Алексей Шишов - Помни войну
Турция ответила решительным отказом, уповая на поддержку официального Лондона. Всероссийский император Александр II счел это достаточным поводом для объявления войны. 12 апреля 1877 года он подписал о том высочайший манифест. Однако боевые действия начались лишь в конце июня. Тогда русская армия успешно форсировала полноводный Дунай и вступила как освободительница на болгарскую землю.
...Когда в конце 1876 года выяснилась неизбежность войны с Турцией, Россия стала готовиться к военным действиям. И сразу ее беспомощность на Черном море выступила во всей своей неприглядной наготе. По Парижскому трактату, ставшему унизительным результатом Восточной (или Крымской) войны, Российское государство лишалось законного права строить и иметь на Черноморье военный флот и военно-морские базы. Морская крепость Севастополь оказалась разоруженной.
Только через пятнадцать лет царские дипломаты добились отмены таких унизительных для национального самосознания и крайне опасных в случае даже малой войны ограничений. Российская дипломатия в своей долгой истории не часто сталкивалась с такими сложно разрешаемыми проблемами, касавшимися военной безопасности Отечества.
Это было преступно утерянное время. Россия могла совершенствовать свои военные морские силы только на Балтике. На Севере и Тихом океане большой потребности в них государство пока не имело. На страницах «Морского сборника» из номера в номер публиковались сообщения об изобретениях русских морских офицеров. Один за другим появлялись смелые технические проекты.
Более того, адмиралы А. А. Попов и Г. И. Бутаков, ломая унизительную традицию преклонения перед «иноземщиной», решительно поднимают свой голос против раболепного, некритического отношения к преимуществам иностранной военно-морской тактической и изобретательской мысли. Именно в такой благоприятной обстановке протекало научное для жизни отечественного флота творчество Макарова и многих других флотских новаторов-энтузиастов.
Россия в своем экономическом развитии в последней трети XIX столетия находилась на большом подъеме. Постепенно, с развитием отечественной промышленности и научно-технической мысли, начали строить мощные паровые, обшитые броней корабли. Появляется дальнобойная морская артиллерия. Совершенствуется созданное впервые в России минное дело. Возникают новые боевые средства. Впервые в мире разрабатывается тактика броненосного флота.
Каков же был русский флот в начале офицерской юности Степана Осиповича Макарова?
Совершенство флота шло в ногу с европейским научно-техническим прогрессом. Уже в 1861 году был спущен на воду первый отечественный корабль с броневой защитой. Им стала большая канонерская лодка с чисто символическим названием «Опыт». Броненосный корабль для военных действий в шхерном Финском заливе был построен на санкт-петербургских верфях под руководством известного корабельного мастера Прохорова.
В 1864 году высочайше утверждается правительственная программа строительства броненосных кораблей. В их число входили две низкобортные двухбашенные броненосные лодки «Русалка» и «Чародейка», два трехбашенных фрегата «Адмирал Лазарев» и «Адмирал Грейг», два двухбашенных фрегата «Адмирал Чичагов» и «Адмирал Спиридов».
Обращает внимание на себя то, что броненосные фрегаты носили на своем борту имена только прославленных морскими победами флотоводцев. Это была дань их адмиральским заслугам перед российским Отечеством.
Все вышеназванные корабли вступили в строй в 1868-1869 годах, то есть в самое короткое время. Это были добротные корабли, предназначавшиеся для береговой обороны на Балтике, с толщиной бортовой брони от 70 до 178 миллиметров и артиллерией крупного калибра (280 миллиметров). Броненосная лодка «Русалка» стала первой в офицерском послужном списке Степана Осиповича Макарова.
Россия наращивала свои кораблестроительные программы, совершенствуя их. В 1867 году на воду спускается броненосный «мореходный» фрегат «Князь Пожарский» водоизмещением 4506 тонн и скоростью хода в 11,7 узла. Капитан 1-го ранга СО. Макаров впоследствии командовал этим одним из современных боевых судов своего времени, отдавая должное его техническому совершенству.
С каждым годом наращивалась мощь российских броненосцев. В 1869 году был заложен один из самых сильных броненосцев своего времени «Петр Великий» водоизмещением 10 105 тонн, с бортовой броней до 356 миллиметров и с четырьмя 305-миллиметровыми орудиями главного калибра. Этот корабль стал прототипом современного линейного корабля — линкора. Строителями его стали корабельные инженеры Окунев и Леонтьев.
В 1875 и 1877 годах вступают в строй флота Балтийского моря первые в мире броненосные крейсера 1-го ранга «Генерал-Адмирал» и «Герцог Эдинбургский». Первый имел водоизмещение 4600 тонн, второй — 4800 тонн. Броненосные крейсера отличались техническим совершенством среди подобных себе кораблей в иностранных флотах.
Почти одновременно с развитием броненосного флота в России развиваются флотские минные силы. В этой области отечественного кораблестроения прежде всего используется опыт Русско-турецкой войны 1877-1878 годов (говоря иначе — макаровский опыт). Быстрыми темпами создаются минные катера, а также более крупные мореходные миноносцы. Было ясно, что это один из самых перспективных классов боевых судов.
В 1877 году столичные корабелы сооружают миноносец «Взрыв». Он стал прототипом более крупных миноносцев последующих лет. На «Взрыве», имевшим водоизмещение 160 тонн и приличную скорость хода в 12,3 узла, впервые в мировой практике устанавливается на минном корабле подводный торпедный аппарат. Это было большим военно-техническим новшеством.
Следует отметить, что идея вооружения миноносца подводным торпедным аппаратом принадлежала Степану Осиповичу Макарову. Именно он установил торпедную трубу под килем на одном из своих минных катеров во время последней в истории Русско-турецкой войны. Создание русскими инженерами-кораблестроителями опытного миноносца-первенца «Взрыв», а вслед за ним усовершенствованных миноносцев «Батум» и «Сухум» положило начало строительству нового типа кораблей не только в России, но и в других государствах.
Но все это кораблестроительное дело происходило на Балтике до, в ходе и сразу после Русско-турецкой войны 1877-1878 годов на Черном море. К концу 70-х годов Балтийский флот представлял из себя серьезную боевую силу, способную с успехом оборонять Балтийское побережье страны, прикрывать с известной надежностью не только близкие, но и дальние подступы к столичному Санкт-Петербургу.
На Черном же море Российская империя военного флота фактически не имела согласно одной из статей мирного Парижского договора по итогам Крымской войны.
С той поры прошло два десятилетия. Новая Русско-турецкая война, девятая по счету, грозила вот-вот разразиться, а российские берега на Юге оставались беззащитными. Черное море находилось в полном владении неприятеля. Он имел не просто военный флот, а флот броненосный, достаточно многочисленный и современный, оснащенный по-европейски.
В составе Черноморского флота к началу войны числились две плавучие береговые батареи — «поповки», тихоходные, но с мощной артиллерией — «Новгород» и «Вице-адмирал Попов», четыре устаревших деревянных парусных корвета, несколько военных железных шхун-брандвахт (они предназначались для проводки торговых судов через минные заграждения), четырнадцать паровых катеров, два десятка гребных судов на Дунае. К флотским силам относилась и царская яхта «Ливадия», которую можно было без больших трудов превратить в быстроходный крейсер.
Все они были непригодны для какого-либо серьезного боевого дела ни у своих берегов, ни тем более в открытом море. И для прикрытия российских берегов в их важнейших пунктах этих сил было откровенно недостаточно.
Но, как говорится, худа без добра не бывает. На Черном море к тому времени имелось еще полтора десятка сравнительно небольших торговых пароходов «Р. О. П. и Т.» («Русского общества пароходства и торговли»), обладавших достаточной ходкостью, чтобы годиться для крейсерской службы. Естественно, при вооружении их артиллерией и замены вольнонаемных экипажей военными моряками и добровольцами из числа гражданских мореходов.
Это были все флотские силы, что имела Россия на просторах Черного и Азовского морей. Таков был в 1787 году «отголосок» поражения в минувшей более двух десятилетий назад Восточной для Европы или Крымской для Российской империи войны.
Предыстория появления коммерческого пароходства «Р. О. П. и Т.» была такова. Условия Парижского мирного трактата, касающиеся русского Черноморского флота, следовало хотя бы частично нейтрализовать. Этого требовали интересы государственной безопасности России. Но как можно было это сделать? Выход из непростой внешнеполитической ситуации отчасти был найден.
