Александр Лоза - Не изменяя присяге
Обзор книги Александр Лоза - Не изменяя присяге
Не лавры победы — терновый венец
Ты принял с бесстрашной дружиной.
Введение
Все началось с учебника «Кораблестроение. Курс Морского корпуса» корабельного инженера А. П. Шершова, 1914 года издания, купленного мною в букинистическом магазине на Невском проспекте в Ленинграде, в теперь уже далеком 1984 году. Первый владелец книги расписался на обложке, поставил дату — 7 января 1914 г. и ниже приписал: класс № 36.
А ведь хозяином книги был кадет Морского корпуса, подумал я, вспомнив, что в Севастопольском высшем военно-морском инженерном училище так же нумеровались классы: я учился в классе № 306. Поставив книгу на полку, я больше не обращался к ней.
Прошло много лет. При подготовке статьи в журнал «Судостроение» мне потребовалось уточнить устройство корабля начала ХХ века, и рука сама потянулась к учебнику «Кораблестроение» 1914 года. Я пригляделся к надписи на титульном листе, выполненной уже порыжевшими от времени чернилами, но сохранившей четкость и аккуратность почерка, — Б. Садовинский. Кто он? Как сложилась его судьба?
В разговоре с начальником исторического отдела 1-го Центрального научно-исследовательского института МО РФ контр-адмиралом Ю. Л. Коршуновым я обмолвился о том, что интересно бы узнать судьбу юноши-кадета, подписавшего учебник по кораблестроению в 1914 году. На что Юрий Леонидович заметил, что судьбы российских моряков складывались по-разному: об одних известно многое, судьбы других вообще неизвестны. Надо работать в архивах.
В тот же день, в книжном магазине, мое внимание привлекла книга, на обложке которой был изображен морской воротник — гюйс и офицерский кортик. Книга называлась «Закат и гибель белого флота». Я открыл ее на первой попавшейся странице, и взгляд выхватил строчку «большевиками были захвачены и расстреляны несколько моряков белого флота. Среди них лейтенант Бруно-Станислав Адольфович Садовинский».
Меня как будто толкнули в спину. Гардемарин Садовинский. Он! Стало известно и имя — Бруно. Это был знак! Я не мог уже просто поставить книгу обратно на полку. «Закат и гибель белого флота» вызывала больше вопросов, чем давала ответов. Я почувствовал: «судеб морских таинственная вязь» начинала плести свои узоры. Но нужно ли поддаваться этому? Кому сегодня интересны события 90-летней давности, происходившие с тем или иным человеком в России, в начале ХХ века, а тем более на флоте? Но эти правильные критические мысли уже не останавливали.
Судьба гардемарина Садовинского все больше интересовала и волновала меня.
Двадцать шесть лет жизни было отмерено этому человеку. Я уже знал дату его рождения и дату гибели. Какая короткая жизнь! Бруно Садовинский не успел стать ни выдающимся мореплавателем, ни государственным деятелем. Обычный человек необычного времени. Времени на переломе эпох.
Я считал, что простой человек после смерти исчезает бесследно, но это не так. Постепенно, шаг за шагом канувшая в Лету жизнь офицера Российского Императорского флота Б.-С. А. Садовинского раскрывалась и проходила передо мной: учеба в кадетском корпусе, окончание Морского корпуса, служба в нем офицером-воспитателем; боевые походы вахтенным начальником на эскадренных миноносцах на Балтике в годы Великой войны, непростой выбор — с кем быть в семнадцатом; служба на Севере в Отдельной Архангельской флотской роте в восемнадцатом году, борьба с красными отрядами на Севере, орден Святой Анны 4-й степени за личную храбрость в боях под Холмогорами в девятнадцатом; отчаянные бои, плен и смерть в двадцатом. Все это я узнал значительно позже, через несколько лет, в ходе архивной работы, являющейся основой книги, которую Вы держите в руках.
В этой книге, посвященной судьбе молодого офицера Императорского флота, главное внимание уделяется тем, кто стоял на мостиках кораблей, кто управлял орудиями и торпедными аппаратами, корабельными механизмами и машинами.
Морская история — это история проектирования, строительства и боевого использования кораблей флота. Об этом написано немало.
Но история Российского флота — это и история служивших на нем людей, судьбы конкретных офицеров с их характерами, мировоззрениями, понятиями чести и долга, поэтому важна и ценна история жизни каждого, будь то молодой мичман или заслуженный адмирал. До сих пор нет ответа, на чьей стороне, в большинстве своем, оказались офицеры Российского Императорского флота в годы Гражданской войны. На это можно объективно ответить, только изучая и возможно точно выявляя судьбу каждого флотского офицера, независимо от его звания и заслуг.
До недавнего времени судьбы морских офицеров Императорского флота в нашей стране замалчивались, да и сейчас на государственном уровне, мало что делается для их изучения.
Исторические исследования обычно основываются на анализе экономических, социальных, политических и других факторов. В последнее время в мировой практике таких исследований начал применяться новый метод, где в центр ставится судьба отдельного человека в историческом процессе. Вникая в судьбу отдельного человека в исследуемый период, можно дополнять и уточнять истолкование того или иного исторического события.
Этой книгой я хочу донести до читателей не так исторические события и факты — они достаточно известны, — как через них помочь представить и почувствовать дух того времени, будничную, боевую работу и бытовую, повседневную сторону службы и жизни офицеров Российского Императорского флота, проследить, как те или иные события влияли на офицерские судьбы.
Морские летописи, морские хроники требуют строгого следования жесткой логике и хронологической последовательности исторических событий. Определенный вымысел при этом допускается, но он должен реализовываться на основе исторических фактов и документов.
В книге за каждой фамилией и изложенным событием стоят архивные документы (аттестационные тетради, послужные списки, сведения о плаваниях, вахтенные журналы кораблей, приказы по флоту и флотилиям, телеграммы и телефонограммы, справки и списки, воспоминания очевидцев и участников событий).
Создание книги было бы невозможно без помощи сотрудников архивов, музеев и библиотек Санкт-Петербурга, Москвы, Архангельска: Российского государственного архива Военно-морского флота; Архива-библиотеки Российского фонда культуры; Государственного архива Российской Федерации; Российского государственного военного архива, Государственного архива Архангельской области; фотофонда Центрального Военно-морского музея; Центральной Военно-морской библиотеки.
Все фамилии, приведенные в книге, подлинные. Конечно, переживания, мысли, действия, приведшие к тому или иному поступку героев, в тот или иной момент их жизни, следует принимать с поправкой «предположим», но результат этих действий зафиксирован самой историей в документах, и все приводимые в книге исторические факты имели место.
В книге даты событий периода до 1918 года приводятся по юлианскому (старому) стилю, в белых войсках на Севере России — по григорианскому (новому) стилю.
Глава 1. Балтика. 1916 год
Эскадренный миноносец «Разящий» стремительно резал форштевнем волну, оставляя за кормой белый пенный бурун и выбрасывая из труб черные клочья дыма. Он шел курсом N-О от острова Руно в передовую базу флота — Куйвасто, на остров Моон. Брезентовый обвес открытого мостика потрескивал под напором ветра. Вахтенный офицер, опершись на поручни мостика и чуть наклонившись вперед, всматривался в горизонт, обводя его биноклем.
Светало. Рассветы на Балтике в июне — чудо как хороши. Но не сейчас. Сейчас идет война.
Да, идет война! Но он, мичман Садовинский, счастлив и горд! Он на мостике! Это его корабль, его боевой корабль! Сколько рапортов, сколько сил и нервов пришлось потратить ему, чтобы добиться права чувствовать вибрацию палубы под ногами!
Награжденный золотым знаком по окончании курса Морского корпуса, он, как и все молодые мичманы, рвавшийся на боевые корабли, приказом директора Корпуса — контр-адмирала Карцова был прикомандирован к Корпусу младшим корпусным офицером.
Громкий доклад сигнальной вахты: «По левому крамболу — аэропланы!» прервал воспоминания. Мысли мгновенно перенеслись от событий лета прошлого года в настоящее. В небе над горизонтом виднелись две точки. Точки быстро приближались. Неприятельские аэропланы!
Четыре пятьдесят утра. 12 июня 1916 года. Рижский залив. «Боевая тревога!» В этот момент по всем отсекам эсминца ударили колокола громкого боя. «По местам стоять!» — «Боевая тревога!»
Первая бомба каплей оторвалась от аэроплана. Вторая капля, третья. Фонтаны воды, смешанной взрывной волной с осколками, обрушивались на палубу. Не снижая скорости, «Разящий» круто валился на правый борт, на левый. Открытый по аэропланам орудийный, пулеметный и ружейный огонь не давал результатов. Атаки с воздуха следовали одна за другой. Но теперь и германские пилоты стали осторожнее. Облака шрапнелей русских снарядов не позволяли им снизиться и прицельно атаковать.
