Александр Грязев - Архивные записки
«Поднося посланнику хлеб ситный, испеченный в Череповце, — сообщает о том же Ф. Кадобнов, — депутация объяснила ту его особенность, что он всегда поднимается, как бы сильно не сжимали его». На что г. Фокс отвечал: «…Этот хлеб похож на Россию и Америку. Обе эти страны также поднимаются, как бы сильно ни сжали их извне». Затем осушил бокал за благоденствие города Череповца.
Этот бокал вместе с национальным американским флагом и собственноручной подписью на нем и своею фотографическою карточкой г. Фокс вручил депутации на память городу Череповцу. Бокал, фотокарточки г. Фокса и депутатов Череповца, оправленные в серебро на особом постаменте, и национальный флаг Америки находятся в зале городской думы. Вот с этого момента черепане уже стали называться «американцами», а не «белохребтными».
Остается лишь добавить, что в материалах фонда городской думы Череповецкого филиала областного архива хранится опись имущества этого учреждения, где имеется запись об американском флаге. Отсюда, после упразднения городских дум в июне 1918 года, он, очевидно, и попал в краеведческий музей, став одним из многих свидетелей прошлого.
1973 г.По земному кругу
Много лет назад мне посчастливилось знать замечательного русского писателя и моего земляка Сергея Николаевича Маркова, человека удивительной литературной и человеческой судьбы — поэта, прозаика, ученого-историка, географа и путешественника.
Немного было у меня с ним встреч и бесед, но след в душе они оставили неизгладимый, а две книги стихов и прозы с дарственными надписями Сергея Николаевича — одни из самых ценных в моей личной библиотеке. К его книгам я обращаюсь часто, да и как не обращаться, прочитав однажды такое:
Знаю я — малиновою ранью
Лебеди плывут над Лебедянью,
А в Медыни золотится мед…
Многогранность таланта С. Н. Маркова проявилась с первых же его шагов в литературе еще в начале двадцатых годов. Но и через пятьдесят лет, в предисловии к одной из своих книг, он писал: «И теперь продолжаю писать и стихи, и художественную прозу, и исследования по истории русских географических открытий, не делая никакого предпочтения ни одному из этих жанров».
Люди разных мест считают Сергея Николаевича Маркова своим земляком: костромичи из Парфентьева, где он родился в 1906 году, жители Вологодчины, Урала, Сибири, Казахстана. Но, куда бы не забрасывала его беспокойная судьба, он всегда помнил родной ему Север, «костромские и вологодские черные леса, белокаменный Великий Устюг, голубые валуны, разбросанные по долине Онеги, затерянная в лесах Тотьма, беломорские маяки…»
Он был истинно русским человеком, писателем. Прочитанные в первый раз строки его стихотворения «Русская речь» до сей поры звучат в душе моей:
Я — русский. Дышу и живу
Широкой, свободною речью.
Утратить ее наяву –
Подобно чуме иль увечью.
Бессмертной ее нареки!
Ее колыбель не забыта:
В истоках славянской реки
Сверкают алмазы санскрита…
О своей малой родине в костромских краях Сергей Николаевич всегда говорил и писал с любовью:
«Нас, уроженцев старинного посада Парфентьева в глухой костромской стороне, издревле называли „парфянами“. Как родилось это античное прозвище северян, сказать трудно: может быть над парфентьевскими людьми решил подшутить какой-нибудь монастырский книжник, читавший Плутарха? Но „парфяне“ на Нее упоминались в грамотах семнадцатого века….
…Посад Парфентьев стоял частью на косогорах, над глубокими оврагами, а вокруг шумели великие леса. В Парфентьев ежегодно устремлялись скупщики и торговцы из Петербурга и Москвы. Они вывозили в столицы лучшие во всей стране белые грибы, грузди, рыжики. В пору грибных закупок посад и Николо-Полома, ближайшая железнодорожная станция, становились похожими на посёлки лесных золотоискателей.
Здесь, в древнем посаде Парфентьеве я и родился 12 сентября 1906 тода. Отец мой, Николай Васильевич Марков, служил землемером. Он межевал земли Северных Увалов, пространства между Унжей и Неей в Кологривском уезде, …изучая чертежи старых землевладений, знал удивительные парфентьевские истории. К примеру: на наших землях в семнадцатом веке поместили выходцев из Шкотской земли — Лермонта да Рылента. Жили они на наших грибах и толокне. Приняли русские обычаи, и этих выходцев могли бы и забыть, да ан нет! Странствующие шотландцы основали у нас дома Лермонтовых и Рылеевых»…
А с Вологодским краем у писателя тоже были связаны особые воспоминания. Отец его, окончивший в свое время Константиновский межевой институт в Москве, после службы в Парфеньтеве Костромской губернии, был переведен в Вологду на должность начальника губернской землеустроительной конторы.
«Больше всех, — вспоминал Сергей Николаевич, — этому радовалась моя бабушка Прасковья Михайловна Козырева, урожденная Леонтьева, коренная вологжанка. Отец ее в прошлом столетии служил в Вологде губернским стряпчим». Бабушка очень гордилась, что «родилась при Батюшкове» и была знакома с вологодской писательницей Е. П. Ледковой-Султановой, близко знавшей Достоевского и Тургенева.
Вскоре отца перевели в Грязовец на новую должность «непременного члена уездной землеустроительной комиссии». Здесь Сергей учился в гимназии, здесь же в отцовской библиотеке, редком по тем временам для Вологды и Грязовца собрании книг, началась его любовь к русской литературе. К сожалению, библиотека отца и его личный архив пропали при переезде семьи в Верхнеуральск.
…В двадцатых годах, когда Сергей Марков начал печататься в газетах и журналах, произошла его встреча с Максимом Горьким. Вот как об этой странице своей биографии вспоминал сам Сергей Николаевич:
«Мой рассказ „Голубая ящерица“, опубликованный в „Сибирских огнях“, попал к Горькому, и он разыскал меня…
1 июня 1929 года я и пришел к нему в Машков переулок. В конце беседы Горький попросил меня подготовить рукопись первой книги рассказов: он будет хлопотать о ее издании!
— Вот здесь, в рассказе, я подчеркнул одну вашу мысль. Вы пишете: „Вероятно, боязнь забыть слово и породила поэзию“. Любопытно, очень любопытно!
Так, благодаря заботам А. М. Горького, я стал прозаиком, стал сотрудничать в „Наших достижениях“ и других горьковских изданиях».
Перед войной С. Н. Марков издал две книги рассказов «Арабские часы» и «Соленый колодец», а также роман «Юконский ворон». По дорогам Отечественной войны писатель прошел рядовым солдатом, занимаясь и в эти тяжелые годы литературным трудом.
Сергей Николаевич Марков был автором многих книг стихов и прозы, сотен публикаций в различных изданиях и главной темой его творчества была, несомненно, тема русских землепроходцев и мореходов. Подтверждение тому его романы «Юконский ворон», «Летопись Аляски», повести «Подвиг Семена Дежнева», «Великий охотник», «Таморус Маклай».
А откройте его книгу «Земной круг». В ней собрано около двухсот новелл о русских людях — открывателях иных земель. В этих рассказах о землепроходцах писатель не просто фиксирует интересный, ранее неведомый исторический факт. Он сопоставляет его с другими, приходит через него часто к интересным догадкам, а то и к историческим открытиям, и читатель совершает это вместе с автором, восхищаясь им, его героями, удивляясь и радуясь, и совсем не подозревая, что за всем этим стоят трудные годы поисков литератора и ученого.
Невозможно себе представить даже, сколько пришлось автору исколесить по стране километров дорог, отыскать и просмотреть архивных документов, книг и других исторических источников, а потом воплотить все это в интереснейшие произведения.
Читаешь «Земной круг» и не перестаешь удивляться тому, что в небольших по объему документальных рассказах такое множество разных деталей: бытовых, исторических, географических, и они так плотно спрессованы, что в каждой новелле их хватило бы с лихвой на повесть или роман. Просто не верится, что сделать это Сергей Николаевич смог один, но в этом-то, очевидно, и заключается тайна настоящего таланта.
Кроме «Земного круга» писатель выпустил еще одну книгу о землепроходцах и мореходах — «Вечные следы». Эти книги связаны одной темой, но и отличаются друг от друга. Вот как об этом говорит сам автор «Если в „Земном круге“ я рассказывал о том, как наши предки получили первые сведения о Тибете, то в „Вечных следах“ я уже смог поведать …о Филиппе Ефремове, Пржевальском… о гренадере И. Менухове — спутнике Пржевальского, дожившем до нашего времени… Индия, Китай, Корея, Восточный Туркестан, Малакка, Афганистан, Бразилия, Аравия, … Индонезия и другие страны были исследованы русскими людьми — героями книги „Вечные следы“…»
