Борис Ляпунов - По следам Жюля Верна
Чтобы определить, сможет ли двигаться по этой дороге многотонная машина, вперед выпускают маленькое подобие большого корабля — вездеход-крошку, который управляется «сам собой» с помощью кибернетических устройств. По радио он сообщает обо всем, что ему встречается на заданном пути.
Еще не видя проложенной трассы, экипаж уже знает о ней все. И если приборы говорят: дорога выдержит тяжесть машины, нет коварных ловушек-болот, случайно упавшее дерево не преграждает путь, — вслед за разведчиком отправляется вся экспедиция.
Шаг за шагом углубляются люди в дебри таинственного леса. Пока позволяет дорога, вездеход ползет на своих гусеницах по земле. Если же понадобится, в любой момент выдвинутся короткие крылья, складной несущий винт, и вездеход-винтокрыл поднимется в воздух.
Корабль, пугая обитателей леса шумом моторов, упорно пробирается вперед. В рубке стоит человек. У него в руках бинокль, в который и ночью видно так же хорошо, как при свете солнца.
Вот в зеленой чаще, переливаясь радугой, мелькнул цветок невиданной окраски. Машина останавливается. Протягивается раздвижная трубка с металлической рукой, подобной тем, какими обычно производят работы внутри ядерного котла из-за опасности вредных излучений. Повторяя все движения настоящей человеческой руки, она осторожно захватывает нежный цветок, обрывает его и доставляет на корабль.
Такие манипуляторы есть и на маленьких вертолетах-разведчиках: с их помощью можно собирать редкие экземпляры растений в верхних этажах тропического леса.
Впереди появляется «дымовая завеса» — густой туман испарений. Зыбкая почва выдержит тяжесть корабля, но дышать там невозможно. Рубка захлопывается. Включена установка искусственного климата. И трудно поверить, что снаружи сорокаградусная жара, стопроцентная влажность, что воздух насыщен миазмами, — так легко и свободно дышится здесь.
По-новому фотографируется пейзаж — изображение записывается на магнитную ленту. Этот способ фотозаписи очень удобен. Вместо пленки — непрочной, боящейся влаги и тепла, которую пришлось бы хранить в герметически закрытых коробках и следить, чтобы они не перегревались, — лента из особого сплава. Она выдерживает все превратности тропического климата.
А какие были добыты великолепные животные и растения! Гигантский сухопутный крокодил, по сравнению с которым самый крупный кайман из известных ранее кажется животным довольно скромных размеров… Чудовищная птица, отдаленно напоминающая страуса, — рядом с ней даже высокий человек выглядит карликом… Дикая кошка — намного больше нашего тигра… Бабочки… и рядовые солдаты этой неисчислимой армии, маленькие, скромно окрашенные, и покрупнее и, наконец, гиганты, которых издали можно принять за птицу…
На третий день путешественникам удалось поймать одну из этих огромных бабочек.
Словно дразня охотника, она то показывалась у опушки, то залетала в чащу и снова сверкала крыльями на солнце.
Поражали прежде всего ее размеры — размах крыльев был не меньше метра. На фоне зелени бабочка казалась куском черного бархата, на котором алел замысловато сплетенный узор. Две полоски, окаймляющие крылья, переливались то синим, то зеленым огнем. На передней части туловища два ярко-желтых кружка сверкали, как большие глаза.
Сначала в погоню пустился, делая огромные прыжки, «человек-ракета». Но скоро он вынужден был по радио вызвать подмогу. Тогда на охоту за бабочкой отправился малютка-вертолет, который не мог испугать ее шумом мотора.
Бабочка поднялась вверх и… исчезла: нижняя сторона ее крыльев оказалась зеленой. Пришлось вертолету забраться выше. Трепещущее черное пятно снова появилось перед глазами людей. Не прошло и нескольких минут, как черно-зеленая красавица была взята в плен.
Не меньше повезло и охотникам за растениями. Их «дичь» неподвижна, но добыть ее тоже нелегко. Редкие экземпляры прячутся в дебрях, куда не только человеку, но и машине трудно пробраться. Выручает лучевой пистолет. Лучше любого топора его «разящий луч» расчищает узкую тропинку среди лиан.
Вот всего в нескольких шагах цветок, привлекающий оригинальной расцветкой и острым ароматом. Возле него кружат крошечные колибри. Наконец один решается сесть. И вдруг лепестки цветка смыкаются, как челюсти зверя, — птичка оказывается в западне. Уйти ей не удается. Липкий сок и одурманивающий запах цветка-хищника парализовали движения колибри. Проходит время, лепестки раскрываются, чтобы схватить новую жертву…
Человек надвигает на лицо маску и осторожно, чтобы не задеть лепестки, срезает цветок острым ножом.
Часто в тропиках за экспедициями увязываются обезьяны. Пришлось встретиться с ними и экипажу вездехода.
Машина медленно пробиралась по только что проложенной дороге. Рубка была открыта, раннее утреннее солнце еще не успело прогреть землю, и от нее поднимался легкий туман. Несколько крупных бабочек летели впереди, будто указывая путь. Они держались строем, как самолеты. Вдруг строй рассыпался. Что-то темное промелькнуло среди густой листвы, и в тот же момент на корабль посыпались камни и палки. Несколько громадных обезьян начали преследовать машину. Даже с первого взгляда было понятно, что такие крупные человекоподобные существа еще не встречались людям.
К сожалению, все попытки поймать хотя бы одну обезьяну потерпели неудачу — в лесу они были у себя дома. Обезьяны показывались лишь на короткие мгновения и, почуяв опасность, тотчас скрывались. Их удалось только заснять, но уже в темноте, с помощью инфракрасных лучей.
Шум двигателей был чужим для тропического леса, и животные не рисковали показываться вблизи. Между тем они-то больше всего интересовали натуралистов. И потому вездеход служил лишь главной подвижной базой экспедиции, а разведку окрестностей, наблюдения и охоту вели с вертолетов.
Однажды в поисках редкостных орхидей, поразивших путешественников необычайными размерами, формой и расцветкой, два члена экспедиции забрались в глухую чащу. Занятые поисками, они совершенно забыли о времени. Когда цветы были собраны, осторожно уложены в грузовой отсек и легкая машина взмыла в воздух, уже стемнело. Пилот включил передатчик, надеясь услышать сигналы радиомаяка с вездехода. Но динамик молчал. В кабине лишь слабо светились шкалы приборов вертолета. Зеленый огонек, означающий: вы не одиноки! вас слышат! — упорно не хотел загораться. Освещая дорогу инфракрасным прожектором, пилот выбирал подходящую площадку для посадки. Наконец машина мягко коснулась земли близ зарослей каких-то неведомых растений. Но сейчас было не до них! В кабине зажгли свет и занялись поисками повреждений и починкой.
Это было удивительное зрелище: в непроглядной тьме леса, на поляне, загорелся огромный фонарь. Привлеченные ярким светом, к вертолету устремились тысячи всевозможных насекомых. Не замечая преграды — прозрачного стекла, они ударялись и падали. За ними шли и шли новые полчища. Скоро весь колпак покрылся живым покрывалом. За этой атакой жуков и других самых крошечных обитателей леса издали наблюдали чьи-то внимательные глаза.
Сверху, из мрака, появилась голова — не то птичья, не то змеиная. Ее можно было сравнить с головой рептилии — одного из тех гигантских пресмыкающихся, которые когда-то, выйдя из воды, завладели сушей. Свирепо поблескивая маленькими глазками, гигантская ящерица разглядывала странный феномен. Видимо, необычайное явление заинтересовало и ее.
Случайно оторвавшись от приборной доски, пилот взглянул вверх и… взгляды скрестились: человеческие глаза и глаза чудовища — немигающие, не прикрытые веками, лишенные огонька разума.
Короткий возглас товарища привлек внимание натуралиста. Он обернулся и застыл от изумления. Засветился экран инфракрасного прожектора. И на нем возникло изображение всего животного, точно сошедшего с музейных рисунков.
Голова, совсем небольшая по сравнению с туловищем, сидела на длинной — куда более длинной, чем у жирафа, — шее. Покрытое чешуйчатым панцирем громадное тело, хвост длиною с крупнейшую змею — анаконду, короткие лапы с перепонками, как у водоплавающих птиц…
Животное с любопытством рассматривало вертолет. Вдруг с поразительной для такого неуклюжего гиганта ловкостью оно «подняло лапу и «легонько» тронуло «машину. От страшного толчка вертолет перевернулся и покатился в заросли. Прочный пластик, конечно, выдержал это испытание на удар. Люди, к счастью, не пострадали и отделались лишь легкими царапинами.
Внутри вертолета погас свет. Выключился и прожектор. Второй удар отбросил машину еще дальше в кусты, но натуралист ухитрился зажечь прожектор, и яркий луч на мгновенье ослепил ящерицу. Этого оказалось достаточно, чтобы она отступила. После долгой возни вертолет был починен и, наконец, поднялся, пробираясь через кроны деревьев, заросли лиан, тревожа спящих обитателей верхних этажей леса… Ветер разогнал облака, показалось звездное небо. По путеводителям-звездам экипаж нашел дорогу на базу.
