Национальный эпос армянского народа - Давид Сасунский
– Я хочу на тебе жениться.
– В добрый час! Где я еще найду такого, как ты, молодца? А уж красива была Дехцун – в семь раз прекраснее той, что явилась во сне Санасару! Поменялись они кольцами, и сказала Дехцун-цам жениху:
– Мне так тебя жаль, Санасар, что ты, такой молодой, скитаешься ради меня по горам и ущельям!
Санасар возмутился:
– Да чего меня жалеть?
– Оттого я жалею тебя, – отвечала Дехцун, – что тебя могут убить. Это заклятый край. Тут деревья, кусты, камни крикнут: «Увез! Увез! Санасар увез Дехцун-цам!» Мы уедем с тобою ночью, тайком, когда весь город будет спать. Коли город проснется, то увозом тебе не жениться.
– Я ничего не боюсь, – объявил Санасар. – Я увезу тебя днем. Да что там говорить! Пойдешь за меня замуж – садись на коня, а не пойдешь – мигом поворочу и уеду в Сасун.
– Как же мне за тебя не пойти, мой повелитель? – сказала Дехцун. – Только у меня и свету в оконце, что ты, только тобой я и живу, одного тебя и люблю. Что ж, по-твоему, я вызвала тебя из Сасуна, чтобы отказаться ехать с тобой?
С этими словами вспрыгнула Дехцун на коня. Санасар дернул поводья и поскакал. Что бы ни встретилось ему по пути – куст ли, камень ли, зверь, – со всеми здоровался Санасар. И никто не выдал его, никто не проронил ни звука. Все помнили, что Санасар умертвил ненасытное чудище, освободил воду и вода хлынула на поля.
Вдруг видит Санасар: отвратительная птица летит. Санасар с нею не поздоровался. Птица вскрикнула, хотела Санасара в старика обратить.
Чары ее на него не подействовали. Тогда птица в поднебесье взвилась, громким голосом закричала:
– Увез, увез! Сасунский удалец Санасар увез царевну Медного города!
Крик злой птицы донесся до Медного города. Люди проснулись, стали друг дружку скликать, вскочили на коней, погнались за Санасаром.
Песку морскому есть счет, звездам небесным есть счет, травам полевым есть счет, всадникам Медного города не было счету.
Санасар отвез девушку на высокую гору, в укромное место, а сам помчался навстречу всадникам, меч-молнию выхватил, молвил:
Хлеб, вино и ты, всемогущий Господь,
Ратный крест, что на правом моем плече!
Помогите врагов одолеть, побороть!..
С этими словами ударил Санасар на всадников, стал их крушить и крошить – мертвые тела циновкой расстелились вокруг него. Немного спустя поглядел: одни от него к городу мчатся, другие со стороны города к нему летят. Что за притча! Ба, да ведь это удалой Багдасар стремится на помощь к своему брату и по дороге убивает врагов!
Багдасару издали видно: белый всадник, весь в крови, одну за другой головы сносит.
Багдасар подумал: «Верно, это он убил моего брата». Приблизился – и ударил Санасара палицей в грудь. Санасар откинулся, но тут же снова укрепился в седле. Удалец еще раз ударил палицей брата. И опять Санасар выпрямился, укрепился в седле и запел:
Хлеб, вино, всемогущий Господь!
Узнаю страшной силы удар:
Это бьет удалец Багдасар.
Тут только Багдасар узнал брата, сказал:
– Брат! Ты весь в крови! Вот почему я так долго не узнавал тебя. Ты с добычей или с пустыми руками?
Отвечал Санасар:
– Я дочку Медного царя привез. Вон она там, на высокой горе. Повлек он Багдасара к девице и издали подал ей знак, чтобы она его брату руку поцеловала. Дехцун приблизилась к Багдасару и поцеловала ему руку. Багдасар обрадовался, девушку похвалил, сказал:
– Невестушка! Выстирай одежду моего брата, – она вся в крови. А я поеду добивать вражье войско.
Взял он палицу и копье, напал на всадников – и давай крушить и крошить! Уцелели те, кто дома сидел. Некому было недобрую весть принести в Медный город.
Царь каджей прибыл на поле брани.
"ДЕХЦУН-ЦАМ ДОСТОЙНА ТЕБЯ"
Санасар и Багдасар взяли девицу с собой и поехали к сорока старцам.
– Девушка Дехцун! – сказал Санасар. – Эти сорок человек приехали сватать тебя. Ты их заколдовала, в дряхлых стариков превратила.
Вот теперь ты их и расколдуй, верни им тот возраст, в каком они сюда прибыли.
Дехцун-цам ему на это ответила так:
– Да, они приехали сюда за мною. Но если я молодость им возвращу, они вызовут вас на бой. Лучше едем скорее к вам!
– Нет, так не годится, – сказал Санасар.
Дехцун покликала свою птицу. Птица прилетела, опустилась на городскую стену, запела – и к людям вернулась молодость.
– Добро! – сказал Санасар, приблизился к пахлеванам и такую речь с ними повел: – Юные удальцы! Вы все явились сюда за девицей. Но вам надлежало вступить в бой и с боем взять ее. Мы, два брата, бились, врагов одолели и только после этого взяли девицу и сюда привезли. Теперь вы вновь обрели силу и молодость. Девушка пусть отойдет в сторонку, а мы с вами будем здесь биться. Коли вы возьмете верх над нами обоими, девушка достанется вам, а если мы вас поборем, нам достанется девушка.
Пахлеваны в один голос заговорили:
– Эй, Санасар, эй, Багдасар! Вы из беды нас выручили, молодость нам вернули, так разве же станем мы с вами сражаться? Это была бы черная неблагодарность. Нет, братья, сражаться мы с вами не будем. Отпустите нас с миром – мы поедем в родные края.
– Чужеземные братья! – сказал Санасар. – Так, значит, вы согласны, чтобы я женился на этой девушке и пополам с ней делил и горе и радость?
– Женись и будь с нею счастлив! – сказали они, – Мы тебя поздравляем. Дехцун-цам достойна тебя, Санасар!
Распрощались тут с братьями все сорок пахлеванов и разъехались по домам.
Санасар сказал брату:
– Хочешь, бери себе Дехцун-цам? А Багдасар ему на это ответил:
– Что ты говоришь, братец! Дехцун тебе писала письмо, тебе призналась в любви! Ты за нее сражался. Дехцун-цам твоя, бери ее себе в жены! Где ж это видано, где ж это слыхано, чтобы брат у брата невесту отбивал? Притом у меня ведь тоже невеста есть – та девица, которую мы от дракона спасли.
Тут братья расцеловались, сели на коней и вместе с сорококосой девицей направили путь в Сасун.
Долго ли, коротко ли, смотрят: едет кто-то на сивом коне. Всадник тот издали крикнул им:
– Эй вы, шелудивые псы! Эта гурия, эта пери создана для меня. Куда вы ее везете?
– Брат! – сказал Санасар Багдасару. – Подержи моего коня, а я пойду с ним потолкую.
Разгневался Багдасар:
– Да что же это? Каждый раз ты идешь в бой. Нет уж, на этот раз пойду я.
Санасар рассмеялся:
– Да иди, иди! Чего ж ты так кипятишься?
Багдасар погнал коня навстречу незнакомцу. Слово за слово – спрыгнули оба с коней, сцепились. Багдасар разъярился, схватил незнакомца и на обе лопатки его положил. А тот распахнул ворот, грудь обнажил, молвил:
– Багдасар! Я – твоя невеста, Луснтаг. А девушка, которую брат твой везет, это моя сестра Дехцун-цам. Я из-за нее семь лет назад убежала из дому и, как разбойник, все бродила по горам и ущельям. Сестра моя колдовала, молодых людей губила. Невмоготу мне было на это смотреть. Вот и пришла я в Зеленый город, и царь меня приютил.
А как услыхала я, что вы рассеяли чары Дехцун и что Санасар увозит ее, я, с тобой обрученная, примчалась к тебе.
И вот сели они вчетвером на коней и двинулись по дороге в Сасун.
Повстречался им молодец из Сасуна, и они его послали вперед, чтобы оповестил он Цовинар-ханум, что едут Санасар с Багдасаром и везут из Медного города сорокакосую Дехцун и сестру ее Луснтаг.
Цовинар-ханум собрала сорок пар труб и сорок пар бубнов, призвала сорок гусанов с бамбирами [щипковый музыкальный инструмент], призвала сорок священников, сорок архимандритов и всех жителей Сасуна пригласила на свадьбу.
Дехцун-цам обвенчали с Санасаром.
Луснтаг – с Багдасаром.
Сорок дней и сорок ночей свадьбу играли, пировали и веселились.
Прошло некоторое время.
Как-то раз удалец Багдасар ни с того ни с сего разгневался, взял жену свою и ушел с ней в Иран-Туран. И родилось у них там два мальчика.
Санасару Дехцун-цам родила трех сыновей: Верго, Огана и Мгера.
Верго уродился никудышным, да к тому же еще трусишкой, и прозвали его Пачкун Верго.
Оган был умница, грамотей; голос у него был красивый и такой громкий, что, когда он кричал, голос его сорокадневный путь пролетал.
Семью буйволиными шкурами обматывал он себя, чтобы не лопнуть от крика. Его прозвали Горлан Оган.
А Мгер был сильнее и даровитее всех.
Настал день смерти Санасара. Созвал он своих сыновей и сказал:
– Дети мои! Пришел мой конец. Вот вам мое завещание: правьте так, чтобы Сасун благоденствовал. Слушайтесь мать, Джалали берегите как зеницу ока. Не будьте коварны в борьбе с врагом – бейтесь так, как пристало сасунским удальцам.
Умер Санасар.
Цовинар-ханум и другие тоже скончались.
