Евгений Костюченко - Граф Орлов, техасский рейнджер
— Да нет. Модель такая. «Ремингтон — Фордайс Билз». То есть завод Ремингтона, а автор конструкции — Билз. А вы, как я погляжу, тонкий ценитель?
— Есть грех. Падок я на такие штучки. — Он поднял руку, целясь в верхушку сосны. — Ох, какой ухватистый! Балансировка — чудо. А мушка? Позвольте, она что, позолоченная?
— Нет. Золотая. Это уж я сам ее поменял.
— Недурственно, — промурлыкал ротмистр, водя стволом из стороны в сторону. — На любом фоне ее видно. И не замарается никогда. Подскажите эту идею нашим оружейникам.
— Да я уж замучился подсказывать, — вяло махнул рукой капитан.
Ротмистр с видимым сожалением вернул «ремингтон» в кобуру и передал капитану.
— Винчестер, как я понимаю, тоже ваш?
— Этот — да. А те два — трофейные. Выбирайте, какой вам нравится.
— Оба нравятся. — Ротмистр воткнул один карабин в седельный чехол, а второй приладил поперек седла, под луку. — Ну что, граф, продолжим путь? Подозреваю, что наши знакомцы уже собрали погоню. Не стоит задерживаться.
— Погоня? Это было бы превосходно. — Орлов поднялся, стряхивая прилипшие листья. — Об этом можно только мечтать.
Он растер занемевшие колени, похлопал в ладоши, попрыгал на месте. Бурко глянул на него сочувственно.
— Вам бы лучше полежать сейчас, граф. Скоро стемнеет. Давайте найдем укрытие, и вы там отлежитесь.
— Все мы отлежимся рано или поздно. Не стоит беспокоиться, я в порядке.
— Самое опасное свойство контузии в том, что она проявляется не сразу, — сказал ротмистр. — Человеку кажется, что с ним все в порядке, и вдруг, скажем, на третий день, он теряет сознание без видимой причины.
— На третий день? Какое мне дело, что будет на третий день? Я должен вернуться в Кальенте. Вернуться сейчас же.
Бурко, продолжавший копошиться в бандитских сумках, прервал свое занятие.
— Но… Позвольте, Павел Григорьевич! Насколько я понял, вы прибыли туда, двигаясь по ориентирам, которые я вам повсюду оставлял. Я ни минуты не сомневался, что вы меня найдете. Но мне и в голову не могло прийти, что у вас там могут быть какие-то свои интересы!
Орлов, пошатываясь, подошел к аппалузе и проверил, как затянута подпруга.
— Да нет там никаких интересов. Там остался один человек. И я не хочу, чтобы его убили. А они обязательно убьют его. Просто со злости. Может быть, уже убили, вместо того, чтобы погнаться за нами.
— Что за человек? — спросил Бурко, расстегивая другую сумку, пухлую и даже на вид тяжелую.
— Рейнджер. Мы вместе с ним шли по вашему следу. И вместе с ним оказались в том самом подвале, откуда вы бежали.
— Он остался там, а вас вывели, как специалиста по взрывам?
— Да.
— Ясно, — сказал ротмистр и вытряхнул сумку на землю.
Он присел над кучей тряпья и принялся ее разбирать.
— Чуть выше по склону вы увидите ручей, — сказал Орлов. — Пойдете по нему вниз. Он вас выведет к реке, а за ней увидите дорогу. На запад будет Эль-Пасо. Ваше направление — восток. Доберетесь до станции Сьерра-Бланка. Сядете на поезд до Нового Орлеана. Только сначала купите себе приличную одежду. Поройтесь в сумках, там наверняка найдутся припрятанные деньги.
Однако вместо кошелька с монетами Бурко выудил из кучи пару сложенных мокасин.
— Это что? — спросил он. — Настоящие индейские сапоги?
— Похоже. Посмотрите, чем они прошиты? Ниткой или кожаным шнуром?
— Шнур.
— Тогда — настоящие, — сказал Орлов. — Возьмите на память об Америке.
— Вот еще, на память, — проворчал Бурко, натягивая рыжие мокасины на свои босые ноги. — Они мне и тут послужат.
— На станции и в поезде оружие на виду не держите, — напомнил капитан Орлов. — По пути избегайте встреч. Держитесь поближе к дороге, но так, чтобы можно было быстро от нее уйти в холмы или в лес.
— Какой лес, какой лес? — раздраженно спросил Бурко, вставая на ноги и перекатываясь с пятки на носок. — Какой лес? До железной дороги тут сплошные пески. А сапожки-то мягкие. Жаль, коротковаты. Но все же лучше, чем босиком.
Он поглядел вверх, на макушки сосен.
— Сколько осталось до темноты?
— Час, не больше, — сказал Орлов.
— За час управимся? — Бурко взлетел в седло, похлопал коня по шее. И ответил сам себе: — Да управимся, тут недалеко.
* * *Они двинулись обратно, держась в стороне от своих старых следов. Ротмистр предпочел бы короткий встречный бой, но Орлов настоял на том, чтобы пропустить преследователей мимо себя. Пусть поплутают, пусть вымотаются в горах, пусть темнота застигнет их на перевале, и тогда они останутся ночевать в лесу. Бурко вынужден был признать, что этот план имел ряд преимуществ. Впрочем, он все равно не пригодился, потому что никакой погони они так и не встретили.
По всей видимости, взрыв нанес такой урон, что никому не хотелось отправляться в погоню.
Спрятавшись на опушке леса, они наблюдали за тем, как женщины уносят тела убитых с площади вокруг колодца. Сейф лежал всё там же, нависнув над воронкой.
Орлов подтолкнул вперед одну из бандитских лошадей. Она послушно побрела по дороге, возвращаясь домой. А ротмистр с капитаном, прячась за кустами, перебежали к канаве и поползли по ее дну, осторожно раздвигая траву.
Бурко услышал, как запричитала женщина, наверно, первой заметившая кобылу без всадника.
— Что-то мужиков не видно, — шепнул он, оглянувшись к Орлову, который полз сзади. — Наверно, могилы роют.
Капитан сердито махнул рукой вперед: мол, ползи давай, отставить разговоры!
— Да ползу, ползу. Далеко еще ползти-то? Уже все локти стер.
— До воды.
— До какой еще воды?
На этот вопрос Орлов не счел нужным отвечать, и Бурко продолжил мять локтями колючие стебли. Вскоре он убедился, что капитан поступает правильно, не отвечая на дурацкие вопросы. Какая бывает вода, кроме той, которая вдруг намочила ему грудь, живот, а потом предательски просочилась и за пояс? Он ругнулся и снова глянул через плечо:
— Дальше плыть прикажете, ваше благородие?
Орлов молча приподнялся и выглянул наверх. Ротмистр расположился рядом. Прямо над их головами нависало днище полусгнившей телеги. Сквозь дыры торчала бурая солома, между колесами высилась куча золы.
— Постоялый двор, — шепнул капитан. — Задача: тихо войти, запереться и продержаться до утра.
— А нельзя ли так: тихо зайти и тихо выйти? — спросил Бурко.
— Кто ж нам позволит уйти…
Орлов вытащил нож из-за голенища и отдал ротмистру.
— А вы, граф?
— Я так справлюсь. Ну, Сергей Андреевич, с Богом.
Капитан ужом скользнул вверх, ухватился за задний борт телеги и, подтянувшись, бесшумно перевалился в нее. Ротмистр невольно позавидовал легкости его движений и с досадой вспомнил, что сам давно уже не упражнялся ни в гимнастическом зале, ни хотя бы в манеже. Бумаги, бумаги, бумаги, черт бы их побрал…. Однако ему достало ловкости и сил не отставать от капитана, когда тот взобрался на плоскую крышу дома.
