Миша Бродский - Будь ты проклят, Амалик!
Обзор книги Миша Бродский - Будь ты проклят, Амалик!
Миша сын Наума [Бродский]
Будь ты проклят, Амалик!
Предлагаемый Вашему вниманию рассказ — это мой пересказ одной библейской истории, повествующей о событии, случившемся с евреями после исхода их из Египта. На выходе из Египта по дороге к священной горе Хорив, где Бог должен был дать народу Израиля свои заповеди, евреи схлестнулись в смертельной схватке со своими ближайшими родственниками — амаликянами. В этом бою решалась судьба Мира. Победи тогда амаликяне, и Мир не знал бы, что жили когда-то в нем такие люди — евреи. Это был бы совсем другой Мир.
Но победили евреи, и Мир сейчас такой, какой он есть. А об амаликянах мы знаем только то, что записали в свою священную книгу их заклятые враги евреи.
Этот рассказ может читаться, как отдельное литературное произведение. Он так написан. Но вообще-то, он часть второй книги моей серии с общим названием «Дорога сквозь мёртвую и живую кровь». Эта вторая книга — продолжение истории Осии и его друзей. Книга называется «Мы ушли… Прощай, Египет». Она сделана, как интерактивная книга со сложным контекстом. Для того чтобы читать такие книги, в нашей терминологии РИБСИ-книги, нужно специальное программное обеспечение. Ознакомиться с тем, что такое РИБСИ-книги и прочитать эту и некоторые другие книги, записанные в РИБСИ-стиле, Вы сможете на сайте: Лаборатория интерактивных электронных книг со сложным контентом. Заходите, у нас интересно и весело.
Будь ты проклят, Амалик!Линия шатров, стоявших вдоль границы оазиса, взорвалась шквальным потоком стрел, накрывшим колонну евреев.
Серое предрассветное небо над нами, серая земля под нашими ногами, чёрно-серые скалы вокруг нас. Яркие краски покинули этот мир и серым стало лицо Корея. Серыми стали лица Ора и Аарона. Безумие и ужас серой краской расползлись по лицу Моисея.
Первая атака выбила из строя пятую часть евреев, вторая туча стрел завалила ещё столько же. Для любого нормального народа это означало бы конец боя и панику безнадёжного беспорядочного бегства.
Любой нормальный человек, услышав неожиданный шум за спиной, прыгнет от источника шума вперёд. Нормальный — да, но не еврей. Еврей всегда прыгнет на шум. Никто и никогда ещё не называл евреев нормальным народом. Не называл и не назовёт.
Евреи в едином яростном крике метнулись навстречу стрелам и ворвались в оазис. Плохо тому, кто станет у еврея на дороге в лихое мгновение.
Если ты подумал — ты не храбр. Эта мудрость древних кочевников работает в 99 случаях из 100.
Так получилось, что это был тот самый один случай, один из ста. Случай, когда надо было подумать, перед тем как ломиться в заботливо открытую дверь.
В этот раз у евреев был враг особый: умный и расчётливый. Вождь амаликян хорошо изучил евреев за два года совместных боёв. Он знал всё про все нестандартные реакции евреев. Знал и учёл.
В оазисе врагов не было. Уже не было. И разорвал небо над Рефидимом крик. Жуткий, многоголосый крик матерей, у которых убивают детей. Подожжённый со всех сторон ярким факелом в небо запылал лагерь евреев.
Мужчины рванули назад из оазиса и увидели: по плоскогорью чёрной кровью из разорванных вен растекались отряды амаликян. У скалистых ворот пылали шатры, в спину евреям опять ударили стрелы.
И стал бой, страшный безнадёжный бой. Евреи забыли о своей прославленной дисциплине, о своём умении вести бой командой. Каждый дрался, как одинокий обезумевший зверь.
Никто не хотел выжить. Евреи хотели одного: умирая, убить больше врагов. Каждый рвал на куски десятки. Но на каждого еврея врагов были сотни. Дело было только во времени, а время в этом бою играло по правилам Амалика.
На уступе, где собрались начальники, воздух накалился как елей в казане. Так получилось, что ни у кого из нас не было родных в умирающем лагере. У Ора и Осии семей нет, Корей, Моисей и Аарон давно отправили свои семьи в Мадиам под защиту Иофора, два старших сына Аарона были в пещере под нами, охраняли сокровища Амона, моя мама и дед тоже уже в Мадиаме.
Но мы понимали: скоро очередь дойдёт и до нас. Моисей сидел на камне в полуобморочном состоянии, безвольно опустив руки. Корей приказал принести меч и кинжал. Аарон и Ор с мечами разве что не спали. Как, впрочем, и я с нубийским луком и двумя колчанами стрел: один с короткими, тяжёлыми стрелами для ближнего боя, второй с длинными лёгкими для стрельбы по дальним целям.
Их подарил мне старый евнух Масайа. Подарил и научил, как с ними обращаться. Чтобы даже просто натянуть такой лук одной силы недостаточно, силой его не согнёшь. Тут нужны специальные умения.
Масайа научил меня всему. Длинной стрелой я на сто шагов попадаю в глаз оленю, короткой тяжёлой пробью насквозь панцирь из носорожьей шкуры. С расстояния и в три, и в десять шагов. Ну что-же, настал день, когда я проверю чему меня научил Масайа.
Осия стоял в стороне от всех. Лицо его ещё более осунулось, голова ещё больше стала походить на череп, обтянутый кожей.
И было нам чудо великое. Я, Туав Египтянин. Я Свидетель. Я видел это своими глазами.
Осия подошёл к краю уступа. Жуткий протяжный вой: «ЙАХВ» — ударил нам по ушам. И, как в той давней встрече, холодный пот побежал у меня по спине. Ужас кромешной тьмой опустился на наши души. Никогда мне не привыкнуть к этому человеку.
Осия стоял на краю уступа, протянув вперёд и вверх поднятые руки. Изо рта у него пузырями вздувалась пена, жуткие слепые глаза без зрачков шарили по плоскогорью, оазису, скалам. И остановились на дальнем ущелье в верхней гряде скал.
Из ущелья-провала клубами жирного чёрного дыма расплывались на плоскогорье Рефидим новые и новые полчища Амалика. На пологой скале, нависающей над провалом, стояли люди, числом пять-шесть.
— «ВОЖДЬ», — выдохнул в небо вместе с пеной Осия. Голова его запрокинулась, страшные слепые глаза теперь смотрели в небо. «ЙАХВ!!!» — новый стон-призыв огненной стрелой ушёл в серые облака над нашими головами.
Тучи раздвинулись. На мгновение показалось солнце, и луч его небесным светом вошёл в человека, в Осию сына Нава Ефремлянина.
Древний демон ЙАХВЕ, Бог Войны, Бог Авраама, Исаака и Иакова вошёл в земного человека Осию. Я Свидетель, я видел это своими глазами!
Моисей вскочил на ноги и вцепился в халат Осии. «Осия, Иисус! Спаси! Сделай что-нибудь, возьми людей, возьми всех», бормотал и плакал, плакал и молил Осию Моисей. Так впервые появилось в истории евреев имя: Иисус, Спаситель.
Много чего будет связано в истории человечества с этим именем. Будут и другие Спасители среди евреев, но первого в истории Иисуса звали Осия сын Нава, Иисус Навин.
Лёгкое движение тщедушного тела и тяжёлого Моисея, как пушинку, подняло в воздух и швырнуло в скалу. Сползая по стене, Моисей повторял как молитву, как заклинание, снова и снова: «Осия, Иисус, спаси, сделай что-нибудь»…
Осия прыгнул со скалы и, перелетая с уступа на уступ, понёсся вниз, туда, где стояли бойцы Ефрема и Иуды, тревожно вслушиваясь в предсмертные звуки убиваемого лагеря.
Я сбросил одежду и прыгнул вслед за Осией. Масайа! Старик Масайа, великий воин и мой учитель! Ты дал мне много, ты вложил в меня чудесные умения нубийских стрелков. Ты подарил мне свою душу. Настало время вернуть тебе долг. Я докажу этому миру, что достоин тебя. Ты считал меня своим сыном. Сегодня, в этом бою, я сын тебе, Масайа.
Чёрный лук и чёрные колчаны с серыми стрелами на чёрном теле. На фоне серо-чёрных скал нубийский воин превращается в невидимку. Гибкими плавными движениями, мускул за мускулом, сустав за суставом, прикрывая глаза ладонью, чтобы не выдать себя блеснувшими белками глаз, я скользил среди скал.
Меня не видели враги: глядя даже в упор с полушага. Меня не видели друзья. Я человек-невидимка, я хороший ученик, Масайа, а ты великий учитель… Меня не видят враги, меня не видят друзья.
«Да, был бы я в краю отцов не из последних удальцов», — навязчиво звучала в моей голове чья-то строчка.
И был невозможный, безумный рейд, феерический прекрасный рейд детей Иуды и Ефрема сквозь забитое врагами плоскогорье Рефидим.
Мы вышли из нижнего ущелья и рванули вдоль верхней скалистой гряды. Цель была одна — добраться до Вождя и свернуть ему его жирную шею.
Мы не обсуждали, что и как надо делать. Мы не нуждались в словах и объяснениях. Мы все в этом бою были люди Огня. Каждый из нас знал, что ему надлежит сделать. Мы не хотели выжить, мы хотели убить Вождя.
Мы, весь наш отряд, дрались, как один могучий воин, в котором каждая мышца, каждый сустав, каждая кость знает без слов, что ей делать в любое мгновение. У нас была общая кровь, у нас был общий мозг, у нас была общая жизнь и общая смерть. У нас была общая цель. В этом бою нам были не нужны слова.
Люди Огня, двести юных еврейских бойцов: они не отряд и не команда. Бог Огня вселился в этих ребят. Бог Огня встал за еврейский народ. Горе тому, кто посмеет взглянуть в пустые, выгоревшие изнутри глаза Бога Огня.
