Сергей Марков - Вечные следы
Сколько простых, скромных людей, отмеченных русской отвагой и русским мужеством, упоминается в бумагах вологодского архива! Среди них — Константин Алексеевич Самойлов из Енисейска. 22 мая 1786 года он принял от Шелехова управление русским поселением на острове Кадьяк. Бумага на имя К. А. Самойлова, выданная Шелеховым, вменяла ему в обязанность «заводить артели в Кенаях и Чугучах» (то есть на побережье Аляски), «детское училище умножить», алеутов «обувать и одевать всегда, как русских, негнусно, а особливо толмачей и хороших мужиков одевать поотменнее, кормом самих и жен со всяким удовольствием питать сыто…», отправлять корабли для новых исследований за Лисью гряду Алеутских островов «к известным местам… сколь далеко тамо северное море позволит», искать на Аляске руды, горный хрусталь, слюду, точильный камень, минеральные краски, строительные материалы, «поступать расселением российских артелей для примирения американцев и прославления Российского государства по изъясненной земле Америке и Калифорнии до 40-го градуса». Выполняя предписания Шелехова, Самойлов впоследствии проник в Америку, но был убит там индейцами-кыльчанами.
В 1787 году Шелехов вручил очередное «Наставление» македонскому греку Евстрату Деларову. Это был один из виднейших деятелей Российско-Американской компании.
Как видно из «Наставления», Деларову было приказано срочно идти на галиоте «Три святителя» в новые русско-американские владения и принять участие в устройстве внутренних дел Русской Америки. Шелехов наказывал Деларову установить строжайший порядок, завести учетные и статистические книги для хозяйства. Уже в то время Шелехов заботился о развитии будущего сельского хозяйства на Американском материке. Он предлагал Деларову взять для доставки на Кадьяк коз, свиней, кроликов, семена-зерновых и огородных растений. Деларову предписывалось также открывать новые земли в океане, неустанно искать новые острова.
Известно, что в этой должности Деларов состоял до 1791 года, когда его сменил Александр Баранов.
В вологодском архиве сохранилось прошение Шелехова к иркутскому и колыванскому генерал-губернатору И. В. Якоби, помеченное 1787 годом. В нем Шелехов ходатайствует перед губернатором о содействии при отправке кораблей к берегам Аляски, о выдаче взаимообразно разных материалов, в частности снастей и пр.
В 1790 году Шелехов составил смелый план посылки экспедиций к Северному полюсу и в Ледовитый океан и настаивал на организации первой кругосветной экспедиции из Балтики на север Тихого океана.
Среди бумаг вологодского архива хранится документ, свидетельствующий о начале замечательной деятельности Александра Баранова.
«…Лета 1790 года в областном городе Охотске, — говорится в этом документе, — мы, нижеподписавшиеся рыльский именитый гражданин Григорий Иванов сын Шелехов, каргопольский купец иркутский гость Александр Андреев сын Баранов, поставили сей договор о бытии мне, Баранову, в заселениях американских при распоряжении и управлении Северо-Восточной Компании, тамо расположенной…»
Договор этот был заверен в охотском магистрате; он содержит двенадцать разных пунктов. Любопытен один из них, которым Баранов брал на себя обязательство: «…Никаких обид не допущать, но изыскивать всевозможные и на человеколюбии основанные средства со всевозможным решением ко взаимному доброму согласию, грубых же и в варварских жестокосердных обычаях заматеревших — остерегощать и проводить в познание…»
Согласно договору Баранов должен был держать около 200 русских промышленников «на матерой земле и островах» Америки.
Управляющий питейными сборами в Сибири, член Вольно-Экономического общества, торговец в Анадыре, автор нескольких технических статей, изобретатель и грамотей-самоучка Александр Баранов пришел в Сибирь из тихого олонецкого городка Каргополя.
Шелехов давно знал о Баранове, не раз приглашал его к себе на службу, но судьба столкнула их лишь в 1790 году в Охотске.
19 августа 1790 года Баранов отправился на шелеховском корабле «Три святителя» в Америку. В пути корабль потерпел крушение в бухте Кошигинской на острове Уналашке (Аналяске). Баранов лишился многих припасов, о чем он сокрушенно сообщал Шелехову: «Судьба преследовала меня несчастьями. Может быть, увенчает конец благими щедротами или паду под бременем напряженных ее ударов — все равно». Баранов голодал, но с великим терпением русского человека переносил все эти трудности. Прожив всю зиму в земляной юрте, он корпел над письмами и планами и просил, Шелехова лишь об одном: чтобы тот не забыл прислать с первой оказией новинку — «Описание жизни и всех путешествий английского морехода Кука».
В этих письмах содержится много любопытных сведений. Он, например, сообщал о смерти доблестного морехода Потапа Зайкова, одного из самых смелых пионеров севера Тихого океана. Сам Баранов весной мучился в лихорадке. Несмотря на это, он строил байдары, добывал из морской воды соль и долгое время проводил в трогательной заботе о домашних животных, которых он вез на Кадьяк «для размножения». При крушении корабля Баранову удалось каким-то чудом спасти от гибели одну курицу и свинью. Но как ни берег он курицу, ее «орел похитил окаянный»; зато свинья избегла всех опасностей, и Баранов торжествующе доносил Шелехову, что «супружница борова скоро будет мать детям». С научными целями он охотился на зверей и птиц, составлял коллекции шкурок, искал полезные ископаемые, собирал сведения о жизни и быте местного населения.
Спутником Баранова был Д. Бочаров — один из самых искусных камчатских мореплавателей. При помощи Бочарова Баранов оборудовал на Уналашке байдары и послал на них людей для описи берегов Аляски. Бочарову удалось составить карты и планы части побережья Нового Света. Вскоре Баранов добрался до Кадьяка, где и принял управление колониями от Евстрата Деларова.
В те годы Шелехов умножал славу Охотска. Знаком города стал новый герб — два якоря в голубом поле, а над ними морской штандарт. Множество всякого рода писем направлялось в Охотск к Шелехову. Канцелярия иркутского генерал-губернатора держала Шелехова в курсе многих дел, посылая ему копии наиболее полезных для него документов.
В вологодском собрании бумаг Шелехова находятся такие любопытные документы 1791 года, как «записи разговоров с китайским курьером в Иркутске» насчет возобновления торговли в Кяхте, текст соглашения с китайскими властями о способе наказания преступников в пограничных местностях.
Почему Китай и Монголия так привлекали внимание Шелехова? Дорогая морская пушнина Северо-Западной Америки, которая доставлялась в Охотск на шелеховских кораблях, одним из постоянных рынков сбыта имела Кяхту. Бобров и котиков там меняли на чай и китайские материи, которые, в свою очередь, шли для продажи в русские города. Начало русской морской славы и географических открытий на Тихом океане было тесно связано с восточной торговлей.
Знаменательно помеченное 1792 годом письмо Шелехова Баранову, в котором сообщается об известном морском походе Адама Лаксмана из Охотска в Японию. Целый ряд свидетельств говорит о том, что именно неутомимый Шелехов был инициатором и одним из организаторов плавания Лаксмана. Старый шелеховец Дмитрий Шебалин, не раз плававший в Северную Японию, и на этот раз не сидел сложа руки. Он участвовал в экспедиции Лаксмана наравне с Поломошным, который потом тоже состоял на службе у Шелехова на Аляске.
Но возвратимся к Александру Баранову.
Судя по письму его к Шелехову, написанному в 1793 году, Баранов за год до этого принял боевое крещение. Исследуя побережье Аляски, он однажды разбил свои палатки невдалеке от морского берега. Рано утром Баранов проснулся от сильного шума. Полуодетый, он выскочил из палатки и увидел страшную картину. Какие-то люди в шлемах, расписанных изображениями чудовищ, в тяжелых плащах из лосиных шкур, под которыми были видны составные панцири — «куяки», с длинными копьями в руках метались возле русских палаток. Они закалывали спящих прямо через палаточный холст. Так погибли барнаулец Котовщиков, тюменец Поспелов и девять безвестных алеутов из числа спутников Баранова. Нападавшие дрались с ожесточением. Когда русские стали стрелять в них из пушки, люди в панцирях отступили, но потом вновь пошли на приступ. В этой битве Баранов чудом остался в живых; его рубаха была проколота копьем. После этого он решил просить Шелехова о присылке панцирей и кольчуг, ружей со штыками и пушек. Баранов сообщил, что людьми в лосиных плащах были индейцы-колоши с мыса Св. Илии, которые пришли мстить враждебному им племени чугачей за какие-то обиды, относившиеся еще к 1781 году. Приняв русских за чугачей, они ринулись в битву. Трагическое недоразумение привело к жертвам с обеих сторон.
23 мая 1793 года Баранов пошел с целой флотилией алеутских байдарок и отрядом из 30 русских промышленников в Чугацкую губу. Он прошел по прибрежным тундрам, покрытым туманом, видел сквозь этот туман похожие на брезжущий свет вечно белые вершины высоких гор, между которыми лежали ледяные пропасти. Все местные жители, населявшие берега Чугацкого залива, добровольно согласились принять русское подданство.
