Ло Гуань-чжун - Троецарствие (том 1)
– Не тревожь господина…
Прошел еще час. Лю Бэй продолжал стоять. Вдруг Чжугэ Лян открыл глаза и сразу же нараспев стал читать стихи:
Кто первым поднимется с жесткого ложа?
Я – первым проснусь от глубокого сна!
Так спится приятно весною в прихожей:
Спускается солнце, вокруг тишина…
Чжугэ Лян умолк и потом обратился к мальчику-слуге:
– Есть кто-нибудь из простых посетителей?
– Дядя императора Лю Бэй ожидает вас, – ответил мальчик.
– Почему ты мне об этом раньше не доложил? – заторопился Чжугэ Лян. – Мне еще надо переодеться!
Он удалился во внутренние покои и вскоре в полном облачении вышел к гостю. Лю Бэй увидел перед собой человека высокого роста, немного бледного. На голове у него была шелковая повязка, и был он в белоснежном одеянии из пуха аиста – обычная одежда даосов. Движения его были плавны и непринужденны, осанкой своей он напоминал бессмертного духа. Лю Бэй поклонился.
– Я, недостойный потомок Ханьского правящего дома, давно слышал ваше славное имя – оно оглушает подобно грому. Дважды пытался я повидать вас, но неудачно. И тогда я решился написать на табличке свое ничтожное имя… Не смею спросить, пал ли на нее ваш взор?
– Я так ленив, – молвил мудрец, – и мне совестно, что я заставил вас ездить понапрасну…
Совершив церемонии, положенные при встрече, они уселись, как полагается гостю и хозяину. Слуга подал чай. Выпив чашку, Чжугэ Лян заговорил:
– Вчера я прочел ваше письмо и понял, что вы печалитесь о народе и государстве… Вам не стоило бы обращаться ко мне – я слишком молод, и способности мои ничтожны.
– Мне говорили о вас Сыма Хуэй и Сюй Шу. Разве они стали бы болтать попусту? – вскричал Лю Бэй. – Прошу, не оставьте меня, неразумного, своими мудрыми советами!
– Сыма Хуэй и Сюй Шу – самые выдающиеся ученые в мире, а я лишь простой пахарь. Разве смею я рассуждать о делах Поднебесной? Вас ввели в заблуждение, и вы хотите променять яшму на камень!
– Вы самый необыкновенный талант в мире, – настаивал Лю Бэй. – Можно ли вам понапрасну стариться в лесной глуши? Вспомните о народе Поднебесной! Просветите меня в моей глупости, удостойте своими наставлениями!
Чжугэ Лян улыбнулся:
– Расскажите о ваших намерениях.
Отослав слуг, Лю Бэй придвинул свою цыновку поближе и сказал:
– Вы знаете о том, что Ханьский дом идет к упадку, что коварный сановник Цао Цао захватил власть! Я не жалею сил, чтобы установить великую справедливость в Поднебесной, но для такого дела у меня не хватает ума. Как бы я был счастлив, если бы вы просветили меня и удержали от бед!
– Когда Дун Чжо поднял мятеж, сразу же восстали все смутьяны по всей Поднебесной, – начал Чжугэ Лян. – Цао Цао с меньшими силами удалось победить Юань Шао прежде всего благодаря своему уму, а не только благодаря выбору удобного момента. Теперь у Цао Цао бесчисленные полчища, он держит в руках Сына неба и от его имени повелевает всеми князьями. Вступать с ним в борьбу невозможно. На юге род Сунь вот уже в течение трех поколений владеет Цзяндуном. Владение это неприступно, и народ льнет к своему князю. Добейтесь его помощи, но никоим образом не замышляйте похода против него! А вот Цзинчжоу вам следует взять! На севере этот округ примыкает к рекам Хань и Мянь, на востоке связан с Ухуэем, на западе сообщается с княжествами Ба и Шу, а все доходы его идут с юга, из Наньхая. Если вы не овладеете этим округом, вам не удержаться! Думали вы когда-нибудь о том, что вам помогает небо? А Ичжоу! Неприступная крепость, бескрайние плодородные поля! Это ведь сокровищница, созданная самой природой! Благодаря ей Гао-цзу создал империю. Нынешний ичжоуский правитель Лю Чжан слаб и невежествен, а народ и страна богаты! К тому же он не знает, как ему удержать свои владения. И наиболее способные и ученые люди мечтают о просвещенном правителе… Вы отпрыск императорского рода, славитесь своей честностью и справедливостью, призываете к себе мудрецов и героев – вот основание, чтобы взять Цзинчжоу и Ичжоу! Берите эти округа, укрепитесь в них, упрочьте на западе мир с местными племенами, покорите на юге области И и Юэ, вступите в союз с Сунь Цюанем, создайте в своих владениях хорошее управление и потом, выждав момент, когда в Поднебесной произойдут изменения, пошлите своего лучшего полководца с цзинчжоускими войсками к Юаньло, а сами во главе ичжоуских полков выступайте на Циньчуань. И можете быть уверены – народ выйдет встречать вас с корзинами яств и с чашками рисового отвара. Вы совершите великое дело и возродите Ханьскую династию! Если вы поступите именно так, я буду во всем вашим советником!
Чжугэ Лян велел мальчику-слуге принести карту, повесил ее посреди комнаты и, указывая на нее рукой, продолжал:
– Вот карта пятидесяти четырех округов Сычуани… Если вы хотите стать могущественным правителем, делайте уступки Цао Цао на севере – пусть он властвует там, доколе ему предопределило небо; на юге Сунь Цюань пусть берет себе земли и доходы, а вы добивайтесь одного: согласия в своих отношениях с народом. Сделайте Цзинчжоу своей опорой, возьмите Западную Сычуань, заложите основы династии и потом можете думать о всей Срединной равнине [71].
Лю Бэй встал с цыновки и с благодарностью поклонился:
– Ваши слова, учитель, прояснили мой разум! Мне кажется, что рассеялись черные тучи, и я узрел голубое небо! Одно лишь меня смущает: могу ли я отнять владения у цзинчжоуского правителя Лю Бяо и у ичжоуского правителя Лю Чжана, которые, как и я, принадлежат к Ханьскому императорскому роду?
– Об этом не тревожьтесь! – успокоил его Чжугэ Лян. – Ночью я наблюдал небесные знамения: Лю Бяо проживет недолго, а Лю Чжан не такой человек, который мог бы основать свою династию. Он перейдет к вам.
Лю Бэй смиренно склонил голову.
Не выходя за порог своей хижины, Чжугэ Лян знал, как разделить Поднебесную! Поистине никогда не бывало в мире столь мудрого человека!
Мудрость Чжугэ Ляна потомки воспели в стихах:
О слабости своей вздыхал в те дни Лю Бэй,
Но, к счастию, ему открыл все Чжугэ Лян!
Когда Лю Бэй решил узнать судьбу страны,
Смеясь, он показал ему раздела план.
Поклонившись Чжугэ Ляну, Лю Бэй сказал:
– Я готов с благоговением внимать вашим наставлениям, только покиньте эти горы и помогайте мне!
– Ваше приглашение я принять не могу, – произнес Чжугэ Лян. – Я счастлив, обрабатывая свое поле, и неохотно общаюсь с миром.
– О учитель! – слезы потекли по щекам Лю Бэя. – Что же станет с народом, если вы не поможете мне?!
– Хорошо! – согласился, наконец, Чжугэ Лян, тронутый неподдельным горем своего собеседника. – Если вы меня не отвергаете, я буду служить вам верно, как служат человеку собака и конь…
Печаль Лю Бэя сменилась радостью. Он велел братьям войти и поклониться мудрецу и преподнес ему в дар золото и ткани. Однако Чжугэ Лян наотрез отказался взять дары.
– Примите их, это не такие дары, которые преподносят мудрецам, когда приглашают их на службу, – уговаривал Лю Бэй. – Это знак моего искреннего к вам расположения!
В конце концов Чжугэ Лян согласился принять подарки. Братья остались у него в доме на ночлег.
Наутро возвратился Чжугэ Цзюнь. Собираясь в дорогу, Чжугэ Лян наказывал брату:
– Я уезжаю. Долг повелевает мне последовать за императорским дядюшкой Лю Бэем, троекратного посещения которого я удостоился. Не доведи наше поле до запустения, прилежно занимайся хозяйством и жди меня. Я вернусь, как только служба моя окончится.
Потомки сложили о Чжугэ Ляне грустные стихи:
Свой дом покидая, он думал уже о возврате,
И службу кончая, мечтал, что вернется сюда.
И из-за того лишь, что был он Лю Бэем оставлен,
Там, в Учжанъюане его закатилась звезда.
Есть и еще одна ода, которая написана в подражание «Шицзину»:
Мечом своим длинным взмахнул Гао-цзу, император,
И в древнем Мандане кровь Белой змеи пролилась.
Он Чу уничтожил и в циньские земли ворвался,
Но через два века распалась династии связь.
Она возродилась лишь при Гуан-у знаменитом,
Но рушиться стала вновь при Хуань-ди и Лин-ди.
Сянь-ди же столицу в Сюйчан перенес, и явились
За ним властолюбцы с великою злобой в груди.
И смута настала, и власть захватил Цао Цао,
Династии новой основу род Сунь положил.
И только несчастный Лю Бэй в Поднебесной скитался.
Скорбя о народе, в Синье одинокий он жил.
Желанья большие владели и Спящим драконом,
Он воином храбрым и мудрым прослыл средь людей.
Сюй Шу с похвалою назвал его имя Лю Бэю.
И трижды с визитом был в хижине бедной Лю Бэй.
Он поле покинул, он книги и лютню оставил,
Мудрейший из мудрых, за планом развертывал план.
Сначала Цзинчжоу, потом Сычуань захватил он,
Он голосом мощным звал, как боевой барабан.
Когда он смеялся, дрожали ночные светила,
Драконом взлетевши, он мира принес торжество.
И в тысячелетье войдет его светлое имя,
Вовек не померкнет высокая слава его.
Распрощавшись с Чжугэ Цзюнем, Чжугэ Лян, Лю Бэй и его братья отправились в Синье.
