Ирина Даневская - Путь к власти
В одно прекрасное утро Анна Австрийская, давясь от смеха, рассказала Генриетте итог этой авантюры.
– Моя дорогая, представляешь, моя сестра отвергла принца Уэльского, так как не пожелала выходить замуж за протестанта. Он ни с чем вернулся на свой остров.
– Неужели? – принцесса старалась скрыть радость. – Это точные сведения?
– Да. Но я не верю, что мой брат смог пренебречь таким женихом и возможностями. Думаю, это тонкий дипломатический ход.
Настроение Генриетты немного ухудшилось.
– Но это даже не самое смешное, – продолжала Анна, – Шевретта прислала мне письмо. Сейчас она в своем поместье, но все равно знает, чем пахнет грязное белье всех европейских государей.
– И что же она пишет? – нетерпеливо спросила Генриетта.
– Что очаровательный друг наследника престола, герцог Бэкингем, так усердно помогал принцу добиться благосклонности моей сестры, что обратил ее внимание на самого себя. Каков мужчина, а? Разумеется, король Филипп был вынужден сделать вид, что не одобряет этого брака, и выдворил опасных гостей, чтобы избежать скандала. Герцогиня пишет, что мой брат уже поручил испанскому послу в Лондоне, графу Гондомару, уладить конфликт.
Новости были очень противоречивыми, и Генриетта не знала, что и подумать. В любом случае нельзя было терять ни минуты. Нужно было убедить короля, а еще лучше кардинала, в желательности брака между ней и принцем Уэльским. В то же время никто из них не должен был догадаться о том, что этот союз нужен ей самой.
Анна Австрийская была очень красивой молодой женщиной. Высокая, светловолосая, с прекрасным цветом лица, она ничем не напоминала испанку, а между тем Испания была ее родиной, она приходилась сестрой испанскому королю и австрийскому императору. Только слегка выпяченная, как у всех Габсбургов, нижняя губа напоминала о происхождении королевы. И еще легкий иностранный акцент, который становился заметнее, когда она нервничала…
А расстраиваться королеве приходилось часто. Короля совсем не интересовала красавица жена. Впрочем, женщины вообще мало его привлекали. Поэтому неудивительно, что за десять лет супружества долгожданный наследник французской короны так и не появился на свет…
К несчастью для Анны, ею увлекся сам кардинал Ришелье и всерьез решил сделать королеву Франции своей любовницей. Отвергнув министра самым нелюбезным образом, Анна навлекла на себя его ненависть и месть. Ее собственные фрейлины шпионили и доносили на нее, поэтому несчастная королева не чувствовала себя в безопасности даже в собственной спальне.
Единственной подругой, которой она доверяла, была красавица Мари де Шеврез, жена слабовольного, но высокородного герцога де Шевреза, который полностью находился под ее влиянием. Менявшая любовников как перчатки, Мари настоятельно советовала королеве обзавестись другом сердца. Но пока дальше ее советов дело не шло…
Генриетта Французская уже видела себя английской королевой, но слова Анны Австрийской заставили ее глубоко задуматься.
«Если Анна права и Филипп Испанский действительно желают видеть свою сестру на троне Англии, то французские послы могут охрипнуть, убеждая короля Джеймса сменить испанскую инфанту на французскую принцессу. А отношения между Францией и Англией оставляют желать лучшего, так что чуда ждать не приходится. Конечно, маркиз де Молина обещал свою поддержку, но и я не стану сидеть сложа руки… К тому же разве моя сестра – не королева Испании?»
Вспомнив о Елизавете, Генриетта радостно вскрикнула, удивляясь, как эта простая мысль до сих пор не пришла ей в голову. И в самом деле, кто еще сможет повлиять на мужчину, как не любимая жена? А Елизавета Французская была счастлива в браке, насколько может быть счастлива женщина, будучи замужем за королем Испании и пребывая узницей чудовищного испанского этикета. Тем не менее муж любил и уважал ее за ум и красоту, народ восхищался ее набожностью и добрым сердцем. Словом, Генриетта была права: королева Испании могла поддержать свою сестру в ее стремлении получить корону.
«Елизавета! – как заклинание, твердила Генриетта. – Она должна помочь».
Не откладывая, принцеса бросилась сочинять письмо.
«Ваше Величество и дорогая сестра, – писала она столь быстро, что мысли едва поспевали за движениями пера. – Матушка показала мне ваше письмо, которое весьма меня расстроило. Поэтому шлю свои пожелания скорейшего выздоровления и всяческого благополучия. Матушка тоже за вас тревожится и не перестает молить Бога, чтобы он послал вам сына и наследника испанской короны.
Его Величество, наш брат Людовик, крайне обеспокоен возможностью союза между Испанией и Англией, так как Франция хоть и не воюет с англичанами, но отношения между нашими странами отнюдь не дружественные. Боюсь, этот союз повлечет за собой много неприятностей и мир между Францией и Испанией, достигнутый с таким трудом, будет нарушен…
Поэтому, милая сестра, прошу вас употребить все свое влияние на вашего супруга и короля и убедить его до конца следовать благому порыву своего ума и сердца, изгнав из мыслей возможность постыдного союза с еретиками, как он изгнал из своей страны их послов. Как я слышала, те своим недостойным поведением преступили через гостеприимство, им оказаное…»
Генриетта вздохнула и начала длинный и пространный рассказ о последних дворцовых сплетнях, понимая, что сухой тон письма вызовет ненужные подозрения у Елизаветы и тех лиц, которым она, без сомнения, покажет письмо. Принцесса благоразумно подавила желание написать о своих надеждах заполучить корону, понимая, что такой брак в силу политических обстоятельств не встретит одобрения у испанского короля. Впрочем, и написанного было достаточно…
Закончив послание и перечитав его, принцесса осталась довольна. Нужно найти курьера.
В дверь постучали, и Элен доложила о приходе графа де Бутвиля, которого Генриетта не видела с того момента, как он принес весть о гибели д’Эгмона.
– Бутвиль! – радостно воскликнула принцесса, когда молодой человек склонился перед ней в почтительном поклоне. – Вы даже не представляете, друг мой, как я рада вас видеть…
Генриетта не лукавила. Курьер в Испанию нашелся сам собой.
Глава 8. Телохранители
Ожидая вестей из Испании, Генриетта занималась укреплением своего авторитета при дворе. Она очень сблизилась с Мари де Роган-Монбазон, герцогиней де Шеврез, главной фрейлиной королевского двора и близкой подругой Анны Австрийской. Двадцатипятилетняя герцогиня была красивой, умной и ловкой особой, хотя еще и не явила миру своих подлинных талантов в плетении интриг, за которые позже сам король даст ей прозвище «Дьявол». Судьба всегда была благосклонна к Мари, но все же ей удалось ощутить изменчивость королевской милости.
Первым мужем Мари был небезызвестный Шарль д’Альбер, герцог де Люинь, который обладал неограниченным влиянием на Людовика XIII. Король, помня о своем любимце, после его смерти взял красавицу Мари под свое покровительство. Но герцогиня доказала, что и сама может великолепно о себе позаботиться.
– Я предлагаю вам сделку, – заявила она Клоду Лотарингскому, герцогу де Шеврезу. – Вы женитесь на мне и распоряжаетесь моим состоянием, а я остаюсь при дворе и распоряжаюсь своей жизнью. Во всем остальном – полная свобода для вас и для меня.
К своему несчастью, герцог принял ее условия, и бывшая герцогиня де Люинь стала госпожой де Шеврез.
Но на этом удачливость герцогини, казалось, закончилась… Играя с Анной Австрийской в темных коридорах Лувра, Мари выпустила из виду, что каменные плиты, которыми был выложен пол в Лувре, скользкие, а королева Франции беременна! Анне Австрийской не довелось испытать радость материнства. Поскользнувшись и упав, королева потеряла ребенка.
Гнев короля был страшен. Герцогине было приказано покинуть двор и отбыть в провинцию, откуда принцессе Генриетте с большим трудом удалось ее вызволить…
Преисполненная благодарности, Мари де Шеврез тут же обьявила Генриетту своей лучшей подругой, и вскоре принцесса смогла убедиться, что добрые дела действительно вознаграждаются…
Тем временем из Испании вернулся граф де Бутвиль, причем с самыми обнадеживающими вестями. Королева Елизавета заверила свою сестру, что король Филипп «не собирается возобновлять брачные переговоры с королем Англии до тех пор, пока тот не сделает существенные уступки в религиозных вопросах. Таким образом, – писала Елизавета, – Вы, сестра, можете успокоить нашего брата Людовика, так как маловероятно, чтобы англичане согласились на эти условия…»
Генриетта почувствовала себя увереннее. Она немедленно написала об этом маркизу де Молина с предложением повлиять на Джеймса I. Великий магистр обещал свою помощь и всяческое содействие…
Обнадеженная хорошими вестями, Генриетта смогла заняться делом, которое давно занимало ее. Граф д’Эгмон был тихо похоронен в своем родовом поместье, а французская принцесса не могла ни проводить его в последний путь, ни отомстить за его гибель. Со слезами на глазах она призналась в этом графу де Бутвилю.
