелым видом. Что касается меня, то я так и не переставал удивляться.
– Что ты хочешь этим сказать? – задала вопрос Журавлева.
– Он должен определить, как действует этот предмет, то есть монета. Понимаете? – Антон обратился ко мне. – Я же говорил, что теперь настала твоя очередь. Правильно Ева сказала. Нужно узнать, какие силы таятся в этой монете. То, что она необыкновенная, – несомненно. В первый раз я разгадывал, как действует гадальная доска, во второй раз Ева так же билась над своим браслетом, а теперь – ты и твоя монета. Понимаешь?
– Чего же тут непонятного? Все ясно. Значит, я не могу отдать монету, пока не разгадаю ее тайны. Верно?
Почему-то от этой мысли я почувствовал громадное облегчение.
С каждой минутой я все больше понимал, что не хочу расставаться со своей таинственной находкой. Она будто стала частью меня. Только на одну секунду представив себе, что она будет для меня потеряна, я испугался так, как не пугался никогда в жизни.
Когда я возвращался от Антона домой, во мне уже была твердая уверенность, что со своей монетой я не расстанусь ни за какие коврижки.
Интермедия 2Долорес и Альфредо по заведенному у них издавна обычаю сидели в зале за круглым столом и вели неспешную беседу.
– Ну что, ты довольна? – обратился алхимик к своей рыжеволосой подруге.
– А почему бы мне не быть довольной? – с улыбкой отвечала Долорес.
Действительно, пока все складывалось именно так, как она предполагала и желала.
– Мальчик нашел талисман тамплиеров, стал его полноправным владельцем и не собирается с ним расставаться, – сказала она.
– И что же? Ты видишь в этом проявление его необыкновенных для простого смертного способностей? – с иронией спросил Альфредо.
– Разумеется! И если бы ты не был так упрям, то давно бы со мной согласился. Вспомни-ка, как повел он себя в той ситуации.
– Это еще ни о чем не говорит.
– О боже, как ты упрям, мой дорогой друг! – Долорес беззвучно засмеялась. – Не хочешь признавать очевидного.
