Генри Уилл - Золото Маккены
Сразу же после Маккенны и Фрэнчи, закрывая их могучей спиной от ружей Пелона и Микки, ехал Хачита. За Хачитой — Маль-и-пай с вьючной лошадью, затем — Микки, а тыл прикрывал Пелон, способный с одного выстрела — если понадобится — уложить кавалерийского разведчика. На случай подобной «надобности» сонорский бандит ехал, не вынимая правой руки из-под сердца.
Удовлетворенный увиденным, Маккенна привстал в стременах и помахал Пелону рукой. Бандит махнул в ответ и крикнул:
— Хола! Что-нибудь видно?
И сверкнув глазами ничуть не менее дико, чем Фрэнчи Стэнтон, старатель рявкнул в ответ:
— Давай сюда! Ко мне! Сейчас все увидим!!!
С этими словами он вонзил шпоры в бока апачского пони, и лошадка, сделав последний рывок, прыжком одолела оставшиеся метры тропы. В следующее мгновение Маккенна вырвался на открытое пространство. Остальные послали лошадей строевой рысью, пытаясь первыми проскочить за шотландцем и собственными глазами увидеть то, что открылось старателю.
Да, это было зрелище… Поверхность каньона оказалась сморщенной, искореженной, разбитой, словно лицо девяностолетнего старика. Несмотря на то, что общее повышение уровня платформы не превышало тридцати футов, поверхность имела абсолютно «плоский», горный вид. И везде тощую зеленую травку и извивающиеся посадки карликовых сосен пробивали черные и черно-серые выбросы твердой, как сталь, вулканической породы.
Вот оно, подумали все: плоскогорье перед входом.
Но стоп. Чего-то не хватало. Что-то было не так. Пелон пришпорил лошадь и притерся к самому боку старательского пони.
— Секунду назад, — зарычал он, — мне казалось, что ты привел нас именно туда, куда следовало. Но я не вижу… Где «Апачский Почтовый Ящик»?..
Старатель покачал головой.
— Понятия не имею, — сказал он, вглядываясь в плоскогорье. — По идее мы должны его видеть… Подожди, может, Хачите удастся его отыскать? Зрение у него получше, чем у остальных. Хола! Хачита, иди-ка сюда!
Огромный апач встал рядом с Маккенной и принялся рассматривать вкрапления лавы. Но и он покачал головой.
— Нада. Ничего. Никаких следов «почтовых скал».
— Подожди, ну, подожди же! — крикнул Маккенна, увидев, как темная кровь прилила Пелону к лицу. — Значит, в легенде есть что-то такое, что мы проглядели… — Он принялся лихорадочно соображать, не столько напуганный взрывным темпераментом бандита, сколько распаляясь сам. И, издав на испанском рычащее проклятие, он сверкнул глазами. — Ну, конечно! Слушай: Эдамс упоминал небольшой холм. Помнишь? Они увидели «почтовый ящик»с небольшого возвышения. Ищите же, ищите!..
— Вот он! — прошипел Микки Тиббс. — Немного влево. Видите? В форме волчьей головы: две сосенки — уши, а лавовый подтек — язык. Ну-ка!
Через перепаханные скалы все устремились к темному пятну лавы. Естественная тропа вела к его вершине. С нее открывался вид на огромную «чашу» земли, уходящую под откос на запад и полностью сокрытую от посторонних глаз, смотрящих с вершины каньона Тыквенного Поля.
— Элли! Элли! — взвыл Хачита, подключаясь к захватившей всех игре. — Вон оно: «почтовое место»!
Через секунду все увидели отметку и, вопя и улюлюкая, словно чистокровные индейцы прерий, устремились к ней. У «ящика» всех затрясло. За тридцать три года ничего не изменилось. Даже несколько обструганных «телеграммных» палочек торчало из щелей в скале. Старинная «почта» работала. От облегчения все засмеялись. Все, кроме Хачиты. Гигант хмурился.
— Странно, — бормотал он. — Похоже, палочки выструганы совсем недавно…
Мгновенно среди смеющихся как будто сверкнула молния, и все замолчали.
— Что? — спросил Пелон. — Ты шутишь?..
— Не думаю, — подъехал к ним Глен Маккенна. — Кажется, он прав. — Старатель взобрался на пирамидальную скалу и наклонился. Потрогав одну палочку, он оставил ее на том же месте. Потом потер большой палец указательным. Липко.
— Они действительно вырезаны недавно, — сказал он. — Сок еще струится. Отведите лошадей. Может, нам удастся прочесть следы тех, кто здесь побывал…
Но рыжебородый старатель ошибался. Им не удалось ничего отыскать. Долго думать не пришлось: кроме отпечатков копыт лошади Глена Маккенны, к пирамиде не вели больше ничьи следы.
ЗДЕСЬ ПОПАХИВАЕТ ИНЫМИ МИРАМИ
— Что означают эти палочки, Хачита? — спросил Маккенна.
Говорить пришлось ему, потому что суеверный полукровка Пелон Лопес вместе с четвертькровкой Микки Тиббсом сейчас оглохли от воплей родной индейской крови. Старая Маль-и-пай громко бормотала индейскую молитву, отводящую беду, и даже великан-Хачита, чувствуя себя крайне неуютно, сначала отказывался говорить.
— Здесь сказано: «Апачи были и вернутся», — наконец выдавил мимбреньо.
— И все?
— Нет, еще одно… одно слово: «Помни…»
— Значит: «Апачи были и вернутся — помни…», — повторил Маккенна задумчиво. — Словно две фразы стыкуются и одновременно не состыковываются. Кто мог сюда приходить, Хачита?
— Я знаю, кто сюда приходил…
— Кто?
— Нельзя называть его по имени. Ты должен понимать…
Маккенна прищурился. Возвышающийся над головами всех остальных гигант-апач говорил о своем погибшем друге — Беше, имя которого по индейским законам нельзя было произносить вслух. Он считал, что рука мертвеца оставила здесь, в последней отметке перед Потайной Дверью, эти предупреждающие палочки. Послание с того света. Напоминание. Идейка была сомнительная, но Маккенна не собирался переубеждать мимбреньо.
— Правильно, — согласился он, — я все понимаю. Но давай — только предположим! — что это был не он, а кто-нибудь другой. Разве не могли какие-нибудь апачи, или один апач поместить сюда эти знаки? Они ведь знают, что мы где-то поблизости, а мы знаем, что они нас ищут. С их умением заметать следы они могли так подъехать к скале, что нам бы и в голову не пришло то, что здесь кто-то был. Ты абсолютно уверен, что не можешь ничего разглядеть? С твоим-то талантом и острым глазом?..
Хачита тяжело посмотрел на шотландца.
— Нет, мой белый друг, — сказал он, — ничего здесь нет. Я ведь сказал, кто оставил эти палочки.
— Ладно. Но откуда у тебя такая уверенность?
— Из последнего слова, патрон.
— «Помни»?
— Да. Это для меня.
И тут до Маккенны дошло: апач был уверен в том, что погибший друг напоминал ему, Хачите, о его миссии. Фантастика. Дикость. И все же…
— Верно, — сказал Маккенна гигантскому индейцу, — ты совершенно прав. Я понял. Но палочки не запрещают нам двигаться дальше. Так, Хачита?
Тот кивнул своей неимоверной головой.
— Похоже, что так. Но мне бы все-таки очень хотелось вспомнить, о чем просил меня мой друг. Видишь, ему известно, что я забыл. Поэтому он и обратился ко мне с напоминанием.
