Паулина Гейдж - Искушение богини
– Не пейте, ваше величество! – взмолился он. – Подождите. Удача может еще улыбнуться вам.
Она печально покачала головой и наклонилась, чтобы поцеловать его темноволосую макушку.
– Уже не успеет, – сказала она. – Много, много раз улыбалась она мне, вознося на самый гребень успеха, но не в этот раз. Теперь она ласкает Тутмоса и не колыхнется ради меня. А сейчас пойди и принеси мне лютню.
Он встал, как ему было велено, принес лютню, держа ее, точно младенца, и бережно передал ей.
В раздумье Хатшепсут провела рукой по туго натянутым струнам.
– Помнишь ли песню, которую он, бывало, пел мне, когда мы сидели с ним на траве и смотрели на рябь на волнах озера, а птицы кружили над нашими головами и пели свои песни вместе с ним?
Он безмолвно покачал головой, и она улыбнулась.
– Нет, конечно. Да и откуда тебе помнить? – Ее пальцы взяли аккорд, и она запела тихонько, устремив взгляд вдаль, туда, где солнце опускалось за горизонт.
Целых семь дней не видал я мою возлюбленную,
И хворь овладела мной,
И не слушаются руки и ноги,
И тело стало словно чужое.
Лучших лекарей не надо мне,
Не подвластно их снадобьям мое сердце,
И чародеи не помогут, нет от них толку.
Нет названия моей болезни.
Возлюбленная моя – вот лучшее снадобье,
С ней не надо мне врачей с их мудростью.
Ее приход – мое спасение.
Чуть увижу ее – и здоров опять;
Взглянет на меня – молодею вновь;
Говорит со мной – и я полон сил;
А лишь только я обниму ее…
Лишь только я обниму ее…
Голос ее задрожал и прервался. Она так и не смогла допеть до конца. Положила лютню, взяла кубок и заглянула в его багровую глубину. Перхор неподвижно сидел у ее ног, обхватив руками колени и глядя в сторону. Она неторопливо выпила, ощущая прохладную сладость с привкусом чего-то еще, чего-то горького. Со вздохом поставила кубок обратно на поднос.
– Подержи мою руку, Перхор, – попросила она, – и не отпускай.
Он судорожно потянулся к ней и крепко сжал ее пальцы. Она откинулась в кресле.
– Да пребудет на тебе мое благословение, верный сын Египта, – прошептала она. – Сенмут, где ты, Сенмут? Ждешь ли ты меня?
Перхор почувствовал, как затрепетала тонкая рука, но хватки не ослабил. Слышал, как она зашептала снова, тихо, точно от усталости. Он долго сидел так, пока Ра медленно опускался за черную кромку скал, заливая кровавым светом балкон и спальню у нее за спиной. Лишь когда подул вечерний бриз, ероша ему волосы и бросая ему в лицо край ее шитой золотом набедренной повязки, он попытался встать, но не мог: мышцы не слушались его. И он продолжал сидеть, прижавшись лбом к ее холодной ладони, а последние отблески сияющего костра ее Отца зажигали искорки в драгоценных камнях на ее сандалиях.
Примечания
1
Систрум – музыкальный инструмент, род погремушки.
2
Ка – в древнеегипетской мифологии одна из составляющих сущности человека, двойник, определяющий его судьбу и продолжающий жить после его смерти.
3
Маат – древнеегипетской мифологии богиня истины, участница загробного суда над человеком.
4
Калазирис – древнеегипетская одежда: длинная рубаха на лямках, сшитая из двух прямоугольных полотнищ.
5
Элсктрум – разновидность самородного золота с содержанием серебра.
6
Схенти – набедренная повязка.
7
Анх – один из распространенных древнеегипетских символов: крест в виде греческой буквы «тау» с петлей наверху, символизировавший вечную жизнь.
8
Мик – в древнеегипетской мифологии бог плодородия.
9
Утем – древнеегипетская мера веса.
