Ши Най-ань - Речные заводи (том 2)
Человек этот низко поклонился Цай Фу, который в свою очередь поспешил ответить на приветствие.
– Могу ли я узнать ваше почтенное имя и зачем понадобился я уважаемому господину? – спросит он гостя.
– Не пройти ли нам во внутренние комнаты? Там и поговорим, – предложил незнакомец.
Тогда Цай Фу пригласил его в небольшую комнату, где они могли свободно поговорить. Там они и уселись как полагается – один на месте хозяина, другой на месте гостя.
– Только попрошу вас, господин смотритель, не удивляться тому, что вы от меня услышите, – начал гость. – Я потомок императоров великой Чжоуской династии, уроженец Хэнхайцзюня, области Цанчжоу, зовут меня Чай Цзинь, по прозвищу «Маленький вихрь». Человек я по натуре щедрый, люблю справедливость и вожу знакомство со многими молодцами в Поднебесной. Но со мной произошло несчастье: я совершил преступление и вынужден был бежать в Ляншаньбо. И вот сейчас я получил приказ нашего старшего брата Суй Цзяна отправиться сюда и разузнать, что случилось с Лу Цзюнь-и. Кто мог подумать, что эти бесчестные, разложившиеся чиновники вместе с развратниками-прелюбодеями причинят ему такое зло и упрячут его в тюрьму! Жизнь его в опасности, но дальнейшая его судьба в ваших руках. Так вот, рискуя своей жизнью, я пришел сюда для того, чтобы договориться с вами сохранить Лу Цзюнь-и жизнь, и можете рассчитывать на нашу милость. Мы никогда не забудем сделанного вами доброго дела. Если же вы поступите иначе, наши отряды подойдут к городу, сравняют его с землей и уничтожат всех до одного, хороших и плохих, старых и малых. Я давно слышал, что вы честный и справедливый человек. Подарка я не принес с собой, но вот у меня есть тысяча лян золота, и я прошу вас не отказаться принять их. Вы можете, конечно, арестовать меня, в обиде я на вас не буду.
Но Цай Фу от страха даже холодный пот прошиб, и он долго не мог вымолвить ни слова.
– Когда доблестный муж принимает какое-нибудь решение, он много не раздумывает. Поэтому прошу вас поскорее ответить мне, – сказал Чай Цзинь, подымаясь.
– Вы можете, достойный человек, идти! – заговорил, наконец, Цай Фу. – Я непременно что-нибудь придумаю.
– Значит, вы согласны! – воскликнул Чай Цзинь. – За эту милость я должен вас отблагодарить.
С этими словами он вышел за дверь, подозвал своего спутника и, взяв у него золото, передал его Цай Фу. Затем, распрощавшись с хозяином, Чай Цзинь ушел. Мы не сказали о том, что Чай Цзиня сопровождало два человека, и один из них был Волшебный скороход – Дай Цзун.
Что же до Цай Фу, то он так растерялся, что ничего не мог придумать и после долгих размышлений отправился в тюрьму, где рассказал своему брату обо всем случившемся.
– Дорогой брат, – сказал Цай Цин, выслушав его. – Ты всегда умел разрешать всякие трудные вопросы, что же останавливает тебя сейчас в этом маленьком деле? Ведь не зря говорит пословица: «Когда убьешь человека, посмотри на его кровь, а если спасаешь кого-нибудь, доведи дело до конца!» Раз уж ты взял эту тысячу лян, то используй их для подкупа чиновников. Лян Чжун-шу и писарь Чжан люди алчные, и если дать им взятку, они, несомненно, сохранят Лу Цзюнь-и жизнь. Его могут сослать куда-нибудь, но в этом случае жизнь его будет зависеть уже от удальцов в Ляншаньбо. А наша задача будет выполнена.
– Да я и сам так думаю, дорогой брат, – отвечал на это Цай Фу. – Так вот, постарайся устроить Лу Цзюнь-и, как можно лучше. Утром и вечером приноси ему хорошей еды и вина и скажи, что о нем беспокоятся.
На том и порешив, Цай Фу и Цай Цин потихоньку подкупили чиновников. Между тем, когда Ли Гу на следующий день убедился, что просьба его не выполнена, он отправился к Цай Фу и стал упрекать его, требуя выполнить данное ему обещание. Но тут в разговор вступил Цай Цин.
– Мы уж совсем было собрались прикончить его, – сказал он, – но господия Лян Чжун-шу не пожелал этого и приказал оставить Лу Цзюнь-и в живых. Вы уж лучше сами договоритесь о своем деле с высшим начальством, и как только нам прикажут, мы тут же все выполним.
Тогда Ли Гу сейчас же отправил посредника к Лян Чжун-шу, чтобы предложить ему взятку. Но тот, выслушав, в чем дело, так сказал посреднику:
– Ведь это же дело тюремного начальства! Что же вы хотите, чтобы я сам прикончил его? Так или иначе, через день-два Лу Цзюнь-и умрет.
Итак, никто не пожелал выполнить просьбы Ли Гу. Что же касается следователя Чжана, то, получив деньги, он лишь переменил в бумаге дату приведения приговора в исполнение. Но тут пришел Цай Фу и стал настаивать на скорейшем разрешении этого дела. Тогда писарь Чжан пошел на доклад к правителю области.
– Какое же решение вы считаете правильным? – спросил его Лян Чжун-шу.
– По моему скромному мнению, – отвечал Чжан, – явных улик против Лу Цзюнь-и нет. Он обвиняется в том, что долгое время находился в Ляншаньбо. По существующему положению такое предосудительное поведение с его стороны может, послужить основанием к тому, чтобы присудить его к сорока ударам палками, клеймению и высылке за три тысячи ли. Но считать его настоящим преступником нельзя. Не знаю, каково будет решение вашей милости.
– Вы очень проницательны, господин писарь! Ваше мнение полностью совпадает с тем, что думал и я об этом деле! – сказал Лян Чжун-шу, выслушав его.
Затем вызвали Цай Фу и приказали ему доставить Лу Цзюнь-и в управление. Тут с Лу Цзюнь-и сняли тяжелую кангу, зачитали его показание и приговор. После этого ему дали сорок палок и снова надели на него шейную кангу в двадцать цзиней весом, обитую листовым железом. Сопровождать его в ссылку на остров Шамыньдао были назначены стражники Дун Чао и Сюэ Ба.
Напомним читателю о том, что Дун Чао и Сюэ Ба в свое время служили в Кайфынском областном управлении и сопровождали Линь Чуна, который был выслан в Цанчжоу. За то, что они не смогли прикончить в пути Линь Чуна, командующий Гао Цю, после того как они вернулись, затеял против них судебное дело, в результате чего они были приговорены к клеймению и ссылке в Северную столицу. Но когда они прибыли сюда, Лян Чжун-шу убедился в том, что люди они дельные и толковые, и оставил их работать при управлении. И вот теперь их назначили сопровождать в ссылку Лу Цзюнь-и.
Получив препроводительную бумагу, Дун Чао и Сюэ Ба отвели Лу Цзюнь-и в пересыльный пункт, а сами отправились по домам, чтобы собраться в дорогу, и, быстро закончив сборы, были готовы отправиться в путь. Узнав обо всем, Ли Гу даже застонал от горя и послал человека за Дун Чао и Сюэ Ба, чтобы поговорить с ними. Когда стражники пришли в кабачок, Ли Гу встретил их и попросил присесть. Закуски и вино были приготовлены заранее. Ли Гу обождал, пока стражники выпили чашки по три вина, и затем повел такую речь:
– Я не стану обманывать вас: Лу Цзюнь-и – мой враг! Теперь его присудили к ссылке в Шамыньдао. Путь предстоит дальний, а у него за душой нет ни медяка. Так что всю дорогу вам придется тратить свои деньги. Вернуться обратно вы сможете лишь через три-четыре месяца. У меня нет при себе ничего особенного, но пока что прошу не отказываться от этих двух слитков серебра. За несколько ли до конца второго перехода есть одно подходящее место, там вы и покончите с ним. Не забудьте срезать у него с лица клеймо и принести его мне. Это будет служить доказательством того, что вы свою задачу выполнили. Тогда каждому из вас я выдам в награду пятьдесят лян золота слитками, имеющими форму долек чеснока. Ваше дело будет написать рапорт о том, что он умер. Вот и все. Что же касается управления, то там я все сам устрою.
Выслушав его, Дун Чао и Сюэ Ба переглянулись. Первым, наконец, заговорил Дун Чао:
– Боюсь, что мы этого не сможем выполнить!
– Дорогой брат! – возразил ему Сюэ Ба. – Управляющий Ли Гу известный и всеми уважаемый человек. Я думаю, что ради него мы сможем постараться. Ну, а если возникнут какие-нибудь неприятности, то он уж, конечно, побеспокоится о нас.
– Я не из тех людей, которые забывают оказанную услугу или добро, – отвечал Ли Гу. – Щедро отблагодарю вас, вот увидите!
Получив серебро, Дун Чао и Сюэ Ба простились с Ли Гу, вернулись домой и, завязав свои узлы, тут же двинулись в путь.
– У меня еще не зажили раны от ударов, – сказал им Лу Цзюнь-и. – Нельзя ли нам завтра отправиться в путь.
– Заткни свою глотку! – крикнул ему Сюэ Ба. – Нам и так не повезло, что приходится возиться с такой рванью, как ты. Ведь до Шамыньдао и обратно больше шести тысяч ли. Сколько денег у нас уйдет на дорогу? А у тебя ни одного медяка за душой! Сам подумай, сколько хлопот ты нам доставил!
– Пожалейте человека, которого незаслуженно постигло несчастье! – продолжал просить их Лу Цзюнь-и.
– Все вы, богачи, такие! – стал браниться и Дун Чао. – Когда все благополучно, от вас и полушки не дождешься! А вот теперь небо, наконец, открыло свои глаза и воздало тебе по заслугам! Ну ладно, не горюй. Мы уж как-нибудь поможем тебе идти!
