Наталья Уланова - Лиса. Личные хроники русской смуты
В чудесную страну она была готова отправиться прямо сейчас. Хоть сама, хоть со Светкой. И в самом деле, кто бы в здравом уме от такого приключения отказался?
От сладких грёз её отвлекла подружка:
– Вот, смотри… – немного поколебавшись, Светка коротко выдохнула и разжала ладошку.
То, что лежало на её ладошке ключиком не было.
– Ой! А что это? – испугалась Лиса.
– Это крестик, – Светка внимательно огляделась вокруг и перешла на шепот. – Вот, посмотри, – она сняла верёвочку с шеи и протянула её подружке, но та инстинктивно отпрянула, будто Светка давала ей что-то очень-очень опасное. Змею, например. – Да не бойся ты… Посмотри, тут человечек. Видишь?
От этих слов Лису будто парализовало. Она и сама не понимала: чего так испугалась. Скорее всего, из-за того, что в Светке и во всём происходящем определенно ощущалась некая запретная таинственность, а тайное никогда не предвещало ничего хорошего. Подружка вполне могла вовлечь её во что-то нехорошее, и, наверняка, постыдное – раз уж об этом не говорят вслух. Но тайну на полдороге не останавливают… Лиса, спрятала непослушные руки за спину, плотнее придвинулась к Светке и вгляделась в лежавшую на её ладошке поблёскивавшую серебром диковину.
– И самом деле, человечек… – восхищенно выдохнула она.
– Знаешь, кто это?
– Нет, – честно призналась Лиса.
Светка внимательно посмотрела подруге в глаза, явно сомневаясь, можно ли доверять ей до конца. Затем вздохнула и решилась:
– Ладно, скажу… Только смотри – об этом никому нельзя говорить! Обещаешь?
– Обещаю! – горячо заверила Лиса.
– Мы верующие. И мы ходим в церковь, – продолжила Светка и, не заметив, что подружка так и не поняла значения сказанного, подытожила: – Вот потому я всегда хожу в платке. Нам нельзя его снимать. А этот человечек на крестике – это наш Бог, – и тут же, не дав Лисе опомниться, зашептала на ухо: – Хочешь такой крестик?
Окончательно потрясенная, та лишь смогла выдохнуть:
– … Да…
– Вот и ладно! В следующий раз, как пойдём в церковь, я тебе оттуда такой же принесу, – и ещё раз напомнила: – Только смотри, никому и никогда об этом не рассказывай! А то тебя Бог накажет!
– Хорошо… – окончательно растерялась и расстроилась Лиса.
Она не любила когда её наказывают и была буквально ошеломлена и раздавлена свалившейся на неё тайной. Лиса поняла, что Светка – страшный и, скорее всего, крайне опасный человек. Впредь надо будет держаться от неё подальше. Но самое неприятное заключалось в том, что сейчас, когда та ей открылась, Лиса тоже стала опасна для других людей. Теперь она тоже знает про Бога и может об этом проговориться. Нечаянно. Конечно, она постарается держать язык за зубами, но как же ей теперь страшно… А как хорошо жилось всего несколько минут назад! Не зря она терпеть не могла разные тайны! Ничего хорошего от них не жди!!!* * *В музее, на экскурсии, Лиса всё же немного пришла в себя. В одной из комнат на стене висела картина с изображённой на ней до смерти перепуганной княжной Таракановой. Проводившая экскурсию дама рассказывала что-то совершенно трогательное о тяжелой судьбе несчастной аристократки.
Лисе фамилия княжны не понравилась, и она поначалу решила, что так той и надо. Но затем всё же подошла к картине и тщательно рассмотрела, как томится в застенке бедная Тараканова, как страшится подступающих крыс.
«Вот и меня за Светкину тайну ждет такая же участь…» – внезапно подумалось Лисе.
Стало жалко. И себя, и княжну.
* * *Три дня спустя, ранним субботним утром Светка отозвала отца в сторону и попросила у него пятьдесят копеек. Тот строго на неё посмотрел, но ничего не сказал, а, вздохнув, полез в карман и отсчитал ей испрашиваемую сумму. Прямо в протянутую ладонь.
– Ты помнишь, что нельзя ничего просить для себя, пока тебя об этом не спросят? – поинтересовался он.
– Помню… – ответила Светка и отчего-то покраснела. – Это не для себя…
– На доброе дело, не на баловство? – уточнил отец.
– На доброе…
– Ну… Благослови тогда тебя Господь! – удовлетворенно подытожил он, перекрестил её сложенными в щепоть пальцами и поцеловал в лоб.
От отца Светка вышла довольная – половина дела была сделана.
На воскресной службе она не находила себе места: крестики продавали в оборудованном на входе в церковь киоске, но отойти к нему никак не получалось – почти всю службу мать держала её за руку, отпуская лишь на короткое время, когда надо было креститься и кланяться.
Наконец служба закончилась, и отошедшие за причастием отец с матерью, строго наказав никуда не отлучаться, ненадолго оставили Светку одну.
Та сразу же бросилась к киоску.
– Тётенька, мне бы крестик… – обратилась она к сидевшей внутри пожилой женщине.
– А свой у тебя где? – полюбопытствовала та. – Потеряла?
– Не потеряла… – растерялась Светка. – Я не для себя. Для подружки…
– А подружка у тебя крещёная? – улыбнулась женщина так просто и спокойно, что Светка не смогла её обмануть.
– Нет… Не крещённая…
– Значит, для крестин покупаешь? – определила продавщица и, передав Светке крестик, отметила: – Вот умничка!!!* * *Проходили дни, Лиса стала забывать о зловещем происшествии, но тут Светка, с которой они уже почти перестали общаться, снова потащила её в заросли легуструма. Послушно шагая за подружкой, Лиса заранее знала, что ничего хорошего её не ждёт.
Ни слова не говоря, Светка полезла в кармашек кокетливого летнего платьица и быстрым движением переложила в ладошку подружки что-то очень маленькое и почти невесомое. Перепуганная Лиса рефлекторно зажала ладонь.
– Вот! Теперь и у тебя есть крестик!
– Света… а что я буду с ним делать? – стояла Лиса ни живая, ни мертвая.
– А ничего не надо делать. Держать у себя и помнить, что теперь и у тебя есть Бог, – окончательно озадачила её Светка и, ободряюще улыбнувшись, убежала.
Много лет Лиса тяготилась этим страшным подарком. Боясь, что всё откроется, она перепрятывала крестик с места на место, каждодневно мучаясь, что некого расспросить – насколько это всё опасно. Все эти годы она жила в уверенности, что принесла в семью беду.
Несколько раз Лиса всё же решалась и задавала домашним наводящие вопросы:
– Вот вы всё время говорите «дай бог», «слава богу», «не дай бог». А кто он – этот Бог?
На что мама лишь смеялась и, коротко переглянувшись с отцом, отвечала одно и то же:
– Что ты, доченька, это мы так, по старинке говорим, на самом деле бога нет!
«Как это нет?! – бурчала про себя раздосадованная Лиса. – Живут и не знают, что в шкафу, на застеленной белой бумагой полке, в коробочке со старыми пуговицами и булавками – ОН ЕСТЬ! Эх, Светка, Светка…»
Крестик мама нашла случайно. Уже на новой квартире.
К тому времени Лиса стала забывать свои детские тревоги и перестала его перепрятывать. Не так давно она узнала, что ничего страшного в этой штуковине нет, просто в её атеистической семье не было принято об этом говорить и держать в доме такие вещи.
Искавшая пуговицу мама неожиданно вскрикнула. Поначалу Лисе показалось, что та укололась иглой, но всё оказалось гораздо серьёзнее:
– Это что ещё у нас тут такое?! Откуда? – воскликнула мама.
…Лиса сразу же догадалась, о чём она спрашивает. Сердце ушло в пятки…
– Кто принёс ЭТО в дом? – у мамы резко испортилось настроение, но, продолжая рассуждать, она вскоре нашла объяснение своей находке: – Только бабка могла это принести… Больше некому. Знай всё себе колдовала да молитвы нашёптывала – никак угомониться не могла! – и ушла разбираться по этому поводу с отцом.
Лиса облегчённо выдохнула. Больше ей скрывать было нечего. Она поняла, что под подозрение попала уже год как умершая бабушка. Повезло бабуле! Можно сказать, вышла сухой из воды. А всё из-за этой Светки!
Впрочем, как Лиса не злилась на свою подругу, но так никогда и никому не открыла её тайну…
И про Бога. И про крестик.Глава 5 Одиннадцатый день рождения
Республика Азербайджан, г. Баку. Март 1982-го года
Так уж получилось, что свой одиннадцатый день рождения Лиса запомнила куда более отчётливо, чем все предыдущие и последующие.
Родились они с братом с несуразно большим интервалом в десять лет, но близко по датам – с разницей всего в два дня. Неудивительно, что их дни рождения праздновались вместе. И это была не только вполне разумная экономия средств и нервов. Просто любой двойной праздник, как ни крути, по своей сути событие куда более весёлое и насыщенное. Неординарное событие.
Гостей собирали общих и за один стол, готовясь к празднованию заранее. Основательно. Продумывая каждую мелочь.
Родители приберегали к этому, старательно обозначенному в календаре, дню всякую дефицитную вкуснятину, забивая ею холодильник под завязку. Чёрную икру и балык закупали заранее через знакомых, живших в небольшом городке со странным названием Св. Банк. Причём закупали в устрашающем количестве. Скоропортящиеся и недефицитные продукты приобретались перед самым праздником.
