Луис Ламур - Верой и правдой
Иган и Смит, конечно, будут приглядывать за Джейком, но не исключено, что ему все-таки тем или иным образом удастся ускользнуть от них. Только и остается что утешать себя мыслью о том, что никакая конная погоня ему уже не страшна.
Похолодало еще больше, ледяной ветер заунывно завывал под темными лапами угрюмых елей. Холод пробирал до костей, и Стив дрожал, ежась и кутаясь в пальто. Однажды, уже снова начав засыпать, он едва не вылетел из седла, когда серый вдруг отпрянул назад, испугавшись внезапно выскочившего на тропу зайца.
Индейцы пока что нигде не объявлялись. Он пристально вглядывался вперед, присматриваясь к суровому и мрачному пейзажу, но все вокруг дышало безмолвием и покоем. И вскоре он наконец свернул на наезженную тропу, которая вела к Тринити-Крик.
Подъехав к бревенчатой хижине, в которой жили рабочие с прииска, он спешился. У двери праздно ошивался один из старателей.
— Коня? — усмехнулся он в ответ на заданный вопрос. — Да уж, приятель, не повезло тебе! Тут по всей округе коня не сыщешь ни за какие деньги!
Стив Мейен обессиленно привалился к стене дома.
— Мистер. — пробормотал он, — мне очень нужна лошадь. Очень нужна!
— Извини, сынок. Но лошадей у нас нет. Никто в городе не уступит тебе своего коня. Лишних лошадей нет ни у кого! Так что лучше зайди и выпей кофе.
Стив расседлал серого, снял с него уздечку и вошел в дом. Не помня себя от усталости, он тяжело опустился на стул. Несколько старателей, сидевших за карточной игрой, как по команде обернулись и взглянули в его сторону.
— Слушай, амиго, — усмехнулся один из них, — положил бы ты куда-нибудь свои пожитки.
Мейен с трудом поднял голову, принимаясь разглядывать говорившего, который оказался рослым, светловолосым парнем в красной клетчатой рубашке.
— Я не спал от самого Сакраменто, — сообщил он. — Всю дорогу в седле.
— От Сакраменто? — недоверчиво уставился на него юноша. — Да ты совсем спятил!
— Он гонится за вором, — пояснил старатель, встретивший его у крыльца. Теперь он подал Стиву чашку горячего кофе. — Наверное, что-то очень важное, раз он летит как угорелый.
— Я должен быть в Портленде до того, как причалит пароход, — объяснил Стив. В каком-то смысле он лгал, но с другой стороны, говорил чистейшую правду. — Если я не успею, то тот парень скроется вместе с пятнадцатью тысячами долларов!
— Пятнадцать штук… — Юноша опустил руку, сжимавшую карты. — Черт возьми, — с сердцем воскликнул он, — за такие деньги я, пожалуй, тоже поехал бы!
Стив одним залпом осушил чашку и встал со стула.
— Мне нужно найти коня, — бросил он и вышел на улицу.
Меньше чем через полчаса он понял, что его желание неосуществимо. Никто и слышать не хотел о том, чтобы продать коня, а его собственный конь представлял плачевное зрелище.
— Ничего не выйдет! — говорили ему. — В наших краях человеку без коня никак не обойтись! Приехать-уехать можно только на коне. Так что ничего не получится у тебя, парень, дохлый номер!
Он вернулся обратно в конюшню. Нечего было и думать, чтобы продолжить путь на сером — на нем уже далеко не уедешь. Как бы он ни старался, а только теперь бедное животное сможет пройти с грехом пополам дай Бог несколько миль. И все. Так что нет смысла губить хорошего коня. Вконец расстроенный и обескураженный, буквально валясь с ног от усталости, Стив стоял на холодном ветру, потирая дрожавшей рукой заросший колючей щетиной подбородок.
Это конец! Подумать только, и это после того, что ему пришлось пережить, — долгий, многотрудный перегон стада через горы и пустыню, а затем выматывающие торги, в стремлении продать подороже, и наконец вот этот побег на север — все, решительно все впустую! А где-то за многие мили отсюда, в Пайуте-Вэлли, его ждали люди, для которых он оставался последней надеждой. И вот теперь все кончено, он не смог до конца выполнить свою миссию. Он всех подвел.
Еле переставляя заплетавшиеся ноги, он вернулся в хижину старателей и опустился на стул. Взял кофейник и, усилием воли унимая дрожь в руках, в конце концов наполнил еще одну чашку. Ноги онемели, и, по правде говоря, раньше он даже представить себе не мог, что человек может так смертельно, безумно устать.
Белобрысый силач в клетчатой рубашке оторвался от карточной игры и участливо посмотрел на него:
— Что, не повезло? Ты столько сил положил на это и вот проиграл.
Стив расстроенно кивнул.
— Это деньги общие — мои и моих друзей, — горько объяснил он. — Вот что хуже всего!
Белобрысый опустил руку и сгреб со стола фишки. Затем он снова взялся за трубку.
— Мой гнедой, тот, что сейчас стоит здесь в конюшне, лучший конь во всей округе. Бери его и уезжай, но только ты уж постарайся хоть немного отдохнуть, когда приедешь в Скотт-Вэлли. Иначе долго не протянешь.
Мейен вскочил на ноги, и в душе у него затеплилась робкая надежда, тут же прогнавшая сон и усталость.
— Сколько? — поспешно спросил он, запуская руку в карман.
— Ничего, — просто ответил парень. — Только если все же тебе повезет, и ты поймаешь этого вора, то привези его сюда на моем коне. Я собственноручно помогу тебе повесить его. Обещаю.
Стив немного смутился.
— А как быть с конем?
— Захвати его с собой, когда будешь возвращаться обратно, — ответил белобрысый, — и получше заботься о нем. Он никогда не подведет тебя.
Десять минут спустя Стив Мейен покинул Тринити-Крик, и его новый гнедой пустился в путь с такой прытью, выезжая на тропу, ведущую в Скотт-Вэлли, будто знал, что поставлено на карту.
По мере того как Стив Мейен продвигался дальше на север, становилось все холоднее. Задувая все сильнее, ветер плевался в лицо дождем со снегом. Подняв воротник пальто из шкуры бизона, Стив то и дело пришпоривал коня, тихо разговаривая с ним. Конь прял ушами, как будто прислушиваясь к его словам, и мчался вперед, чередуя быстрый шаг с быстрой, размашистой рысью.
Через шесть часов после отъезда из Тринити-Крик Стив Мейен прибыл в Скотт-Вэлли.
Служащий почтовой станции лишь взглянул на него и тут же указал на койку.
— Отдохни с дороги, путник, — сказал он. — Я позабочусь о твоем коне!
Собрав последние силы, Стив добрался до койки и рухнул в мягкую постель…
Стив Мейен внезапно открыл глаза. Было уже совсем светло, и в лицо ему светило солнце. Он взглянул на часы. Полдень!
Вскочив на ноги, он принялся натягивать сапоги, которые кто-то снял с него, пока он спал, и схватился за пальто. Служащий почтовой станции, рослый рыжеволосый детина, вошел в комнату и стоял, наблюдая за ним.
— Я вижу, у вас конь Джо Шалмера, — заметил он, заткнув большие пальцы обеих рук за ремень на поясе. — Откуда?
