Луис Тримбл - Беда на горизонте
— Здорово, что ты вернулся, Кол!
— Значит, ты принадлежишь к меньшинству? — весело спросил его Кол.
Хилли продолжал улыбаться. Его голубые глаза мягко, по-дружески смотрели на молодого человека; одновременно он машинально наливал в стакан виски.
— Не обращай внимания, дружище. Долго это не протянется. Они привыкнут, в конце концов.
— Кто это «они»? — помрачнев, спросил Кол. Ожидая ответа Хилли, он не спеша скручивал сигарету. Закончив с ней, добавил: — Сим?
— Сим только что вышел от меня. Этот его так называемый ковбой приперся сюда за ним.
— Я видел Сима на улице.
Хилл нагнулся к Колу и прошептал:
— Он сказал тебе, что у него теперь за неприятности?
Кол сам стремился получить информацию и потому вовсе не намеревался пересказывать новости другим.
— Мне — нет, — ответил он коротко. — И шерифу не сказал. Проскакал мимо тюрьмы, не останавливаясь.
— Кое-кто поговаривает, — начал Хилли, — что Сим сам виноват во всех собственных бедах. Но ничего еще не доказано. Впрочем, ничего и не докажешь. Такие разговоры всегда основываются только на домыслах. Кстати говоря, все кругом болтают, будто ты приехал, чтобы затеять в долине грандиозный скандал, так что люди подумывают, что бы такое предпринять, не дать тебе разойтись.
— Кто собирается предпринимать? Заместитель шерифа Элли Каллаган?
— Ты уже и про него слышал?
— Меня просто предупредили.
— Запомни только одно! — провозгласил торжественно Хилли. — Элли носит шерифскую звезду с вечера пятницы до воскресного вечера. В другие дни он не имеет никаких особых прав.
— Я тоже бывал официальным представителем закона, так что знаю, какими правами он обладает.
После этого диалога Хилли отошел к новому клиенту. Кол допил свой стаканчик, оглянулся кругом и отметил, что большинство посетителей салуна игнорируют его присутствие в зале. Но тут один кривоногий ковбой поднялся из-за стола и направился прямо к нему. Он узнал в нем Шорти Френча, старшего наездника с ранчо «К/Л». Подойдя к нему, Шорти произнес громко и отчетливо:
— Привет, Кол! Я слышал, ты гонишь стадо коров в долину. Заверни к нам потолковать о твоей скотине. Ранчо «К/Л» купило бы несколько породистых голов. Потом бы, глядишь, и обмыли это дельце!
Чед Лимен не мог не слышать этот разговор. Он сделал вид, будто это его не касается, хотя со стороны выглядел очень смешно: его подчиненный заводит чисто деловые разговоры, тогда как все кругом знают, как недоволен Чед возвращением Кола. Однако никаких враждебных действий не последовало. И все-таки Кола удивило такое вежливое со стороны Шорти отношение к нему. Ведь парень рисковал своим местом у Чеда, потому что сегодня никто не осмеливался открыто занять сторону Кола. Хилли, а вот теперь и Шорти, думал Кол. Но чем смогут помочь ему, если придется вступить в открытую схватку с Чедом?.. И, главное, как поведут себя все остальные?
Двери салуна распахнулись, и в них появился Рауль Хорнеман. Он любезно раскланялся с Колом, потом подошел к столу, за которым играл в карты Чед. Кол повернулся к Хилли и попросил:
— Расскажи мне о Хорнемане!
Хилли вновь наполнил его стаканчик и приступил немедля:
— Впервые он появился здесь два года тому назад, он тогда скупал скот на железной дороге. Потом пропал и не появлялся до нынешнего лета, когда решил поселиться здесь. Мне кажется, это дает ему время и формальный повод, чтобы самым настоящим образом осаждать Майру Каллаган.
— Чем он еще занимается, кроме сватовства?
— Много ездит верхом. Но если ты думаешь, что он как-то связан со всеми здешними бандами, то забудь об этом. Шериф Мэйлен допрашивал его с пристрастием, да и другие горожане старались навести о нем подробные справки. Вспомни, что на ранчо «К/Л» тоже были довольно серьезные налеты. А когда мужчина старается охомутать женщину и взять ее в жены, вряд ли он станет уничтожать ее имущество.
На лице Хилли можно было совершенно отчетливо прочитать, что именно теперь он переходит от передачи информации к обычным сплетням. Его болтовня стала утомлять Кола, и он неожиданно произнес:
— Я и не говорил, что он, а уж тем более кто другой, как-то связан со всеми вашими бедами. По крайней мере, пока не говорил.
В этот момент в зал вошли еще два человека и встали слева от Кола, так что Хилли был вынужден оставить его, чтобы обслужить вновь пришедших клиентов. Кол был вынужден потесниться и почти вплотную прижался к мужчине, который стоял справа от него. Стало тесно, и он с трудом мог поднести к губам свой стаканчик.
Тут двери еще раз открылись, послышались тяжелые шаги по деревянному полу. Не совсем уверенный голос приказал:
— Плесни-ка мне стаканчик, Хилли!
И, тут чье-то плечо резко воткнулось между Колом и человеком, что сидел с правой стороны, почти прижавшись к нему. Кол в этот момент поднял свой стакан, и от внезапного толчка виски расплескалось по руке и по стойке бара.
Кол повернулся, чтобы посмотреть на нахала, который только что отдал Хилли распоряжение насчет питья. В лице этого человека, еще не достигшего поры зрелости, было что-то детское, хотя глаза его смотрели весьма неприязненно, зло; мало того, в них светилось откровенное презрение, когда они обратились на Кола.
Это был Элли Каллаган. Даже в сапогах на высоком каблуке он был гораздо ниже Кола. Парень был костляв, по кости у него были какие-то тонкие, мышцы жиденькие. Большой револьвер на боку и патронташ на бедрах делали его похожим на мальчишку, отчаянно старающегося изобразить на сцене взрослого человека. Кол спокойно обратился к нему:
— Привет, Элли! Если бы ты попросил как следует, к бы с удовольствием уступил тебе место.
Элли попытался презрительно усмехнуться и еще раз попробовал протолкнуться своим узеньким плечиком между Колом и его соседом справа.
— Ты здесь уже давно заседаешь, — бросил он Колу, — Так что отодвинься и дай человеку выпить свой стаканчик.
И в это мгновение Кол заметил, что в салуне воцарилась гробовая тишина. Люди стали потихоньку отходить от стойки бара, так что теперь там хватило бы места для пятерых клиентов с фигурой Элли Каллагана. Но он упорно продолжал стоять на своем месте, нахально подталкивая Кола плечом. Кол громко обратился к нему:
— Я, может быть, и уступлю тебе место, но только когда ты подрастешь и станешь мужчиной.
Он услышал возбужденное дыхание Элли и понял что затронул его по-прежнему самое больное место, и поэтому добавил очень спокойно:
— Кроме того, ты мне еще задолжал выпивку.
Элли принялся было что-то бормотать, но слова застряли у него в глотке. Кровь бросилась ему в лицо, а тонкие сжатые губы побелели. Он глухо процедил сквозь зубы:
