Луис Ламур - Горящие холмы
— Жаль, попала в ухо. Лошадь отпрыгнула.
Висенте посмотрел на сестру. Она погубит всех! Они были бедны, но здесь их оставили в покое. Почему она не может даже здесь жить спокойно? Дела гринго есть дела гринго.
Висенте вспомнил, как он нашел тело своего отца. Он почитал своего отца, а его отец был сильным человеком, но несмотря на свою храбрость и силу, гринго охотились за ним, как за хромым волком, и оставили умирать среди скал. Есть ли шансы у Висенте?
Он мрачно посмотрел на хребты, надеясь, что они найдут этого человека и уберутся. Может, он и трус, но до сих пор жив, и солнышко пригревает, и ветер поет свою песню.
— Надеюсь, они его схватят, — сказал Висенте. — А затем уберутся.
Мария Кристина посмотрела на брата в упор. В ее черных глазах читалось презрение.
— Ты дурак.
Он бросил на нее яростный взгляд и пришпорил коня. От такого оскорбления у него окостенела спина. Она что, не знает, что он член ее семьи? И так с ним разговаривает. Да, он не переносит насилия, даже если это в интересах семьи, ион боялся Марию Кристину.
Мария Кристина смотрела ему вслед, но она уже думала о других проблемах. Куда спрятать того человека так, чтобы его не нашел Якоб Лантц?
Но даже если и существует такое место, сейчас ехать туда опасно. Нельзя выследить того, кто не оставляет никаких следов, и до тех пор, пока он будет лежать в пещере, он будет в безопасности. Но она должна быть осторожна… очень осторожна.
Именно Мария Кристина перевезла всю семью в эту долину после смерти отца. О пещере она узнала уже давно и порой уходила туда, чтобы побыть одной. Кроме нее, об этой пещере так никто и не узнал. Индейцы, которые когда-то жили в этих местах, свою стоянку организовали именно там. Не так-то просто было найти это место.
Она купила овец, сама о них заботилась, следила за их стрижкой и продажей шерсти. Именно она настояла на том, чтобы был построен добротный глинобитный дом, где они теперь и жили. После свадьбы она поехала в Сан-Франциско присмотреть новую мебель.
Она вышла замуж за гринго. Ей было пятнадцать лет. После убийства ее отца, она уехала вместе с мужем в Вирджиния-Сити в Неваду. Там муж наткнулся на богатую серебром жилу, и они переехали в Сан-Франциско, но выпивка и азартные игры сломили его, и однажды, перебрав, муж был убит в какой-то перестрелке. Мария Кристина вернулась в семью вместе со своим немалым наследством и с воспоминаниями о коротких, но таких славных днях в Вирджиния-Сити и Сан-Франциско,
Во второй раз она вернулась в пещеру в скале неожиданно. Она прошла по тропе, обогнула развалины и одним быстрым грациозным движением присела около раненого, поставив на землю котелок с еще горячим тушеным мясом.
— Ешь… сейчас не время разговаривать.
В то время как она меняла повязку и обследовала рану, он жадно ел. Рана выглядела уже лучше. Она промыла ее и вновь перевязала куском чистой ткани.
Когда он покончил с мясом, она отнесла котелок к источнику, вымыла его и вернулась, неся завернутые в кусок хлопчатобумажной ткани несколько маисовых лепешек и тонко порезанных кусков вяленого мяса.
— Не разводи огонь, — предупредила она его, — тебя ищут.
Она уже поднималась, когда он ухватил ее за блузку. Мария Кристина угрюмо посмотрела на него сверху вниз, ее взгляд не выражал абсолютно ничего.
— Кто ты? Откуда ты пришла? — спросил он.
— Я же не спрашиваю тебя о том же?
— Я хочу знать, кого благодарить.
— Por nada note 1.
— Наконец-то я услышал твое имя.
Она ничего не ответила и терпеливо ждала, пока он не отпустит ее блузку. Одним гибким движением девушка поднялась и повернулась, чтобы уйти. Он с трудом приподнял голову, чтобы посмотреть ей вслед, и бессознательно проговорил:
— Ты… ты прекрасна!
— Ты слишком много разговариваешь… спи.
Но когда она дошла до полуразвалившейся стены, то остановилась, не повернула головы, но, когда ступила на тропу, ведущую вниз, сказала:
— Мария Кристина.
И ушла.
Он попытался услышать звуки ее шагов, но, кроме текущей воды, не услышал ни звука. Она рисковала своей жизнью, когда шла сюда. Для большинства из команды Саттона-Бэйлесса тот факт, что она — женщина, ничего не значил, кроме того, что она враг.
Больше всего он опасался Якоба Лантца. Лантц был известным следопытом. Он был человеком гор, вел разведку для армии против индейцев, когда охотился или ставил ловушки, то руководствовался чутьем, долго жил с индейцами, не только с племенем ютов — к этому народу принадлежала его мать, но и с навахо и апачами. Он будет следить за этой девушкой, зная, что она живет где-то неподалеку, и считая ее врагом. Раненому нужны пища и уход, и, если он получил все это, — помощь пришла из этой семьи. Не так-то просто будет обвести Якоба Лантца вокруг пальца.
— Мария Кристина, — прошептал он.
Звуки ее имени приятно ласкали слух. Она, конечно, испанка. Но двигалась она с индейской грацией, а чувство собственного достоинства присуще как индейцам, так и испанцам. Это чувство собственного достоинства, эта внутренняя гордость как-то не сочетались с окружающей действительностью. Это его потрясло.
Трэйс проверил, заряжено ли оружие. Такие вещи не терпят неопределенности. Каждое мгновение таит в себе опасность. Каждый час может стать последним в его жизни. Он не оставил никаких следов, лишь девушка не сможет долго скрывать место, куда она приходит.
Если экономить, то запасов еды хватит на пару дней. Он должен так поступить, ведь она не сказала, когда вернется. Если вообще вернется.
Каким бы путем Мария Кристина не пользовалась, он должен быть хорошо замаскирован, в противном случае об этом месте могут знать, а это беспокоило его. Если его обнаружат — шансов на спасение нет. Ему придется просто отстреливаться, пока его не убьют. Ему остается надеяться, что они придут, когда он будет бодрствовать.
Джордан лежал на спине, глядя на вздымавшиеся скалы. Он был очень слаб, и малейшее движение утомляло его. Пройдут дни, может даже недели, прежде чем он будет в состоянии продолжить путь. Это долго, слишком долго. Его мысли вновь и вновь возвращались к Марии Кристине. Очень давно, казалось это было в другой жизни, он вспомнил, что уже видел женщин, похожих на нее, — таких же уравновешенных и выносливых. Но это было в районе Тайдвотер в Вирджинии, когда он был еще ребенком.
Откуда она ведет свой род? От конкистадоров? Или, может, еще раньше, от королей Толтеков?
Временами он слышал, как всадники проносились по каньону или у него над головой, по вершине плато. Скоро он понял, что пришел вечер, увидел, как удлиняются тени, и стал ждать появления над каньоном той одинокой звезды.
