Джон Шорс - Танцующая на лепестках лотоса
Хотя Джаявар молил богов дать ему силу, казалось, что, если божественное вмешательство действительно имело место, то оно было направлено на Асала, потому что тот сражался с невероятными ловкостью и напором. Он то и дело издавал боевой клич, сабля его мелькала с немыслимой быстротой, а щит разбрасывал врагов в стороны. Коренастый чам успел получить два удара саблей, прежде чем на его лице отобразилась печать смерти, а пока умирающий воин падал на палубу, Асал уже переключился на другого противника, напирая на него, как ураган на лес из старых деревьев. Деревья дрожали и раскалывались, качались и падали. Асал уворачивался от них, когда они валились на него, и, выкрикивая имя Индравармана, вновь начал пробиваться к королю, оставляя за собой раненых и убитых.
Джаявар вознес богам благодарственную молитву за то, что они привели к ним Асала. Он хотел снова кинуться врукопашную, но несколько его людей заслонили его от дерущихся. Звенели сабли, свистели стрелы, плыл черный дым. Но глаза Джаявара были прикованы к Асалу, ему казалось, что тот дерется за пятерых, рассеивая своих врагов и делая короткие паузы, чтобы отбить щитом чамское копье.
Кхмерский король раздвинул своих воинов и стал пробиваться к своему новому союзнику, чтобы помочь ему. Однако, спеша к Асалу, Джаявар не видел высокого чама с поднятым трезубцем. Обагренный кровью трезубец был нацелен Асалу в спину.
Наконец Джаявар все же заметил эту угрозу. Он начал кричать, чтобы предупредить Асала, но тут что-то ударило его в бок, выбив дыхание. Задохнувшись, он все же умудрился убить своего противника, но голос у него пропал.
И никто не отвел нависшую угрозу.
* * *Как только Асал увидел Индравармана вблизи, он уже не мог мыслить здраво. Душа его жаждала мести, но не за свои муки во время пыток, а за угрозы Воисанне. Он даже не думал, что возможно драться так, как сейчас дрался он, когда его сабля и щит казались ненасытными хищниками, действующими на свое усмотрение. Те, кто оказывались у него на пути, умирали. Другие предпочитали прыгнуть за борт, чтобы не испытать на себе мощь его клинка. Хотя он всегда был неистовым бойцом, но сегодня ярость сделала его невероятно опасным для врагов, смертельно опасным.
В следующий раз они с Индраварманом встретились в центре лодки. У короля чамов в левой руке был щит, а в правой — массивная боевая секира. Щит был почти целым, а оба лезвия секиры были залиты кровью. Индраварман выкрикнул проклятие и добавил, что женщина Асала будет принадлежать ему, после чего размахнулся и нанес секирой удар, который мог бы свалить с ног коня. Асал отразил удар, однако щит его треснул, а рука онемела. Тем не менее он не остановился и не отступил, а рубанул в ответ своей саблей, поразив Индравармана быстротой и силой удара. Королю удалось отбить этот удар щитом. Сбоку наседали чамы, пытающиеся помочь Индраварману, но Джаявар и несколько его людей сдержали их.
Асал бросался на своего более крупного противника, нанося удары саблей под разными углами, умудряясь своим полуразбитым щитом отражать удары страшного топора. Главные соперники заставили всех расступиться. Никто не хотел вмешиваться — приблизиться к ним означало смерть. Асал и Индраварман сражались упорно и яростно, оба сильные и быстрые, опытные и мудрые. Ни один из воинов, будь то чам или кхмер, не мог так управляться с секирой, как это делал Индраварман, потому что тот размахивал своим тяжелым оружием с невероятной легкостью, будто детской игрушкой. Асал со своим разбитым щитом старался уворачиваться от ударов топора, вместо того чтобы отбивать их. Он крутился на цыпочках, словно танцевал на залитом кровью дне лодки, уклоняясь от жадной стали, гонявшейся за его телом, то в одну сторону, то в другую.
Тяжело дыша, с судорожно вздымающейся грудью, Асал пробовал контратаковать, но Индраварман тоже был невероятно быстр. Оружие их ударилось одно о другое, и два воина сошлись вплотную. Они, напрягшись, уперлись друг в друга плечами и головами так, что их пот и кровь смешались.
— Ты предал меня, — прошипел Индраварман сквозь стиснутые зубы.
— И сделал это с радостью… о великий король.
— Твоя шлюха будет…
— Нет! — крикнул Асал и, отстранившись на мгновение, ударил Индравармана лбом в нос.
У короля из носа хлынула кровь, он взревел от боли и шагнул назад. Асал высвободил свою саблю, зацепившуюся за топор, и сделал резкий выпад. Удар не попал в цель, но Асал продолжал напирать на Индравармана, заставляя того отступать. Асал снова взмахнул саблей и на этот раз почувствовал, что металл вошел в плоть. Индраварман вскрикнул.
Видя, что их королю угрожает смертельная опасность, чамы снова бросились на Асала. Он отбил один удар сабли, потом услышал сдавленный предупреждающий окрик Джаявара и, обернувшись, каким-то чудом, отчаянным движением своего щита успел отбить в сторону трезубец По Рейма. Один из зубцов этого грозного оружия воткнулся в щит, оцарапав Асалу предплечье.
Индраварман восстановил равновесие и наотмашь ударил Асала плоской стороной своей секиры; тот покачнулся и ударился спиной о край борта лодки. Перед глазами заплясали искры, воздух, казалось, застрял в горле. Он почувствовал, что валится в воду.
По Рейм прыгнул на него с кинжалом в руке. Каким-то чудом Асалу удалось перехватить его запястье. Однако ассасин с такой силой навалился на Асала, что оба, перевернувшись, вверх ногами полетели в воду.
Асал продолжал сжимать запястье По Рейма. Но его голова находилась в коричневой воде, и он не мог ни думать, ни что-то видеть, ни дышать.
По Рейм ударил Асала коленом в живот. Асал непроизвольно вскрикнул, и вода хлынула ему в рот. Он поперхнулся, закашлялся и отчаянно заметался — конец приближался быстрее, чем он ожидал.
* * *Хоть Воисанна и пребывала в смятении из-за гремевшей вокруг битвы, она тем не менее умудрялась почти без задержек подавать королеве стрелы. Лучник из Аджадеви был не самый лучший, но она непрерывно поливала соседнюю лодку с чамами дождем из стрел. Враги стреляли в ответ, и их стрелы втыкались в борт и дно лодки рядом с женщинами. Если наконечники впивались в доски неглубоко, Воисанна высвобождала стрелы и подавала их Аджадеви, а та сразу же отправляла их обратно, в противника. Поскольку целилась она в скопление людей, то зачастую попадала, слыша в ответ крики и проклятия.
Похоже, Аджадеви не испытывала страха перед свистевшими вокруг нее стрелами, но Воисанну эта постоянная опасность лишала присутствия духа. Она настояла на том, чтобы Чая оставалась с детьми, которые спрятались за стеной из щитов. Кое-кто из детей уже потерял своих матерей и отцов, и Воисанна гордилась Чаей, которая сейчас пыталась утешать маленьких.
Когда Воисанна кидалась вытаскивать очередную вражескую стрелу, она каждый раз поглядывала на ту лодку, где находился Асал. Она не видела его, но постоянно искала глазами, даже когда королева кричала ей, чтобы она не медлила. Аджадеви также с нетерпением ждала известий о ходе битвы, поскольку Джаявар находился в самой ее гуще. Но если бы она не удерживала своими выстрелами соседнюю вражескую лодку на расстоянии, чамы уже давно высадились бы на их судно и перерезали бы всем им глотки или зарубили бы саблями. Поэтому Воисанна собирала стрелы, сообщала королеве о том, что видит вокруг себя, и старалась не замечать слез Аджадеви.
Но все изменилось, когда ей наконец удалось заметить Асала, сражающегося с Индраварманом. Она видела, как его сабля мерно поднимается и опускается, словно мотыга крестьянина. Вот чамский король отшатнулся. Но тут на Асала прыгнул другой чам, поменьше короля; Воисанна закричала, а Асал схватился со своим новым соперником, после чего они оба упали в воду и исчезли из виду. Не раздумывая ни мгновения, она прыгнула за борт, продолжая держать в правой руке только что вытащенную стрелу. Она гребла изо всех сил, сходя с ума от страха за любимого. Она думала о том, как ему больно в темной воде, и мысль об этом гнала ее вперед, давая силы. Хотя поверхность воды была усеяна тлеющими обломками досок, она, не помня себя, продвигалась вперед, выкрикивая его имя на выдохе.
Она приближалась к его лодке. Прямо перед ней в фонтане брызг из воды показалась голова незнакомца. Он глотнул воздуха и тут же снова погрузился в воду. Изо всех сил работая руками и ногами, Воисанна открыла глаза под водой. Несмотря на то что видно было плохо, она все же заметила блеск стали. Затем появилось лицо Асала; рот его был открыт так, что были видны белые зубы. Теперь она уже четко видела, что двое мужчин дерутся за нож. Асал находился под своим противником, глубже его. Воисанна подплыла к худощавому чаму со спины, и ей удалось сделать это незаметно. Крепко сжав свою стрелу, она размахнулась и всадила ее во врага. Стальной наконечник глубоко вошел в тело пониже правой лопатки, и она услыхала сдавленный крик. Нож вывернулся в ее сторону, но она даже не пыталась защититься от него, продолжая вгонять стрелу глубже и глубже. Асал дернул за руку, державшую нож, отвел его от нее и, изменив направление удара, всадил его в бок соперника. Тот застонал, и вода вокруг них окрасилась в красный цвет. Он пытался еще сопротивляться, но Асал был сильнее и наносил удары ножом снова и снова. Чам содрогнулся и опять застонал; из его рта наверх поплыли пузыри. Глаза его в ужасе расширились, а движения замедлились. Он еще раз конвульсивно дернулся, после чего, казалось, превратился в статую с застывшими, неподвижными чертами лица и медленно пошел ко дну.
