Лоренс Шуновер - Крест королевы. Изабелла I
— От всего сердца я желаю ей удачных родов.
Альфонсо подумал, что близок к успеху. Он дотронулся до плеча Изабеллы и вспомнил о щедром выкупе, который готов уплатить, если она примет его предложение.
— Я полагаю, что в летописях Кастилии очень немного примеров того, как такое огромное количество золота появилось в результате замужества инфанты. Это мера моей любви, Изабелла. С этих пор ваш брат-король не будет ни в чём нуждаться.
— Я уверена, что для него будет большой радостью возможность платить своим солдатам, — не задумываясь произнесла Изабелла.
Выражение лица короля изменилось.
— Что вы сказали?
— Если я выйду за вас замуж, то он сможет регулярно платить своим солдатам.
— И кто же говорил об этом, принцесса? Или вы сами это придумали? — Поведение Альфонсо внезапно изменилось. Он бросил на неё взгляд, в котором сквозило то ли уважение, то ли подозрение, и даже сделал шаг назад.
— Это долг чести, — объяснила она.
Случайно она выдала секрет, который вызвал недовольство короля Португалии. Оба, и Каррилло, и Виллена — всегда подчёркивали важность своевременной выплаты денег войскам. Она решила, что этот вопрос всем ясен и он был одной из причин, из-за которой она не могла отказаться от замужества. Если бы Генрих мог платить им, они бы не дезертировали из Наварры.
У Кастилии неожиданно появится сильная армия, потенциальная угроза для Португалии! Альфонсо ожидал, что король Генрих, как обычно, растратит деньги на собственные удовольствия. Но отнюдь не на укрепление армии. Цена принцессы становилась чересчур высокой.
— Я и не ожидал, что мой дорогой кузен использует доход от брака его сестры для таких воинственных целей, — раздражённо сказал Альфонсо. — Деньги, полученные в результате такого радостного события, должны быть использованы на мирные цели — празднования, путешествия, забавы, на всё то, чем, я знаю, любит заниматься мой кузен. Кто-то дал ему неправильный совет. Это не могла быть Хуана или этот добрый синьор дон Белтран. Тогда это Виллена? Или Каррилло?
Изабелла чувствовала себя словно на рынке, являясь средством обмена, с помощью которого пополнится казна для удовлетворения аппетитов её так легко поддающегося соблазнам сводного брата.
— Я думаю, что первой обязанностью короля должна быть выдача жалованья своим солдатам, — сказала она убеждённо.
— Да, это Виллена или Каррилло, — произнёс Альфонсо расстроенным голосом.
— Разве вы сами не платите своим войскам в первую очередь?
У принцессы была раздражающая манера задавать вопросы, на которые было невозможно ответить.
— Я не ожидал, что во время нашей встречи мы будем обсуждать такие вопросы. — Голос короля был несчастным.
Он надеялся, что завтра будет объявлено о помолвке. Его придворный поэт уже сложил восхитительные стихи в ознаменование этого торжества. Но даже ради Изабеллы он не мог своими руками помогать усилению армии Кастилии, которая представляла угрозу для Португалии. Он намеревался расширять своё влияние, а не уменьшать его.
— Я надеюсь, что не сказала ничего, что могло бы расстроить ваше величество. Я сказала только правду. Я думаю, что всегда буду говорить правду.
— Если каждый будет поступать так, как вы, то это упростит жизнь, — ответил он, пожимая плечами.
Изабелла ускользала от него, сладкий плод отбирали, прежде чем он смог его попробовать. Он был этим очень недоволен.
— Вы либо очень простодушное дитя, — произнёс Альфонсо, низко кланяясь, — либо очень ловкий государственный деятель, который одержал надо мной верх.
Соглашение сорвалось. Что ж, он или получит её даром, или вовсе откажется от неё.
Его поцелуй при расставании был формальным: губы едва коснулись её ладони.
— Я умоляю вас подумать над моим предложением, Изабелла. И я, конечно, сам должен обдумать детали брачного контракта, который требует определённого разъяснения. Это, конечно, займёт определённое время. Но, как я уже сказал, я не тороплю вас. Вероятно, вам не стоит пока говорить кому-либо, что вы отвергли моё предложение.
Она знала, что Альфонсо просит её спасти его честь, в то время как переговоры, без сомнения, начнутся с самого начала, на новой основе. Она охотно уступила; ей тоже удалось многое узнать при этой встрече; её охватило чувство облегчения, как будто приговорённый преступник получил отмену приговора от милосердного монарха.
— В самом деле, я не могу отвергнуть вас, дон Альфонсо, потому что это не полностью в моей власти. Ведь прежде чем инфанта Кастилии выйдет замуж, кортесы королевства должны собраться и дать согласие на её выбор. Разве не так?
Король разочарованно улыбнулся:
— И кто сообщил вам об этом, маленькая принцесса? Хотя я знаю. Снова Каррилло, не так ли?
— Я уверена, что таков закон, — улыбнулась в ответ Изабелла.
Альфонсо вздохнул: он знал, что таков закон, но он знал также, что Генрих Бессильный не осмелится созвать кортесы, которые потребуют уплаты всех долгов. Ах, как было бы приятно получить её и не платить так дорого!
— Без всякого сомнения, давайте уважать закон...
Когда Альфонсо и Изабелла вернулись, то увидели, что на лицах людей, окружавших короля Генриха, застыло напряжённое и скорбное выражение. Щёки короля Генриха были влажны от слёз, которые беспрепятственно текли по его щекам и капали с дрожащего подбородка.
— О, перестаньте, дорогой кузен, — засмеялся Альфонсо Африканский. — Не принимайте это так близко к сердцу. Потребуется только побольше времени, чтобы всё обсудить, особенно, — добавил он твёрдо, — вопрос с соглашением.
— Соглашением?
Ясно было, что Генрих не понимал его слов.
— Его необходимо будет пересмотреть в более реалистичном свете в соответствии с ситуацией.
— Ситуацией?
Покрытый пылью герольд стоял за спиной короля. Изабелла дотронулась до руки Альфонсо Африканского и прошептала:
— Он плачет не по этому поводу. Он находился слишком далеко и не слышал нашего разговора. Я думаю, что он получил какие-то плохие известия. Будьте к нему добрее.
— Более реалистичное соглашение? — Король Генрих быстро заморгал глазами, словно ослеплённый внезапным светом, когда группа португальских вассалов окружила Альфонсо, чтобы проводить в его покои...
— О, нет, я не вынесу сегодня ещё одного удара! — Похоже, до него дошла важность слов Альфонсо. — Соглашение провалилось! Сын умер! Сами Небеса ополчились на меня! Мне этого не вынеси! — Он повернулся и, рыдая, медленно побрёл прочь.
Собравшиеся вельможи, пришедшие понаблюдать за первой встречей между Альфонсо Африканским и Изабеллой, разошлись неприлично быстро.
Изабелла обнаружила, что опирается на руку Медине Сидония, его лицо было напряжено.
— Что он имел в виду, говоря «сын умер», сеньор герцог?
— Королева Хуана только что родила ему или кому-то другому сына, который умер. Говорят, что дон Белтран де да Гуэва выплакал все свои прекрасные глаза у её постели.
Она отдёрнула руку:
— Как вам не стыдно! Разве у вас нет сердца? И не забывайте о правилах приличия!
Герцог виновато пожал плечами.
Какое-то время они молча шли по направлению к её комнатам.
— А что имел в виду король Генрих, когда сказал: «Соглашение провалилось»?
«Он всё равно об этом узнает. Всё узнают».
— Португалия не считает, что я стою тех денег, которые должны быть выплачены солдатам.
Медина Сидония одобрительно ухмыльнулся:
— Умница! Вы не могли бы придумать лучший план!
— Я вовсе не планировала этого. Но я рада, что всё так повернулось. Никто не оказался оскорблённым. У дверей её покоев герцог сказал:
— Завтра на рассвете король отправляется на север. Вы не должны ехать с ним, если не хотите этого. Мой дом и всё, чем я владею, простите, принцесса... Я не могу подобрать правильные слова... Оставайтесь здесь и позвольте мне заботиться о вас.
— Я не могу остаться. Бедная Хуана! Она была добра ко мне. Ей сейчас нужны друзья.
Медина Сидония снова ухмыльнулся, уже менее приветливо.
— Спросите Беатрис де Бобадиллу о бедной Хуане и своём брате!
Изабелла посмотрела на него, глаза её расширились от страха.
— Инфант почувствовал себя плохо; королева, конечно, не могла в её положении путешествовать, осталась, чтобы ухаживать за ним. Что же известно Беатрис и неизвестно мне?
— Может быть, она только что сама узнала об этом. Боюсь, что вам придётся расспросить обо всём её саму. Полагаю, что слова, которые она говорила, были не для моих ушей. Она сыпала ругательствами, как солдат.
— Что вы слышали? Расскажите мне! Прямо сейчас!
— Я слышал, что королева Хуана — шлюха и отравительница и что дьявол заслужил свечки за то, что её ублюдок был мертворождённым. Беатрис — хорошая и мужественная девушка.
![Майкл Муркок - Танцоры на Краю Времени: Хроники Карнелиана [ Чуждое тепло. Пустые земли. Конец всех времен]](/uploads/posts/books/75413/75413.jpg)
