KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Проза » Историческая проза » Иван Родионов - Жертвы вечернiя

Иван Родионов - Жертвы вечернiя

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Иван Родионов, "Жертвы вечернiя" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

взрывъ.

Какъ-то случайно вечеромъ Юрочка попалъ въ эту фланирующую толпу. Онъ былъ непріятно пораженъ, онъ понялъ, что прежней, идиллической, тихой жизни и здѣсь, въ этомъ прекрасномъ уголкѣ, наступилъ конецъ, что всероссійское хулиганство, порча и зараза хотя и въ неизмѣримо смягченномъ видѣ перенесены уже и въ этотъ заповѣдный край.

Юрочку охватила возбуждающая жуть, сердце заныло дурнымъ предчувствіемъ того, что уже все въ Россіи сгнило, погибло и обречено на умираніе и истребленiе.

Въ полутьмѣ улицы этотъ безпрерывно текущій людской потокъ, съ тысячами блѣдныхъ бликовъ вмѣсто лицъ, съ горящими глазами, съ его мрачнымъ, буйнымъ гуломъ, гомономъ, шумомъ отъ множества шмыгающихъ ногъ и съ раздражающимъ надрывнымъ смѣхомъ вызывали въ воображеніи Юрочки какіе-то неясные, но кошмарные апокалипсическіе настроенія, образы, и картины, точно грядущіе неописуемые ужасы и многообразная мучительная смерть уже рѣяла въ воздухѣ своими черными крылами надъ головами этой обреченной толпы.

И казалось, что толпа предчувствовала всѣ надвигающіеся ужасы, чуяла свою обреченность. Каждый спѣшилъ отмахнуться отъ страшныхъ призраковъ, торопился урвать отъ ненадежной жизни хоть кусочекъ счастія, испить хоть каплю радости и въ нервномъ, печальному смѣхѣ, въ нездоровомъ весельѣ забыться отъ подстсрегающаго горя.

И Юрочкѣ передался этотъ общій, безысходный, какъ сама судьба, ужасъ и такъ же, какъ и вся толпа, онъ носилъ неразвѣянную гнетущую тоску въ сердцѣ свое.

Цѣлые дни и особенно по вечерамъ въ окраинныхъ частяхъ города то и дѣло гремѣли ружейные и револьверные выстрѣлы.

То забавлялась чернь, наворовавшая оружія и устрашавшая ненавистныхъ буржуевъ.

Мѣстное казачье населеніе, вѣками воспитанное въ самодисциплинѣ и чинности, порядливое, законопослушное, косо глядѣло и сторонилось распоясанныхъ крикливыхъ всероссійскихъ пришельцевъ и сокрушенно говорило, что это они, иногородніе, принесли съ собою изъ беззаконной, расхлябанной, огаженной всяческими злодѣйствами, распутствомъ, измѣной и сквернословіемъ Россіи свои звѣриные нравы, свои волчьи навыки, свою занос-

ливость, хвастовство, нестерпимую грубость и никогда не виданную на Тихомъ Дону преступность и дороговизну.

Кое-гдѣ на базарахъ, по улицамъ и переулкамъ уже учинялись выведеннымъ изъ терпѣнія населеніемъ кровавые самосуды надъ убійцами и ворами.

Почтенные, степенные старики съ патріархальными бородами горестно покачивали своими сѣдыми головами и говорили:

— Хохолъ и русакъ поперъ къ намъ на Тихій Донъ. Валомъ валитъ. Сила! А ужъ гдѣ хохолъ и русакъ, тамъ добра не жди. И какъ ни кинь, быть великой бѣдѣ на Тихомъ Дону.

Всѣ примѣты къ тому клонятъ. Не даромъ Калединская полая вода покрыла всѣ прежнія вешнія воды. А большая вода — большая бѣда.

Донскія старухи вѣщали, что наступили послѣднія времена и изъ устъ въ уста передавалась жуткая молва о томъ, что на ранней утренней зарѣ кто-то видѣлъ уже на высокомъ степномъ курганѣ коня блѣднаго и на немъ всадника. И адъ слѣдовалъ за нимъ. И дана ему власть умерщвлять и мечемъ, и голодомъ, и моромъ, и звѣрями земными. И всадникъ мертвенными, неморгающими очами глядѣлъ въ сторону Дона. И далъ онъ знакъ. И адѣ зашевелился. Сроки уже пришли. Не нынче — завтра придетъ въ міръ Антихристъ. Онъ давно уже народился и готовъ къ дѣйствію. И тогда неизбывное горе, муки, стенанія и

смерть всему роду человѣческому.

Юрочка, получивъ отъ матери передъ отъѣздомъ изъ Москвы двѣсти рублей, мнилъ себя большимъ капиталистомъ.

По дорогѣ на Донъ и въ первую недѣлю своей самостоятельной жизни въ Новочеркасскѣ онъ и не замѣтилъ, какъ значительная часть его денегъ куда-то улетучилась.

Надежды на пріѣздъ матери у Юрочки съ каждымъ днемъ падали, и онъ часто задумы-вался надъ вопросомъ, какъ же онъ будетъ существовать одинъ на чужой сторонѣ, безъ родныхъ, безъ знакомыхъ, неспособный заработать ни одной копѣйки, когда истратитъ послѣдній рубль?

Въ гостиницѣ онъ познакомился съ полковникомъ-бѣженцемъ, жившимъ рядомъ съ нимъ, такъ же, какъ и всѣ буржуи, ограбленнымъ большевиками и существовавшимъ на тѣ гроши, которые удавалось ему выручать отъ продажи своихъ послѣднихъ вещичекъ.

Для сокращенія расходовъ по предложенію полковника они поселились вмѣстѣ въ его маленькой комнаткѣ-конурѣ.

Полковникъ, бѣжавшій отъ самосуда своихъ солдатъ съ развалившагося фронта въ Москву къ семьѣ, по его словамъ — только чудомъ спасся тамъ отъ разстрѣла, ибо былъ уже поставленъ къ «стѣнкѣ». Семью онъ бросилъ безъ всякихъ средствъ къ существованію, даже не успѣвъ проститься съ нею.

Съ начала ноября въ Новочеркасскѣ находился генералъ Алексѣевъ и при помощи и покровительствѣ атамана Каледина формировалъ Добровольческую армію.

Полковникъ пропадалъ по цѣлымъ днямъ, наконецъ, явившись какъ-то подъ вечеръ, заявилъ Юрочкѣ:

— Ну, Юра, дорогой мой сожитель, разстаемся. Я записался въ Алексѣевскую организацію, завтра поступаю на службу и завтра же переѣзжаю въ офицерское общежитiе.

Положеніе Юрочки становилось безвыходнымъ.

Юрочка растерялся и задумался.

Полковникъ, видимо, былъ подъ хмѣлькомъ. Косоватые глаза его глядѣли весело.

— А вамъ, родной мой, совѣтую поступить въ партизаны. Тамъ скоро всѣмъ найдется дѣло. Каша заваривается…

— Да я и самъ такъ думаю, лишь бы дождаться мамы...

Полковникъ помолчалъ, складывая свое бѣлье и вещички въ маленькій, обтянутый толстымъ холстомъ, видавшій всякіе виды, чемоданчикъ.

— Гдѣ жъ дождаться мамы, милый мой?! Теперь съ каждымъ днемъ становится все труднѣе оттуда пробраться. Да и не выпустятъ.

IX.

Нѣсколько дней Юрочка ходилъ въ чужомъ городѣ, какъ въ воду опущенный.

Послѣднія деньги подходили къ концу. Платить за комнату было нечѣмъ, голодъ заглядывалъ въ глаза.

Предстояло выбрасываться на улицу.

Выручилъ случай.

Въ совершенномъ отчаяніи бродя по улицамъ, Юрочка какъ-то наткнулся на своего двоюроднаго дядю — тоже бѣженца, бросившаго службу, разгромленное имѣніе и едва пробравшагося сюда съ семьей.

Узнавъ о положеніи Юрочки, онъ переселилъ его къ себѣ, отдавъ въ его распоряженіе одну изъ четырехъ комнатъ своей квартирки.

Но Юрочка видѣлъ, что дядѣ, не имѣющему ни службы, ни заработка, не легко перебиваться съ семьей, состоявшей изъ жены и двоихъ дѣтей.

И отъ этого сознанія мальчикъ страдалъ.

Между тѣмъ вокругъ все бурлило.

Отъ идиллической жизни на Дону ничего не осталось.

На глазахъ Юрочки все разительно измѣнилось.

Всесокрушающія, грязныя, смрадныя волны большевизма уже вторглись въ землю Войска Донского и медленно, но вѣрно ползли и подвигались къ самымъ берегамъ Тихаго Дона, грозя все захлестнуть собою, поглотить, уничтожить, смыть.

Подъ бокомъ у Новочеркасска въ торговомъ интернаціональномъ Ростовѣ въ самомъ началѣ декабря уже вспыхнулъ бунтъ доморощенныхъ большевиковъ.

Атаманъ Калединъ съ горстью учащейся молодежи и случайныхъ офицеровъ, рѣшительно и быстро подавилъ его, разоруживъ при этомъ нѣсколько пѣхотныхъ полковъ и распустивъ солдатъ по домамъ.

Среди казаковъ шла усиленная большевистская пропаганда.

Старики и слышать не хотѣли о совѣтской власти, чуяли въ ней жидовское предательство, грозящее казачеству полной гибелью и единодушно стояли за вооруженный и безпощадный отпоръ воинствующему соціализму.

Возвращавшіеся съ развалившагося фронта конные полки, отдѣльныя сотни, пластунскіе баталіоны и батареи, съ оружіемъ въ рукахъ пробивавшіеся домой среди большевистскихъ полчищъ, лишь только прикасались къ родной землѣ, какъ тотчасъ же таяли.

Фронтовики заявляли, что они не станутъ проливать «братскую» кровь за генераловъ, офицеровъ, помѣщиковъ и фабрикантовъ, спрятавшихся за спиною казачества. Многіе изъ нихъ по семи лѣтъ не видѣли свои семьи и изъ станицъ и хуторовъ, отведенныхъ для стоянокъ ихъ частей, неудержимо распылялись по домамъ.

Нѣкоторыя же задаренныя, обольщенныя посулами и особенно распропагандированныя части явно клонились въ сторону большевиковъ, но еще не осмѣливались поднять дерзост-ную руку на свой родимый Тихій Донъ, на своихъ отцовъ, на свои очаги...

Казалось, что у этихъ крѣпкихъ, сильныхъ духомъ людей, больше трехъ лѣтъ съ честью защищавшихъ отъ внѣшняго врага отечество, оставшихся непоколебимо вѣрными совѣсти и долгу, при всѣхъ искушеніяхъ подлаго, смраднаго бунта, родная земля при соприкосновеніи съ ней поглощала ихъ мощный духъ и отуманивала ихъ свѣтлыя головы.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*