Эрнесто Медзаботта - Папа Сикст V
КОНКЛАВ
ПРИБЛИЖАЛСЯ решительный момент. Партии кардиналов разделились. Фарнезе рассчитывал, что выберут в папы или его, или же его ставленника кардинала Савелли; для этой цели он привлекал на свою сторону испанских и французских кардиналов и был уверен, что его партия восторжествует. Его противник Медичи употреблял все меры, чтобы помешать этому. Медичи искал кардинала, который стоял бы на нейтральной почве и не был бы под влиянием иностранных государей и своих родных, а главное, чтобы интересы его не были связаны с интересами дома Фарнезе. Таких кардиналов было двое: Альбани и Монтальто. Названный кардиналом-монахом, Альбан, как богатый и щедрый вельможа был популярен, впрочем, не так, как Фарнезе. Кардинала Монтальто все уважали, но популярностью он не пользовался и никто не рассчитывал на его избрание в папы. Монтальто знали как хорошего проповедника и строжайшего испанского инквизитора. С этой стороны он не пользовался ничьим расположением. Народ с ужасом вспоминал время папы Пия V, этого коронованного инквизитора, протежировавшего Феликсу Перетти. Самая важная фракция святой коллегии состояла из кардиналов короткого царствования папы Григория XIII, названных григорианцами (gregoriani). По старинному правилу все кардиналы, пожалованные папой, в благодарность ему повиновались его племяннику, который становился во главе партии. Племянник покойного папы Григория XIII был стоявший во главе партии кардинал Сан-Систо; другой племянник кардинал Гуастовшилани не вмешивался в политику и держал нейтралитет. Монтальто мог рассчитывать только на один голос своего друга кардинала Рустикуччи. Всем было хорошо известно, что покойный папа Григорий не любил Монтальто, а потому и весьма естественно, если последний, сделавшись папой, будет мстить григорианцам. Феликс Перетти был дитя века, а в это время, в особенности между священниками, не было в обыкновении прощать врагам.
Ввиду сего Монтальто никак не мог рассчитывать на партию григорианцев. С другой стороны, друзья Медичи боялись мести Монтальто за убийство его племянника Франциска Перетти. Дело было так. Виктория Аккорамбони, известная красавица того времени, была замужем за племянником кардинала Монтальто Франциском Перетти, она понравилась Павлу Джиордано Орсини герцогу Браччиано, по приказанию которого была похищена, а ее муж убит. Словом, случилась история самая обыкновенная в те времена: Орсини остался безнаказанным и открыто сочетался браком с вдовой Перетти. Ко всему этому следует добавить, что герцог Браччиано был племянником кардинала Медичи. Кардиналы-избиратели, прежде чем приступить к делу, подвергались влиянию посланников. Маркиз Пизани, французский посланник, употреблял все усилия, чтобы был избран папой кардинал, ненавидящий Испанию; Оливарес, представитель испанского короля Филиппа II, интриговал в пользу своего повелителя, к нему присоединилась католическая лига, ненавидевшая короля Генриха III, с кардиналом Ди-Секс, известным фанатиком, впоследствии умершим от разрыва сердца при известии о торжественном въезде в Париж короля-гугенота Генриха IV. Но с закрытием дверей конклава кончались все интриги. Кардиналы могли выбирать, кого им было угодно, но постороннего влияния на них уже не существовало, по крайней мере, так могло казаться непричастным.
В сущности, это было иначе: кардиналы-избиратели, запертые по своим кельям, получали кушанье из дома. Вот тут-то и действовали интриганы, оставшиеся за стенами конклава. После долгого безрезультатного сидения в запертой келье, так как все записки кардиналов были сожжены, ибо недоставало законного количества голосов, кардинал Андреа в один прекрасный полдень получил очень вкусный пирог, разломив который, увидел записку только с одним написанным словом: «Adorazione», что означало единогласный выбор папы: Молодой кардинал, прочтя записку, улыбнулся, тотчас узнав Диомиру, и сказал: «Эта девочка самый тонкий дипломат». Не будем утомлять читателя подробным описанием интриги кардиналов до конклава и во время его, укажем лишь на главные факты.
Избранию кардинала Монтальто способствовали следующие обстоятельства. Прежде всего, вражда двух главных партий, Медичи и Фарнезе, потом его старость, физические недуги и, наконец, влияние куртизанки Диомиры на могущественного принца — кардинала Австрийского Андреа. Надо знать, что в святой коллегии существовал закон, которым дозволялось кардиналам-избирателям после нескольких дней неудачных выборов собраться в церкви и молить Святого Духа внушить им мысль об избрании достойного наместника Христа Спасителя. После получения лаконичной записки от Диомиры комедия разыгралась просто. Когда собрались в капелле кардиналы, принц Андреа, Мадруччио, Рустикуччи и их сторонники стали на колени перед Перетти и начали кричать: «Монтальто! Монтальто! Выбираем Монтальто!» Их примеру последовали кардиналы Медичи, бесхарактерный Сан-Систо, и Фарнезе не успел опомниться, как Монтальто был избран в папы почти единогласно. «Вот что значит помолиться и получить внушение свыше», — сказал старый кардинал Рустикуччи. Австрийский принц Андреа сатанински улыбнулся, вспомнив, что в этом внушении принимала некоторое участие и куртизанка Диомира. Между тем Фарнезе, как секретарь св. престола, подошел к Перетти и торжественно провозгласил: «Ваша имененция избраны святой коллегией папой. Согласны ли вы на это избрание, и если согласны, то, как вам будет угодно именоваться?»
— Согласен! — отвечал звучным голосом Перетти. — И буду именоваться Сикстом V!
Все окружающие были поражены быстрым превращением вновь избранного папы: из дряхлого, немощного старика Перетти вдруг преобразился в крепкого энергичного человека. Стан его выпрямился, глаза загорелись, поступь стала уверенной, голос — могучим. Кардиналы пришли в ужас. Человек, умевший столько лет притворяться дряхлым, получив власть в руки, должен быть ужасен. Все присутствовавшие хранили молчание, лишь один кардинал Медичи тихо сказал:
— Его святейшество ступает сегодня более уверенными шагами, чем вчера.
— Ничего нет удивительного, — отвечали ему, — вчера кардинал Монтальто искал на земле ключи св. Петра; сегодня он их нашел и поднял.
— Да здравствует Сикст V! — закричал один голос.
Папа обернулся и сказал:
— Кардинал Рустикуччи! Поздравляю вас государственным секретарем.
Затем к его святейшеству подошел секретарь конклава и, преклонив колена, подал ему папскую мантию. Сикст V ее принял и надел на голову секретаря кардинальскую шапочку.
Церемония посвящения совершилась торжественно. Сикст V с особенным удовольствием видел, что в церемонии принимал самое деятельное участие кардинал Фарнезе. Несмотря на то, что еще несколько часов назад последний был сильным соперником кардинала Монтальто, Сикст V всегда считал Фарнезе за достойного человека и теперь старался оказывать ему глубокое уважение.
Весть об избрании кардинала Монтальто в папы быстро распространилась по городу. Граждане Рима знали кардинала-монаха только благодаря его репутации строгого инквизитора. Так как царствование слабого папы Григория XIII было причиной страшной распущенности в городе, то народ возлагал большую надежду на нового папу, авось он положит конец всем этим беззакониям. Город, в котором папа был вынужден повесить служащего за то, что он арестовал разбойника, — разумеется, крайне нуждался в строгом я энергичном государе, именно таким и явился папа Сикст V. С первых же дней его восшествия на престол он навел ужас на всех. Так называемые консерваторы, заседающие в Кампидолио, по обыкновению явились к его святейшеству поздравить с восшествием на престол и вместе с тем просили от имени всего римского народа быть защитником закона, мира и справедливости, которые за последнее время, добавляли консерваторы, были сильно нарушены. «Обещаю вам, господа, исполнить справедливое желание римского народа, — отвечал Сикст V, — но так как исполнение закона в ваших руках, то и рекомендую вам относиться к своим обязанностям добросовестно, имея в виду мою глубокую признательность за все, что вы сделаете законно; но вместе с тем я должен заявить вам, что первое неисполнение закона кем-нибудь из вас неизбежно поведет за собой смертный приговор». Легко понять, как эти слова нового папы подействовали на консерваторов. Между тем простой народ надеялся на лучшие дни, когда можно будет находить слабому защиту в законе. Ожидания народа вполне оправдались. В первые же дни восшествия на престол Сикст V издал декрет, по которому воспрещалось под страхом смертной казни носить оружие частным лицам (единственно возможная мера хотя бы мало-мальски сдержать злодейство бандитов). Спустя несколько дней после этого декрета четыре бандита синьора Сфорца, лейтенанта герцога Соро, возвращались домой с четырьмя ружьями; бандиты тотчас же были арестованы, преданы суду и приговорены к смертной казни.
![Прохор Озорнин - Век Бога [поэзия]](/uploads/posts/books/165216/165216.jpg)
![Прохор Озорнин - Век Бога [поэзия]](/uploads/posts/books/165265/165265.jpg)