Карл Май - Чёрный Мустанг
— Спасибо. Но они пришли раньше нас, и, стало быть, у них больше прав. Когда они вернутся, мы их спросим, не будут ли они возражать против нашего соседства за столом. Принесите нам пока имбирного пива, а потом поглядим что там у вас есть из еды.
Взглянув на оставленное Казом и Хазом оружие, они присели с противоположной стороны стола.
— Замечательные люди! — прошептал инженер своим соседям по столу. — У этого краснокожего поистине королевский взгляд и осанка, да и у белого тоже.
— А ружьё индейца! — так же тихо заметил дорожный мастер. — Сколько там серебряных гвоздей! Уж не…
— Боже! Да это же Серебряное Ружьё Виннету! А взгляните на эту тяжёлую двухстволку белого! Разве это не Гроза Медведей?! А то, второе, лёгкое ружьё… Может быть, это и есть… винчестер Генри?
В это время снаружи донёсся голос Казимира:
— Чёрт возьми! Что это за лошади? Кто это приехал?
— Не знаю, — прозвучал ответ кладовщика, возвращающегося вместе с кузенами из сарая.
— Два вороных жеребца с красными ноздрями и чистокровной линией шеи под гривой. Я знаю этих лошадей и их владельцев. Индейская сбруя! Сходится! Вот это да! Точь-в-точь, как у наследников Тимпе. Идёмте быстрее, и вы увидите двух самых лучших людей Запада.
Каз большими шагами вошёл внутрь, за ним поспешили Хаз и кладовщик. Лицо Каза светилось от радостного волнения. Увидев вождя апачей и его белого друга, он бросился к ним, широко раскрыв руки, и воскликнул:
— Да, это они! Я не ошибся! Виннету и Олд Шеттерхенд! Вот это радость! Дайте ваши руки, господа, я пожму вам их.
Олд Шеттерхенд протянул ему правую руку и ответил с доброй улыбкой:
— Я очень рад вас видеть, мистер Тимпе. Вот вам моя рука. Если хотите её пожать, жмите на здоровье.
Каз изо всей силы сжал протянутую ладонь, возбуждённо воскликнув:
— Мистер Тимпе? Вы назвали меня мистером Тимпе? Значит, вы меня ещё помните? Вы не забыли меня, сэр?
— Не так легко забыть человека, вместе с которым пришлось пережить такое, что мы пережили тогда с вами и вашими товарищами.
— Да, да, это была ещё та передряга, в которую мы тогда попали. Мы бы погибли, но вы нас выручили. Я никогда этого не забуду, можете быть уверены. Только что мы как раз разговаривали о той переделке. Виннету! Великий вождь апачей позволит, чтобы я его поприветствовал?
Тот протянул ему руку и полным достоинства, но одновременно мягким голосом произнёс:
— Виннету приветствует своего белого брата и просит, чтобы тот сел вместе с нами.
При этих словах поднялся инженер и с вежливым поклоном сказал:
— Извините меня за смелость, которую я себе позволяю, джентльмены! Вы не должны сидеть там, — я приглашаю вас сюда, к нашему столу, предназначенному специально для администрации и лиц высшего ранга.
— Для администрации и лиц высшего ранга? — переспросил Олд Шеттерхенд. — Но мы не относимся к администрации и не считаем также, что мы чем-то лучше других. Благодарим вас за приглашение, но просим, чтобы нам разрешено было остаться здесь.
— Как вам это будет угодно, сэр. Но мы бы сочли за честь, если бы могли выпить чего-нибудь крепкого и побеседовать с такими знаменитыми охотниками, как вы.
— От разговора мы не уклоняемся. Вы, наверное, служите управляющим на этом участке железной дороги?
— Меня зовут Леврет, я инженер, а это мои дорожный мастер и кладовщик, а там сидит следопыт, которого я нанял специально, чтобы он заботился о нашей безопасности.
Говоря это, он поочерёдно указывал рукой на лиц, которых представлял. Олд Шеттерхенд бросил быстрый, почти незаметный взгляд на метиса и спросил:
— Следопыт специально для вашей безопасности? Как зовут этого человека?
— Ято Инда. У него индейское имя, так как его мать была индианкой.
Белый охотник смерил метиса долгим и очень внимательным взглядом, потом отвернулся и так тихо хмыкнул себе под нос, что услышал это только апач, но что он при этом подумал, понять по его лицу было невозможно. Зато у Виннету, по-видимому, был повод, чтобы не молчать, поскольку он обратился к метису:
— Мой брат позволит к нему обратиться? Каждый должен быть здесь осторожным, но если для безопасности поселения необходимо присутствие следопыта, то должны быть и враги, которые ему угрожают. Что это за люди?
Метис ответил вежливо, но несколько холодновато:
— Мне кажется, что нельзя доверять команчам.
Виннету сделал такое движение головой, как если бы хотел оценить по отдельности каждое сказанное слово. Ещё несколько секунд он как бы вслушивался во что-то, потом спросил:
— У моего брата есть основания для таких подозрений?
— Конкретных оснований нет, только предположения.
— Моего брата зовут Ято Инда. Ято означает «добрый» на языке навахов, Инда означает «человек» на языке апачей. Навахи тоже являются апачами, поэтому можно предположить, что мать моего полубрата по крови была апачкой.
Вопрос этот, по всей видимости, был неприятен метису, поскольку он попытался уйти от ответа, холодно спросив:
— Почему это вдруг великий Виннету проявляет такой интерес к незнакомой ему индианке?
— Потому что это твоя мать, — громко прозвучало в ответ. — И потому что, находясь здесь, я хочу знать, что за человек заботится тут о безопасности. К какому племени принадлежала твоя мать?
Под пристальным взглядом Виннету метис не мог промолчать и произнёс:
— К племени пинал-апачей.
— И языку ты научился от неё?
— Конечно.
Я знаю язык и все наречия апачей. Многие звуки они произносят при помощи языка и одновременно гортанно, ты же произносишь их только при помощи языка, точно так же, как это делают команчи.
Метис вспыхнул:
— Ты хочешь сказать, что я сын женщины из племени команчей?
— А если я убеждён в этом?
— Убеждение ещё не доказательство. И даже если бы моя мать была из племени команчей, то из этого вовсе не следует, что я поддерживаю с команчами отношения.
— Конечно, нет. Но ты знаешь Токви Каву, Чёрного Мустанга, который является самым грозным из вождей команчей?
— Я слышал о нём.
— У него была дочь, которая стала женой бледнолицего. Она и её муж умерли, оставив сына смешанной крови, которого Чёрный Мустанг воспитал в духе лютой вражды к белым. Этому мальчику некогда во время товарищеских игр покалечили ножом правое ухо. Как же так получается, что ты говоришь, как команчи и у тебя шрам на том же самом ухе?
Следопыт в ответ на эти слова вскочил с места и в гневе крикнул:
— Этот шрам как раз и является доказательством враждебности, я получил его во время схватки с ними. А если сомневаешься в этом, то я вызываю тебя помериться со мной силой.
