Джек Логан - Железный мустанг
— Боже всемогущий!
Перед ним на глубине восьми тысяч миль простиралась долина. По крайней мере, так ему казалось. Вниз вел зигзагообразный спуск с четырьмя поворотами налево и тремя направо, после чего рельсы выходили на длинную плавную излучину.
Слокум сразу же почувствовал усилившееся давление задних тормозов на железный круг, зажатый между его кулаками. Опустившись на одно колено, он уперся другим в вертикальный шток. Он дергал изо всех сил за колесо, чувствуя, как усилие передается на плечи и спину. Он поворачивал колесо все резче и резче, до тех пор, пока цепь не начала скрипеть, а из-под колес не вырвался целый сноп искр. Ковбой согнулся, выкручивая колесо, так что стало казаться, что он вырвет железное основание крепления. Но все его усилия никак не передавались вниз, на тормозные колодки. Поезд начал набирать скорость, поднялся ветер, его завывания становились все выше и выше. Они стали спускаться вниз, волоча за собой пышный шлейф из дыма, насыщенного искрами, золой и сажей.
— Держи проклятую цепь! — отчаянно кричал Ханикатт. — Крепче! Крепче!
— Я не могу крепче! Вся эта чертова махина рухнет! — взвыл Слокум.
Ханикатт, стоявший против ветра, не расслышал ни слова. Постепенно его лицо исказила маска ужаса — его осенила мысль, что слабак, который не может удержать последний вагон, может упустить поезд и обречь его на верную гибель.
— Сло… кум!
— Заткнись ты, пьяный сукин сын! Я делаю, твою мать, все, что могу!
— Сло… кум!
— Так тебя перетак вместе с твоей семьей! — грубо прошептал Слокум самому себе.
Сжав зубы, он вцепился в колесо так, что костяшки едва не отлетели от пальцев, а кисти задергались, как высушенные прутья. Шея и лицо налились кровью, побагровев от напряжения. Ковбой ругался так, как никогда раньше.
Зеленые лесные участки, ущелья, обнажения пород пролетали внизу. Линия, по которой они двигались, вилась, как лента, небрежно размотанная с катушки. При скорости миля в минуту их неожиданно швырнуло к горе, к тому же они вышли на первое закругление — рельсы опасно прижимались к склону и развертывались в серпантин. Отличная возможность, подумал Слокум, чтобы весь этот чертов состав слетел с рельсов, отскочил от поверхности склона и вдребезги разбился о скалы, как жемчужная нитка от удара о каменную стену.
Но колодки уже начали схватывать. Сила Слокума вместе с напряжением Ханикатта позволили замедлить поезд, как по волшебству, завели его на закругление и провели по нему. При движении под этим рискованным углом Слокуму казалось, что из-под ног у него уходит весь мир, а вагон, на котором он стоит, летит по воздуху и завершит поворот раньше, чем сможет снова оказаться в колее.
Так произошло, что Джон Слокум первый и последний раз столкнулся с искусством торможения в горной местности. Часом позже он приветствовал сменщика, передал тому колесо, устало спустился вниз в багажный вагон и уснул на мешках с почтой.
Барлоу наметил дополнительные меры безопасности, связанные с его грандиозным планом бегства. Слокум предположил, что на пути из Боннер-Каунти в Новый Орлеан на рельсах могут быть устроены завалы — в шестнадцати разных точках. В ответ на это большой человек заметил, что Слокум, похоже, незнаком с важнейшей особенностью западных железных дорог. В отличие от восточных штатов, система железных дорог на Западе не была никакой системой.
— Разные линии независимы и, как женщины,-чертовски ревнуют друг друга.
— Мне приходится согласиться, — подтвердил И. В. — Редко увидишь такую несговорчивость, как у «Юнион» и «Сэнтрал Пасифик».
— Это относится и ко всем остальным. Вообще, как только мы перейдем на линию Орегонской дороги, мы будем в безопасности. Ни одна линия не станет себя утруждать поисками состава, принадлежащего чужой компании.
Под предлогом поисков отсутствовавшей «серебряной клипсы», принадлежащей И. В., Слокум со своими ребятами распотрошили все мыслимые тайники в каждом вагоне. Но попытка розыска дорогого пояса, принадлежавшего Форду Сирлзу, ничего не дала. Тем временем «Железный мустанг» — так Барлоу окрестил «Болдвин-881» — безо всяких происшествий и задержек продолжал свой путь через Спокейн и вдоль границы штатов Вашингтон и Орегон в удаленный Портланд.
Вскоре после полуночи они пристроились в хвост другому пассажирскому поезду, проследовали за ним из города, перешли с ветки «Норзен Пасифик» на Орегонскую дорогу и на линию компании «Нэвигэйшн». Переход на другую ветку произошел безупречно — с той же точностью, по словам Барлоу, что и «перемена тональности в „Вальсе прерий"“. В шестидесяти милях восточнее Портланда неподалеку от городка Сэкет-Спрингз он приказал машинисту перейти на запасной путь и переждать светлый день. При этом он предупредил своих налетчиков, чтобы они подготовились к рейду ближайшей ночью. По его сигналу все собрались в багажном вагоне.
— Клемент, — обратился Барлоу к тощему субъекту с бегающими глазами, постоянно шмыгающему носом, — ты с братишкой, Диллард Сайкс и Стинк Бой поедете и приведете лошадей. Не меньше двух дюжин.
— Рэйли, ты что, шутишь? Куда мы их денем? — спросил первый помощник Барлоу, техасец по фамилии Бестер.
— А что тут такого, Перси? Выбросим сиденья из какого-нибудь вагона, отправим их в топку, а там разместим лошадей.
— А кто будет каждое утро убираться?
— Твои ребята могут натаскать соломы. Мы засунем, сколько сможем, в вагон к лошадям, а остальное пусть лежит здесь. Как только вы возвращаетесь с лошадьми, не меньше двух десятков парней садятся на них, вы скачете обратно и вычищаете Сэкет-Спрингз. Достаньте свежей жратвы, фрукты, овощи, посуду, консервы, одежду, седла — все, что может пригодиться. Если нам что-нибудь не понадобится, выкинуть мы всегда успеем. Обязательно привезите инструменты. Гаечные ключи, кувалды, засовы, ручные масленки, смазку, колесную мазь, приводы для поезда. Если придется съездить два раза — отлично. Если три — тем лучше. Хочу, чтобы вы обчистили этот город. Кстати, не скупитесь на оружие и боеприпасы.
— У тебя, кажется, зуб на этот городок — Сэкет-Спрингз? — вставил Бестер.
— Первый раз меня впервые арестовали именно там. Мне было тринадцать лет, дали тридцать дней исправительных работ.
— За что?
— Постреливал по окнам в офисе шерифа. Из позаимствованного кольта 44-го калибра.
— Позаимствованного? — переспросил Бестер. Барлоу усмехнулся и кивнул.
— Ну да, у шерифа.
Багажный вагон затрясся от хохота, однако Слокум не спешил присоединяться к всеобщему веселью. Кроме перевала через горы и изматывающего действия, которое оказало на его нервную систему управление тормозом, путешествие проходило для него без происшествий и даже утомительно. Теперь их хозяин решил сам себе поискать неприятностей. Только время покажет, что выйдет из замышляемой им аферы и чем все это может кончиться для их четверки.
