Юрий Никитин - Ингвар и Ольха
«Там и моя кровь, – подумала Ольха с запоздалым страхом. – Хоть всего капелька на муравьиных зубах, но если вдруг как-то скажется?»
– Котел на огонь! – скомандовал Рудый. – Быстрее!
– Выливать? – спросил Ингвар непонимающе.
– Дурень, мы ж не Агни поим кровью, а темных богов подманиваем. Пусть нагревается, чтобы дух пошел. Боги прямо дуреют, когда запах горячей крови зачуют.
Когда котел встащили в середину костра, Ольха ощутила дурноту от тяжелого, как беда, запаха. Ингвар оказался рядом, она с благодарностью оперлась о его руку. Даже в темноте увидела, как вспыхнули счастьем его глаза. «Как две звезды, – подумала она смятенно. – Он сам как темный бог ночи… И желания во мне вызывает… такие уж и светлые?»
– А что теперь? – спросил Ингвар.
– Возьмемся за руки, друзья, – ответил Рудый. – А теперь все страстно думайте о Вещем Олеге!.. Если ваши сердца будут биться вместе, ежели все захотите его вернуть – даже боги не смогут удержать в своей власти.
– Рудый, – сказал Ингвар предостерегающе.
– Думаешь, заговариваюсь? Олег тоже страстно жаждет вернуться, чтобы завершить начатое. Его желание… и наши, ежели встретятся, сумеют одолеть даже волю богов!
Сомкнув руки, они встали цепью вокруг костра. Ольха всматривалась в суровые лица воевод, бояр, князей племен, вдруг по телу пробежала странная дрожь. Пальцы едва не разомкнулись, но она одолела слабость и внезапно ощутила в себе великую силу, нечеловеческую мощь. Сердце билось мощно и часто, взор был светел, сейчас бы жизнь отдать за племя, за род людской, сейчас бы крикнуть во весь голос, как она любит людей и не даст их сожрать темному миру!
По лицам она потрясенно видела, что каждый ощутил в себе мощь светлых богов, присутствие неведомой силы. Глаза Рудого расширились в удивлении, он повертел головой, оглядывая всех, вдруг крикнул:
– Зовем Олега!.. Ну-ка, разом!
– Олег! – раздался чей-то тонкий вскрик – Ольха узнала юного сына князя бойков.
– Олег, вернись!
– Олег, твое племя в беде!
– Олег, тебя зовут и типичи!
– Олег!.. Олег Вещий!
В багровом свете костра суровые лица казались нечеловеческими. Как порождения ночного леса, люди смотрели блестящими глазами в пляшущее пламя. Рудый сдвинул хоровод, и все пошли, притопывая, вокруг костра. Руки положили на плечи друг другу, и получилась странная зловещая пляска. Постепенно появился единый ритм, все ударяли в землю одновременно, выкрикивали разом, и Ольхе показалось, что даже темнота всякий раз шарахается в испуге, отступает за дальние кусты.
В одно из таких мгновений Ольха увидела, как пламя на миг высветило человеческую фигуру за деревьями. На Ольху взглянул страшный звериный лик, человек тут же исчез, да и костер светил не так ярко, она застыла от страха, не сразу сообразила, что то один из Тайных Волхвов, на этот раз в простой берестяной личине, разрисованной под волчью морду.
Тайный Волхв на миг ступил в темноту. Ольха видела смазанное движение, внезапно огонь взметнулся с яростной мощью, словно в самую середину ударила слепящая молния. Ольха услышала крики ужаса. Змей Горыныч плюнул, вспомнила она рассказ Асмунда. Она закрыла лицо обеими ладонями, терла глаза, ничего не видя, кроме плавающих красных пятен, рядом кричали и ругались люди, она уже не чувствовала на плечах горячие ладони. Хоровод распался, все суетились, толкались, но вдруг вместе с плавающими пятнами в глазах Ольха увидела, как из середины пламени вышел высокий человек в доспехах. Лицо его было в тени, но фигура была знакома.
Раздался потрясенный, задыхающийся вопль:
– Олег!.. Боги, это князь!
И множество голосов, испуганных и ликующих:
– Князь Олег!
– Свершилось!
– Наши просьбы услышаны!
– Дурень, это наша сила узрета…
– Боги вернули Олега!
– Боги!
Олег повернулся, блики упали на его лицо. Он был грозен, красные волосы князя казались живым пламенем. В широко раскрытых глазах было безумие, там полыхал страшный огонь. С непокрытой головой, он был, однако, в кольчуге из тонких колец, на широком поясе висел короткий меч, пурпурные, как закат, сапоги слегка дымились в подошвах. С плеч свисало княжеское корзно, в пламени костра пугающе темно-красное, с зеленым камнем-застежкой на плече.
Он повернулся к людям, медленно распахнул руки. Замершей от ужаса и восторга Ольхе они показались чудовищно огромными. Мгновенно крики утихли, все смотрели жадно, не дыша, застыли в тех позах, в каких застал жест князя.
– Вот как? – проговорил он негромким, но таким наполненным мощью голосом, что Ольха вся покрылась мурашками. – Это все тот же мир?
Рудый кашлянул, ответил робким дрожащим голосом:
– И те же люди, княже… Они не меняются.
– Люди…
– Да. Они нуждаются в тебе. Мы все нуждаемся.
Он подошел, опустился на одно колено. Ольха, не отрывая взора от князя, услышала, как всюду шелестела одежда, звякало железо кольчуг, потрескивали суставы, сучья под сапогами. В едином порыве все опускались на колени, склоняли голову.
Ольха тоже преклонила колено, она здесь не женщина, а княгиня древлян, и увидела, как глаза Вещего Олега, что блистали сухим огнем, будто в костре плавился кусок слюды, внезапно засияли влажным блеском.
Он простер руки:
– Встаньте, дети мои!.. И друзья мои.
Рудый кивнул Ингвару, они ухватили Олега за ноги, мощно вскинули себе на плечи. Понесли, но подбежал Кремень, глаза сияли восторгом, рот все еще распахнут в великом удивлении, подставил и свое плечо. Ольху едва не затоптали, все стремились пробиться к вещему князю. Коснуться его, все старались пронести его хоть шажок.
Те, кто не смог пробиться, расхватали головни из костра и побежали впереди, освещая дорогу из леса. Кто-то со всех ног понесся вперед, спеша первым принести в крепость удивительнейшую весть.
Что-то хрустнуло под подошвой ее сапога. Не отдавая отчета, зачем это делает, Ольха нагнулась, пошарила в темноте. Пальцы наткнулись на втоптанный в землю кусок коры. Ольха подняла, багровый свет костра отдалился и бросал совсем слабые блики, но она узнала обломок размалеванной бересты.
Кстати, подумала она отстраненно, куда делся Тайный Волхв? Все время был вблизи, от смерти спас, а теперь исчез, как будто решил передать свою опеку князю Олегу. Но Олег опекать не станет, своих забот невпроворот…
Подбежал рослый молодой дружинник, аж лопался от усердия. Закричал суматошно:
– Княгиня, тебе нельзя отставать! Темные боги выйдут из костра и учинят здесь такое… Вон уже воют волки!
– Они всегда воют, – ответила Ольха, но от жуткого воя в самом деле внутри похолодело.
– Пойдем, княгиня, – сказал дружинник настойчиво. – Мы остались одни. А в таком лесу…
Восторженные крики удалялись, вместе с ними стихал треск кустов.
Олега на плечах несли через лес, освещая путь факелами. Навстречу сбегался народ. Весть, что чудесным образом удалось вернуть великого князя русов, распространилась со скоростью смазанной жиром молнии.
Ингвар жалел, что дал себя сменить, теперь не мог пробиться к Олегу обратно. Ольха пыталась бежать рядом, ее отпихивали. Шла борьба за право нести великого князя. Рудый тоже оказался в сторонке, а Асмунда отпихнул вождь тишковцев, протянул руку, чтобы касаться Олега хотя бы пальцем. Его несли на плечах, головах, подставленных руках. Постепенно знатные люди оттеснили младших дружинников и народ попроще от великого князя.
Когда вышли из леса, Олега несли на плечах уже одни князья и вожди племен. Олег полулежал, красное корзно в свете факелов казалось темным. Ольхе показалось, что в нем блестят звезды. Или же звезды просвечивают и сквозь тело великого князя?
Трое дружинников вскочили на коней, понеслись впереди с криком:
– Князь вернулся!
– Вещий Олег жив!
– Слава Олегу!
Толпа тащила Ингвара и Ольху, как щепки в половодье. Наконец крепкая рука схватила Ольху за руку. Лицо Рудого было мокрое от пота, глаза блестели.
– Куды прете? Вон там на опушке наши кони!
Асмунд придержал Ингвара, пришлось даже ухватиться рукой за дерево, толпа несла неудержимо. Взмокший, запыхавшийся, он с удивлением мотал головой:
– Во, безумные… Если бы знал раньше!
Ингвар не стал узнавать, что бы Рудый сделал, будь он таким же вещим, как великий князь, ухватил Ольху за руку и потащил к коням. Отроки с испуганными глазами уже бегом тащили к ним храпящих и упирающихся коней.
– Теперь ходу! Надо обогнать.
Кони вздрагивали и прядали ушами. Рев толпы был оглушающим. Рудый помог замешкавшейся Ольхе вскочить в седло, она украдкой оглянулась на Ингвара. Асмунд был уже в седле. Ингвар взапрыгнул на своего жеребца:
– Ходу!
Они вынеслись из леса, как гремящие тени. Впереди скользила едва заметная тень в лунном свете, а над крепостью вздымалось слабое багровое зарево. В этот час еще топили печи, готовили ужин.
