KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Историческая проза » Степан Злобин - Степан Разин (Книга 1)

Степан Злобин - Степан Разин (Книга 1)

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Степан Злобин, "Степан Разин (Книга 1)" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

– Про то, что ворье, знать, и вправду тебя не спрошает и ездит в Черкасск, когда схочет! А ты или сам-то не знаешь того, что к тебе кагальницкие казаки приедут венчаться?

– Не слышал про то ничего!.. – признался Корнила.

– Стало, я из Москвы к тебе должен возить эки вести?! Да что ты, сбесился, Корней, али вправду изменщик?! – вспылил дворянин. – Ну, слушай меня: ворота городские закрыть, никого из воров ни ногой не впускать в Черкасск – ни к богомолью, ни к свадьбам – да войско скликать на воров!

– Казаков на него чем поднять-то нам, сударь Иван Петрович? Страшусь, не сберешь на него казаков, – возразил Корнила.

– Знать, Михайла Самаренин правду писал, что Дону не справиться с вором и надобно царское войско послать! – сказал дворянин, и Корнила почувствовал в его голосе насмешку. – Ан государь стрельцов посылать не велел, а указал государь послать свою милостивую похвальную грамоту донским казакам за то, что к Стенькину Разина воровству не пристали, да еще указал государь послать свое царское хлебное жалованье, – продолжал дворянин. – Слышал он, что у вас на Дону хлебом скудно... – заметив удивление Корнилы, добавил Евдокимов. – Послал государь то хлебное жалованье со мною, да я его на Дон везти поопасся от вора Стеньки. В Воронеже я его придержал... Ведь как караван мимо Стеньки пойдет, то воры его пограбят. Всем Доном без хлеба тогда насидитесь! Мыслю, что хлебушка своего понизовые казаки не захотят уступить злодею?..

– Да что ты, сударь, кто же хлеб уступит?! – согласился Корнила, тотчас сообразив, что для раздора между казаками не может быть лучшего предлога, чем царский хлеб.

– Тогда созывай-ка круг, – сказал дворянин. – Пусть круг оберет станицы в охрану царского хлеба. Да круг же пошлет их стать станом по берегам возле Стенькина острова. А где два войска стоят оружны, там быть и бою! – Евдокимов говорил твердо, уверенно, словно он уже имел право приказывать войсковому казацкому кругу. – Да как станицы пойдут на охрану, то казаки пусть всем Войском у государя молят прислать стрельцов, чтобы хлеб они проводили до Стенькина острова. И государь моления ваши услышит, велит из Воронежа выслать приказов пять московских стрельцов.

«Ишь, черт длинноносый, чего ведь надумал!» – про себя воскликнул Корнила, чувствуя, что попался в ловушку и что у него не осталось предлога, чтобы отказаться от впуска московской рати.

– И мы тогда Стеньку в гнезде задавим... Да ты поспешай, атаман, не то вор на Волгу кинется, как прознает, уйдет на Медведицу, на Хопер, – его не догонишь, а и догонишь – не сразу побьешь? – заключил Евдокимов.

Но, увидев смятение, написанное на лице атамана, будущий донской воевода его успокоил:

– Коли сам круг призовет стрельцов, то никто в тебя камнем не кинет, не скажет, что ты «продаешь казацкую волю», как любят у вас говорить. И я к вам не силой стрельцов приведу, а по прошению круга...

– Смятение пойдет оттого. Не любят стрельцов донские, Стеньке то на руку будет, – сказал Корнила.

– Запамятовал было я еще государево слово, – значительно намекнул Евдокимов. – Еще государь повелел тебе сказать: «Кабы сам ты, Корнила, не вор, тогда бы уразумел, что с ворами делать, а вор тебе крестник, и ты ему во всем норовишь!»

– Ты сам на Дону we нов человек, сударь, ведаешь, что творишь. После пасхи мы тотчас и круг созовем, – окончательно сдался Корнила.

«Мыслишь, что тут твоя вотчинка, на Дону?! – про себя подумал войсковой атаман. – С войсковым атаманом ты так говоришь?! Нет, я не подьячий! Ну, постой! Нам твоими руками лишь сладить со Стенькой, а там мы и сами умеем стоять за казацкую волю! Понизовья донские и сами бояр-то не больно любят! Закаешься лезть на Дон в воеводы!»

– Пойдем, сударь Иван Петрович, по чарочке выпьем на добром умысле за лад в нашем деле, – пригласил атаман.

Тимошка Кошачьи Усы, хранитель челнов в городке, заметил, как в камышовые заросли около острова проскочил рыбацкий челнок. Из челна в молодой ивнячок выбрался старый рыбак, покинув свои рыбацкие сети, и побрел налегке глубже в лес, уходя от кагальницких ворот. Рыбаки из ближних станиц почти каждый день заходили в челнах на берег, и никто не мешал им. Они никого не таились, держались хозяевами, а этот старик все время кого-то страшился. Кроме того, зоркий глаз Тимошки заметил его уже час назад, как он подбирался с низовьев.

– Эй, деду! – окликнул казак. – Стой, дед! Ты куда?

– На кудыкину гору! – огрызнулся старик.

– Не туда прилез: кудыкину гору ищи в войсковой избе! – отрезал Тимошка.

– Ты бойкий, сынок! Я оттоль, куды ты посылаешь. Сведи меня к атаману... по тайному делу...

– А как тебя звать-то?

– Еремою Клином, – ответил старик.

– В зюнгорско посольство ты с батькою ездил? – усмехнулся Тимошка, вспомнив рассказ Степана о посольстве.

– Тебя я такого в посольстве не помню. Чай, матчину титьку сосал в ту пору? – сказал с насмешкой Ерема.

– Ну что ж, и сосал! А ныне лазутчиков, вишь, научился ловить.

– И доброе дело! Веди ко Степану, да тихо, чтобы никто меня больше не ведал, – строго сказал старик.

Тимошка оставил челны на Никиту, который ему был помощником, и повел старика...

– Здорово, старик! Давно бы пожаловал! Ждал я тебя! – сказал Разин, обнявшись с Еремой.

– Не с тобой я, Степан. Нам с тобой не стоять за одно, Тимофеич! Да сердце не терпит, чего в Черкасске творится: всем дворянин, длинноносый черт, завладал. С голытьбою твоей мне не знаться. Я казак, мужиков не люблю. А ныне, Степан, я к тебе, – говорил Ерема, усевшись с Разиным наедине. – Нет, ты мне вина не вели наливать, я тайно к тебе и назад в Черкасск съеду, чтобы не ведал никто... Слушай, Стенька: старшина зовет воевод на донскую землю. Как казаки ни раздорься, а с воеводами нам не ладить, Степан. Хотят воевод призвать кругом. Чают, что ты верховых не станешь на круг пускать, что круг из одних понизовых сойдется; что хотят домовитые, то на кругу и решат. А я от сердца тебя умоляю: ты лучше с верховьев пусти казаков к войсковому кругу. Верховые лучше бояр не любят. Длинноносому воеводе покажут, как казацкий Дон за боярской властью скучает. Глядеть ведь тошнит, как наша старшина во всем дворянину покорна! Корнила сгинается вдвое в поклоне, а Мишка Самаренин под ноги стелется прямо... Ну, я пойду, Тимофеич. Я больше тебе ничего не скажу, ты далее сам сдогадайся...

Степан не пошел провожать старика за ворота.

Когда рыбак возвращался на берег к своему челноку, Тимошка опять к нему подошел.

– Прощай, дозорный, – сказал старик, садясь в челн.

Тимошка махнул рукой на прощание.

В тот же день Степан указал – не держать посыльных войсковой избы, которые скачут в верховья для созыва круга...

Красная горка

Первый день после пасхальной недели – красная горка, свадебный праздник. В этот-то день и задумали Тимошка и Настя, дочь Черноярца, поехать в черкасскую церковь венчаться. Еще у пасхальной заутрени в церкви Тимошка об этом сговорился с попом...

В среду на пасхе Тимошка просил у атамана челнов, чтобы плыть в Черкасск.

– Да сколь же тебе челнов под одну свадьбу? – спросил Степан.

– Десять, батько. Я уж считал, никак не выходит меньше.

– Куды тебе столько челнов! Корней устрашится, не впустит: помыслит, что ты не на свадьбу прилез, а войной!

– Да, батька, куды же меньше! – воскликнул Тимошка и начал считать по пальцам, кто поедет его провожать в церковь.

Пальцы скоро все кончились, а поезжан оставалось еще раз в пятнадцать больше: Тимошка был среди казаков любимцем.

– Себе возьмешь мой, расписной, с коврами, да еще бери девять челнов, – то и свадьба!

И вот молодые стали сбираться в путь.

Перед тем как отъехать с острова, когда уже все провожатые собрались, Тимошка с невестой пришли принять благословение Степана и Алены Никитичны. Для особого случая приодетая и пригожая, вышла Алена на улицу. Толпа молодежи сошлась у атаманской землянки, словно Степан Тимофеевич и в самом деле собрался женить сына. Как вдруг от ворот городка примчался гонец.

– Степан Тимофеич! Черкасские ворота затворили, к свадьбам не станут в город пускать. Вестовые скачут от них по степи. Говорят, чтобы после не обижались, так лучше не ехать со свадьбой, не пустят!

Степан увидал, какая отчаянная растерянность изобразилась в глазах у Тимошки и как побледнела его невеста.

– Не пускают? Закрылись! Ну что же... Не бойсь, молодые, мы старым донским обычаем вас повенчаем! – загорелся Степан. – Идите покуда под матчино благословение, – сказал он, направляя их ко вдове Черноярца.

И пока молодые ходили в дом невесты, Степан захлопотался в заботах...

Он шумел и приказывал, точно решалась судьба городка, рассылал казаков, есаулов... Вот уже четверо казаков помогали ему в какой-то веселой и хитрой затее: одни накрывали коврами запряженные лошадьми телеги, другие тащили в телегу бочонки вина и меду, ставили их на ковры. Алена Никитична, раскрасневшаяся от праздничного волнения, складывала в сундук чаши и чарки. Возле атаманского двора заиграли рожочники и волынщики, лошади трясли головами, и на их хомутах громыхали серебряные бубенцы.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*