Владимир Казаков - Вспомни, Облако!
Обзор книги Владимир Казаков - Вспомни, Облако!
Вспомни, Облако!
Рассказы о великих мечтателях и необычных летательных аппаратах. Книга первая
Владимир Казаков
© Владимир Казаков, 2015
Редактор Алёна Бессонова
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Автор книги Казаков Владимир – писатель, пилот-планерист, летчик-испытатель, пилот гражданской авиации.
Часть первая
…Знание – развивается сравнением… среди молодежи нередко встречаются парнишки и девчонки, которые не умеют ценить все то, что для них завоевано, встречаются задорные орлы, которые преждевременно мечтают об уютном курятнике.
Знание прошлого вылечило бы их от слишком торопливого стремления пользоваться достижениями настоящего, не думая о будущем, не стараясь углубить и расширить не ими завоеванное и заработанное хорошее наших прекрасных, но еще не легких дней.
А. М. ГорькийПрибытие Единственного инка
…Все узнали
о прибытии
Единственного Инка
по желтому знаку
в небе.
Из перуанской легендыВозможно, это было лет тысячу назад.
Чимпа лежал на косматой шкуре пако у самого выхода из пещеры и поглаживал перья Могучего Суо. Ветерок шевелил языки костра, обдувал теплом человеку и птицу. Внутри пещеры в серых сухих сумерках жевала траву и ободранные кактусы прирученная лама гуанако. Иногда на ее шее серебряным звоном вздрагивал колоколец.
Суо – крупный сизо-черный орел – от прикосновения сильных пальцев юноши чуть пружинил на полусогнутых лапах. Глядя в коричневые, узкие, как горные расщелины, глаза Чимпы своими мутноватыми, подернутыми голубоватой пленкой зрачками, Суо открывал шершавый клюв, выпрашивая подачку.
Из подвешенного к поясу кожаного мешочка Чимпа достал кусок сушеного мяса, поднёс на ладони к затупленному носу Суо. Резкий стремительный клевок – и мясо исчезло в клюве орла. И все-таки Чимпа почувствовал неуверенность клевка. Кончик клюва коснулся руки. Притупилось зрение Суо, не так мгновенно и точно срабатывали мышцы. |
«Сколько лет птице?» – подумал юноша.
Вырастил и натаскал Суо-поводыря Верховный жрец Храма Орлов Манко Амару, когда еще не имел сана. Теперь ему 90. Он почти не поднимается с возвышения из мягких шкур и оттуда учит молодых жрецов, готовит их к посвящению в сан Орлов. Чимпа «слышит» надтреснутый тонкий голосок белого Манко Амару, и улыбка растягивает его толстые губы: жрец всегда был добр к Чимпе и быстро отличил его. Чимпа уже третий год имеет звание «Парящий высоко». Этого достичь было трудно, несмотря на то, что он был из царственного племени квичуа, но был лишь сыном только двадцать девятой «девы Солнца», не очень любимой наложницы Единственного Инка1.
Сейчас Единственный Инк в длительном плавании, и Чимпа с маленьким отрядом воинов и рабов ждет его парусные суда здесь, на скальной площадке отрога Анд, «глядящего в море». На склоне отрога выбит яркий белый знак в виде трезубца. Ждет чтобы, увидев первым, оповестить всех инков о благополучном возвращении правителя. Это приказ. И он выполнит его, если даже придется ждать до сладкого ухода к Богу Солнца.
Размышляя и поглядывая в проем пещеры на синеющее море, Чимпа кормил орла, оглаживал, чистил его оперение. Вот одно перышко вылезло из хвоста. «Да, стареет Могучий Суо!» Чимпа, повертев перо в пальцах, надломил его. Потом расщепил крепкими желтоватыми ногтями вдоль. Снова в его ушах зазвучал тонкий голос мудрого Манко Амару: «…юноши, посмотрите внимательно, как Великая Природа сделала легкую пушистую косточку крыла „рожденных для полета“?!»
И сейчас уже прошедший науку Чимпа дивится этому чуду. Перо легчайшее, а его не сломаешь. Надломив, не разорвешь. Твердый стержень обеспечивает жесткость там, где требуется поддержка, но ближе к кончику он становится упругим, как того требует полет. От стержня отходят бородки, они несут множество ответвляющихся в обе стороны маленьких бородочек, которые переплетаются с совсем уже крохотными, обеспечивающими прочность.
Отбросив в сторону перышко, Чимпа взялся за крыло Могучего Суо, расправил его. Форма крыла походила на сделанные жрецами-строителями крылья «обезьян» и «крокодилов»,2плотное и тупое по ведущему краю, оно суживалось к концу, не встречающему ветер.
На маленьких «обезьянах», хоть они и прыгали в восходящих потоках так, что мутило в животе, Чимпа летал с удовольствием. Они сразу набирали силу для ухода в небо, для них требовалась только одна быстроногая гуанако3. А большие широкие крылья грузовых «крокодилов» обтянуты тканью, такой же, как на головной повязке Чимпы, и пропитаны желчью животных. Крылья гудят, как кожа барабанов, когда входят в мощный поток. «Обезьяны» взлетают сразу, а «крокодилам» нужен длинный разгон по земле, иногда им даже не хватает площадки, и ламы, тянущие его, срываются вниз с крутого склона, ломают ноги. Зато в небе «крокодил» устойчив и парит ровно, как Могучий Суо.
Снаружи в пещеру ворвался сильный крик, скорее, вопль торжества. За спиной Чимпы всхрапнула лама. Он легко вскочил на ноги. Его коренастая невысокая фигура выросла в проеме каменного убежища. Смуглый, прикрытый только набедренной повязкой юноша вытянулся струной и посмотрел в сторону моря.
От горизонта к склону Анд со знаком трезубца плыли под парусами суда.
Они медленно приближались, и терпеливый зоркий Чимпа на одном из парусов разглядел красный знак Единственного Инка.
Чимпа прокричал несколько коротких приказаний, сопровождая их резкими жестами, – серебряные украшения звенели на его руках.
С верхушки скалы соскользнул раб-наблюдатель.
Два воина-инка в легких тканевых плащах, с бронзовыми короткими мечами на бедрах выскочили из другой пещеры и побежали к легкокрылой «обезьяне», окрашенной в яркий желтый цвет молодого солнца. Отсоединили ременные стяги от валунов, и «обезьяна» легла на крыло. На вздернутый конец крыла спланировал Могучий Суо. В возбуждении он дважды хлопнул полутораметровыми опахалами.
Чернокожий раб вытащил на ремне из пещеры лохматую белошерстую ламу гуанако. Она упиралась, выгибая длинную шею, – уши прижаты к маленькой голове, красноватые глаза зло блестят и косят в сторону. Не в силах противостоять мускулистому рабу, гордое животное плюнуло в него жвачкой.
За ламой тянулся искусно сплетенный в многочисленные шарики сыромятный конец длиною в двадцать шагов. Конец присоединили к носу «обезьяны» за клык внизу, и лама натянула ремень. Воины схватили «обезьяну» за концы крыльев.
Совершив ритуал поклонения Солнцу, Чимпа залез в круглое отверстие корзины, сплетенной в виде капли и жестко привязанной к крыльям. Он уселся на тростниковую скамеечку, положил руки на часть поперечного шеста, пронизывающего крыло из конца в конец. Внимательно осмотрелся. Справа и слева желто отблескивали крашеными птичьими перьями недлинные полуовальные крылья. Он двинул шест вправо – гибкая задняя часть на конце пошевелилась. Оттолкнул шест – эластичный хвост, похожий на хвост Суо, загнулся вниз.
Свист Чимпы спугнул Могучего Суо.
Подстегнутая бичом, рванулась вперед лама.
Воины недолго держали «обезьяну» – шарики сыромятного ремня вытянулись в ровную линию. Отпущенная «обезьяна» рванулась с места, проскользила по мелким камням и приняла под крылья волну встречного упругого ветра. Конец буксирного ремня упал с клыка. Чимпа сразу же почувствовал, как неведомая сила подхватила его и потащила вверх над крутым склоном. Струя воздуха трепала красную кисточку головной повязки, но в глаза ветер не бил, отсекался гладкой дощечкой на носу планера.
Но вот Чимпу потянуло вниз, да так резко, что он оторвался немного от сиденья. Он пошарил в небе глазами и увидел Могучего Суо в стороне. Тот парил южнее. Осторожно повернув «обезьяну», Чимпа стал приближаться к нему. Орел не подвел и на этот раз: найденный им поток вознес «обезьяну».
Чимпа уходил от склона со знаком трезубца, держа нос планера в направлении белой земной линии, ведущей к плоскогорью Наска, где ждал вести и мудрый жрец Манко Амару.
Знак трезубца на горе плато Наска.
Юноша, хоть и имел звание «Парящий высоко», почувствовал легкое удушье. Значит, им достигнута предельная для летающего инка высота. И он толкнул немного от себя шест управления. Ветер около головы запел веселее.
