Луис Ламур - Как был покорен Запад
— Ты просил войны! — разъяренно крикнул он Кингу. — Ну так получай ее!
Он рванул коня и пролетел несколько ярдов до своего лагеря, где уже началась беспорядочная стрельба — его ветераны находили себе мишени. Прямо перед собой Зеб увидел, как пошатнулся человек, схватился за горло, а между пальцами у него хлынула кровь.
Он посмотрел в сторону лагеря поселенцев — там Воссель и бывшие солдаты уже. расположились цепью за шпалами, изготовив оружие к бою. Их действия успокоили и воодушевили остальных, и они тоже готовились к схватке.
Среди старых однозарядных ружей, порой даже заряжавшихся по старинке, с дула, мелькало несколько новых винтовок Генри, здесь и там — «Спенсеры». Попадания из «Спенсеров» были заметны сразу, потому что тяжелые пули пятьдесят шестого или пятьдесят четвертого калибра note 58 мгновенно вышибали индейцев из седла, подбрасывая их в воздух.
Статная светловолосая девушка, с которой можно было бы лепить Брунгильду note 59, забивала шомполом заряд в ствол ружья и передавала мужчине в обмен на другое ружье, из которого он только что выстрелил. Другая женщина, склонившись над раненым, промывала рану и готовила ее к перевязке.
Вдали от своего дома, в диком краю, эти мужественные люди, многим из которых прежде и слышать не приходилось выстрела, направленного в человека, сражались, чтобы защитить свое право находиться здесь. Не в меньшей мере, чем индейцы, бились они за свои дома и семьи, и многим предстояло пасть в этом бою.
Рабочие Кинга тоже собирались, мрачные и угрюмые. Большей частью это были ветераны или люди, которым приходилось и раньше сражаться с индейцами, — они быстро заняли позиции и начали стрелять.
Внезапный огонь, казалось, сокрушал наступательный порыв индейцев, потому что их атакующие колонны вдруг разделились, поворачивая вправо и влево. И тут Зеб услышал звук, от которого у него перехватило дыхание и зашевелились волосы.
Мягкий, приглушенный гром, едва слышный, но постепенно нарастающий… огромное облако пыли, внезапно сорвавшееся с холма… а потом пыль была разорвана на части несущимися черными телами, от которых и шел гром. Черное облако массивных, обросших шерстью голов, блестящие рога… бизоны!
С обеих сторон скакали арапахо, направляя несущееся в панике стадо прямо на палаточный городок, прямо на хрупкие баррикады переселенцев, часть которых была выстроена уже за пределами шпальных штабелей.
У них не было ни малейшей надежды. Они едва успели выстрелить по разу и перезарядить оружие, как несущееся стадо уже накатилось на баррикады. Оно неслось сплошной стеной смертоносной косматой плоти. Среди этих сотен животных многие весили по тонне и больше.
Ничто не могло остановить эту бешеную атаку. Палатки расплющивались под копытами; кричали женщины. Какой-то раненый мужчина попытался оттолкнуть женщину в сторону и прикрыть ее своим телом, но тут же страшный вихрь накрыл их. Мгновение назад здесь стоял городок переселенцев — а теперь он был втоптан в грязь, перемешанную с растерзанным и окровавленным мясом. Зеб заметил громадного быка, который провалился сквозь крышу землянки у самой железнодорожной линии — он бился, пытаясь вырваться из ловушки, потом исчез.
И тут нахлынули арапахо.
Они неслись по пятам бизонов и, поднимая своих пони в прыжок над упавшими животными, застреленными в отчаянной попытке остановить или повернуть несущееся стадо, индейцы прорвались за баррикаду и оказались среди ее защитников.
Кинг быстро отступал к своему вагону — это был один из немногих строений, еще оставшихся на месте.
А схватка продолжалась. Зеб увидел, как его сержант рухнул под скользящим ударом томагавка, и точным выстрелом выбил воина из седла. Лошадь прыгнула на него, он покатился в сторону, выстрелил еще раз, но промахнулся.
Молодой воин с раскрашенным черными полосами лицом бросился на него. Зеб поднял револьвер и выстрелил. Пуля остановила индейца на полушаге, но он снова двинулся вперед, и Зеб выстрелил еще раз. Когда индеец упал, в груди у него сидело три пули. Он свалился почти прямо на Зеба.
Зеб схватил винтовку, кое-как поднялся на ноги и выстрелил в индейца, лезущего на баррикаду. Повернулся, чтобы выстрелить еще раз, — но винтовка оказалась разряженной, и он бросился на кучку арапахов, размахивая тяжелым «Спрингфилдом» как дубинкой.
Атака кончилась так же внезапно, как и началась. Остался резкий залах порохового дыма, слышалось учащенное дыхание людей, истощивших все силы в чудовищном напряжении, стоны и вопли раненых. Зеб вынул из револьвера пустой барабан и заменил его заряженным.
Майк Кинг медленно поднялся на ноги со ступенек своего салон-вагона. По лицу его стекала кровь из раны на голове.
— Вот ты и купил, то что хотел! — свирепо бросил ему Зеб. — А теперь пойди и погляди на цену!
— Собираешься застрелить меня? — Даже теперь язвительная усмешка не покидала лица Кинга, но в глазах светилась тревога. Оба они держали в руках револьверы, а разделяло их всего несколько шагов… И тут Кинг понял, в чем разница между ними: ему отчаянно хотелось жить, а Зебу Ролингзу жизнь была безразлична. Душа Кинга наполнилась страхом. Он устоит, он будет биться… но ему отчаянно не хотелось умирать.
— Иди туда! — приказал Зеб. — Я хочу, чтобы ты видел дело рук своих!
Там, где женщина склонялась над раненым мужчиной, теперь лежали два тела, втоптанные одно в другое, измолотые летящими копытами. Светловолосая Брунгильда лежала, поверженная и изуродованная — там, где прежде развевались светлые волосы, остался лишь голый череп… Какой-то человек стонал и звал на помощь. Уцелевшие медленно приходили в себя и начинали двигаться среди раненых.
К Зебу подошел за приказами сержант; на голове у него кровоточила жуткая рана. Зеб коротко распорядился:
— Поставьте восемь человек на баррикаду, как и раньше. Остальных пошлите собирать винтовки и боеприпасы и перевязывать раненых. А в помощь тем, кто отделался ушибами, мы можем выделить только четверых.
И повернулся к Кингу.
— Ну, как, Кинг, нравится? Это ты пригласил людей сюда. Ты слишком поторопился сунуть их в ад, который сам создал, нарушив договор. Ты привез их сюда — и ты их убил. А теперь живи с этим, если сможешь…
— Яичницу не сделаешь, не разбив яиц, — пробормотал Майк Кинг. — А яйца едут и будут ехать.
Но лицо у него было серое и больное, и он поспешил отвести глаза от мертвых и умирающих.
— Так что, вы раздумали убивать меня?
— Тебя? Да ты пули не стоишь. Ты и так мертвый. Ты мертвый уже много лет. Ты просто молоток в руках у директоров твоей дороги. А внутри у тебя пусто…
