Людвиг Тик - Виттория Аккоромбона
Разнузданность, разврат, женоубийство процветают при дворе герцога Флорентийского. Зависть, ложь и гонения, тирания и пресмыкательство — таков двор герцога Феррары. Служители церкви, охваченные жаждой власти и честолюбием, плетут интриги и добиваются своей цели, расправляясь с противниками с помощью наемных убийц. Мракобесие, ненависть, преследования — признаки надвигающейся контрреформации, которая наиболее отчетливо предстает в образе страшной многоголовой гидры — бандитизма, ставшего отличительной чертой Италии того времени. Но и действия Сикста V, начавшего настоящую войну с разбойниками и бандитами, отличаются в изображении Тика крайней жестокостью и далеко не всегда справедливы, как, например, убийство благородного и великодушного графа Пеполи. В романе создается образ страшного, залитого кровью мира, не знающего пощады, забывшего о милосердии. Ощущения человека, которому выпало жить в Италии XVI в., точно переданы главной героиней: «Мир привидений для нас не так ужасен, как ужасна действительность». Но какой бы жестокой и безысходной она ни казалась, Виттория спрашивает в сомнении: «А не будет ли спустя полвека то новое поколение завидовать нашему? Ведь у нас есть еще Торквато Тассо, Елизавета Английская и другие великие люди!»
Эпоха кризиса ренессансного гуманизма, к которой обратился в своем романе Тик, интересна для него прежде всего своим нравственно-философским, онтологическим смыслом. В истории итальянской поэтессы он нашел те темы, сюжеты, конфликты, которые волновали его на протяжении всего творчества. По словам самого писателя, социально-исторические процессы второй половины XVI в., упадок ренессансной культуры должны были «обнажить темные стороны человеческой души и выставить их в надлежащем свете» (см. Предисловие автора к роману в настоящем издании), заставить со всей откровенностью выступить извечное зло. Вместе с тем кризисные явления эпохи до предела обостряют конфликт личности и окружающего мира. Проявление в историческом времени этого вечного конфликта и становится главным в романе, отсюда контрастность его художественного мира.
На темном историческом фоне эпохи возникает светлый поэтический облик главной героини. Автор хотел воплотить в ней идеальную женщину Ренессанса, щедро одаренную от природы талантами, свободомыслящую, преданную гуманистическим идеям безусловной ценности личности, ее человеческого достоинства и огромных творческих возможностей. Но представленная в романе система ренессансных ценностей существенно трансформируется в романтическом направлении, направлении абсолютизации духовных начал жизни. В особенности это заметно в развитии любовной темы. Любовь изображается в романе как неодолимая страсть, захватывающая все существо человека. Но ее высочайшее блаженство — в духовном единении. Виттория испытывает отвращение к грубому плотскому влечению, и ей ненавистны мужчины, стремящиеся только к физическому обладанию женщиной. Для понимания «жорж-зандизма» героини очень важен ее разговор с матерью во второй главе первой книги романа, где совсем еще юная девушка высказывает смелые взгляды на любовь, брак и отношения между полами. Даже пылко полюбив герцога Браччиано, Виттория не отказывается от убеждения в том, что и целомудренное чувство, будучи взаимным, может составить счастье человека. Представление героини (и автора) о любви свободно от того упоения чувственностью, которое было свойственно ренессансной этике.
С другой стороны, любовь в романе изображается в духе универсальных представлений ранних немецких романтиков. В моменты высочайшего напряжения любовного чувства, вкушая «бессмертное блаженство», Виттория и Браччиано приобщаются к вечным тайнам жизни, творящим силам природы, ее «великим мистериям»: «Божество пронизывает все наше существо ‹…› каждая клетка нашего бытия причастна великому миру природы и вливается в бесконечность…» Сама же встреча героев напоминает романтическое «узнавание» двух извечно предназначенных друг другу душ.
В романе, несомненно, нашел отражение и романтический культ женщины, в особенности свойственный поэтам иенского кружка, с которым Тик был тесно связан в молодости. Романтическая поэтизация присуща изображению редкостной красоты героини, ее ума, изысканной духовной культуры, пророческого дара. Утонченная атмосфера ее литературного салона, где собираются блестящие итальянские поэты и художники, резко контрастирует с окружающим страшным миром, его грубыми «физическими вожделениями».
Называя литературно-музыкальные вечера в доме Виттории «поэтическими академиями», автор соотносит их с характернейшим явлением культурной жизни Италии эпохи Возрождения. Вместе с тем здесь возникают ассоциации с «поэтическими симпозиумами» ранних немецких романтиков. В салоне Виттории развертываются «одухотворенные споры и изящные диспуты», политические и философские рассуждения перемежаются чтением стихов, музыкой и пением, царит атмосфера непринужденного светского общения, остроумной беседы, и в центре — очаровательная хозяйка-поэтесса, которой поклоняются как своего рода произведению искусства.
Пространные беседы об искусстве занимают в романе столь же большое место, как и во многих более ранних произведениях Тика («Странствия Франца Штернбальда», новеллы 1820—1840 гг.). Эстетическая тема по-прежнему оказывается в центре внимания писателя. В уста своих героев он вкладывает рассуждения о многих проблемах, остро поставленных романтической эстетикой: об отношении искусства к природе, о поэтической фантазии и вдохновении, о трагической участи поэта, его жалком положении при дворе «избалованных, эгоистичных князей» — о чем еще на заре романтизма с горечью писал друг Тика Вакенродер в «Фантазиях об искусстве». По сравнению с другими произведениями Тика в романе «Виттория Аккоромбона» философско-эстетические разговоры более органично связаны с развитием сюжета, характерами и судьбами героев. Так, они не только раскрывают характер главной героини, но и своеобразно реализуются в ее судьбе.
Авторская поэтизация Виттории усиливается тем, что она показана не только как прекрасная, духовно утонченная женщина, но и как талантливая поэтесса. Ее образ составляет смысловое ядро романа, вокруг которого группируются все остальные персонажи.
Роман Тика имеет стройную композицию. Он состоит из пяти книг, и каждая из них, как верно заметила немецкая исследовательница М. Тальманн[63], проходит под знаком того мужчины, который сыграл определенную роль на данном этапе жизни героини. Их можно условно обозначить следующим образом:
Книга I. Бунтарь Камилло.
Книга II. Простак Перетти.
Книга III. Князь Браччиано.
Книга IV. Интриган Фарнезе.
Книга V. Преступник Орсини.
Первое чувство Виттории — чувство нежности и легкой влюбленности — отдано Камилло Маттеи, простому деревенскому парню, страстно и бескорыстно полюбившему девушку, оценившему ее красоту, но не сумевшему понять ее нравственное величие.
Во второй книге изображены отношения Виттории и Франческо Перетти, племянника кардинала Монтальто. Под давлением обстоятельств, спасая брата от казни, а семью от разорения, героиня выходит замуж за Перетти, не испытывая к нему ни малейшего влечения. «Я теперь скована гнетом повседневной обыденности и тяну воз упорядоченной скуки, как все люди», — с горечью констатирует она. Любовь к Виттории становится роковой для Франческо: ясно осознавая ее превосходство над собой, но не сумев подняться до ее уровня, он, наоборот, опускается все ниже, погружается в разврат и в конечном итоге совершает предательство, за что и расплачивается жизнью.
Избранником Виттории становится герцог Браччиано. Третья книга, где описывается встреча и развитие их отношений, содержит наиболее волнующие страницы романа. Как и Уэбстер, Тик изображает Браччиано моложе, энергичнее и романтичнее, чем о нем свидетельствуют документы. Он властен и храбр, сдержан и благороден, аристократичен. Его твердая независимая позиция, мужество, сила воли — именно то, чего не хватает многим из окружающих Витторию мужчин. Если образ героини в большей мере воплощает идеальные представления автора, чем черты реальной женщины эпохи Возрождения, то Браччиано соотнесен с этой эпохой более определенно. Тик далек от идеализации индивидуализма Возрождения и в своем понимании ренессансной личности во многом близок Гегелю, акцентировавшему ее эгоистические начала и предельную «субъективность характера», который, энергично преследуя поставленную цель, имеет своей опорой «не нечто субстанциональное», а лишь «собственную индивидуальную самостоятельность»[64]. Таков и Браччиано Л. Тика. В его образе находит яркое выражение ренессансный максимализм, страстная жажда всей полноты счастья, неукротимое стремление получить «всё». Встретив в Виттории свой идеал женщины и убедившись в ее ответном чувстве, он неудержимо рвется к осуществлению своего желания, не останавливаясь перед преступлениями. С беспощадной решительностью он чинит суд над своей женой Изабеллой.
