Лэрри Макмуртри - Пустыня смерти
Сперва Калл не увидел жертв: он даже подумал, что членам семьи удалось убежать. Дом сгорел дотла, лишь несколько бревен еще тлели. Вокруг пожарища валялись раскиданные вещи, втоптанные в грязь: одежда, кухонная утварь, сломанные стулья, изорванная Библия и несколько бутылок. Матрасы, набитые листьями кукурузных початков, были вспороты, а листья втоптаны в грязь.
Длинноногий соскочил с седла, на минутку зашел в глубь сгоревшего дома и тут же вышел.
— Где они? — спросил он Чадраша, а тот бросил на него быстрый взгляд и молча кивнул на ближайшее кукурузное поле.
— Калл, возьми вон те мокрые простыни! — крикнул Длинноногий.
Среди раскиданных вещей валялось несколько грязных простыней.
— Зачем они нужны? — спросил в недоумении Калл.
— Завернуть их, зачем же еще? — ответил Длинноногий, снова вскакивая в седло.
На поле, между двумя рядами кукурузы, лежала женщина — шесть стрел пронзили ее грудь и живот. У невысокого каменного заборчика Калл увидел мужчину с рубленой раной — с него сняли скальп и большой кусок кожи на спине, оставив кровавый след. Рядом лежал мальчик лет десяти, пронзенный тремя стрелами, голова его была разбита огромным камнем. У другого мальчика лет шести-семи в спине зияла огромная рана.
— Его проткнули копьем, — пояснил Длинноногий. — Помнится, еще должна быть девочка.
— Они похитили ее, — сказал Чадраш. — Они увели и мула. Думаю, на нем ее и увезли.
Калла трясло, но тошноты на этот раз не было. Он заметил, что Длинноногий и Чадраш, стоя на краю кукурузного поля, внимательно смотрят на него. Рейнджеры ожидали увидеть результаты кровавой расправы, но многие не были готовы натолкнуться на распухшие, растерзанные трупы: разбитые вдребезги и раздавленные головы, разодранные животы и вывалившиеся внутренности.
— Заверни их в простыни как можно аккуратнее, — приказал Длинноногий. — А когда возьмешься за женщину, обломай на ней стрелы. Они. впились слишком глубоко и просто так их не выдернуть.
Чадраш слез с лошади, подошел к телу женщины и, присев на корточки, стал внимательно рассматривать стрелы. Затем он осторожно обломал стрелу, вошедшую в самый центр грудной клетки.
— Вот эта пронзила ее насквозь и вошла даже в землю, — пояснил он. — Это стрела Бизоньего Горба.
— Как ты узнал? — удивился Калл.
Чадраш показал ему на перышки на тупом конце стрелы и сказал:
— Перышки от степного тетерева. Он всегда вставляет в свои стрелы перья этой птицы. Он встал над женщиной, лежащей навзничь, и всадил стрелу прямо в грудь.
Подошел Длинноногий и тоже взглянул на стрелу. Тело женщины нельзя было стронуть с места, оно словно было прибито к земле гвоздями. Но это была всего лишь коротенькая, тоненькая стрелочка, древко из ветки низенького вереска. Калл попытался представить себе, с какой силой должна быть выпущена эта веточка дерева, чтобы она прошила насквозь тело женщины, да еще впиявилась в грязную землю.
Несколько новобранцев тоже подошли к ним и молча стояли вокруг тела убитой женщины. Двое бросили лишь беглый взгляд и тут же заспешили прочь. Некоторые схватились за оружие и так крепко сжали рукоятки, что у них даже костяшки пальцев побелели. Каллу вспомнилось, что подобное происходило и во время похода за Пекос — тогда рейнджеры тоже сжимали рукоятки оружия с такой силой, что костяшки пальцев становились белыми.
Новичков охватил нешуточный страх: они уехали из Остина и попали в мир, где господствуют другие правила, не те, которых придерживаются белые люди, в мир, где слабых, доверчивых и медлительных ожидают изуверские пытки и мучительная смерть.
Длинноногий вместе с Чадрашем поскакали вперед изучать следы, оставив Калла заворачивать трупы в грязные простыни. Стоявший посреди кукурузного поля маленький домик, теперь сожженный, с тлеющими кое-где бревнами, наводил на Калла тоску и печаль. Его построила маленькая семья, приложив немало труда для того, чтобы жилье было чистым и уютным. Они трудились, выращивали кукурузу и снимали урожай. И вот в течение какого-то часа или даже меньшего времени все оказалось разрушенным: четверо членов семьи убиты, маленькая дочка угнана в плен, домик сожжен. Даже дойную корову и ту убили, всадив в нее тучу стрел. Она лежала теперь, раздувшаяся, в грязи, задрав ноги вверх.
Калл постарался как можно лучше завернуть трупы, но Когда подошел к женщине, вынужден был попросить помощи у Черныша Слайделла. Черныш ухватил ее за ноги, Калл за руки, и вдвоем они едва оторвали ее от земли — так крепко пригвоздила тело к земле стрела Бизоньего Горба. Каллу, когда он работал у старого Джизеса, не раз приходилось забивать коз и овец, теперь он увидел, что женщину, которую он заворачивал в сырую простыню, зарезали словно овцу.
— Боже мой, надеюсь, мы разорвем их в клочья, если только нагоним, — произнес Черныш дрожащим голосом. — Не хотел бы я попасть в их дьявольские лапы.
К Каллу подошел Верзила Билл и стал копать могилу.
— Я помогу, — сказал он. — Лучше работать, чем ломать себе мозги.
Вдвоем они выкопали четыре узкие могилы, уложили в них трупы и забросали камнями, взятыми из невысокого каменного заборчика, возведенного семьей фермера.
— Им заборчик теперь ни к чему, — заметил Рип Грин. — Делали, делали, а теперь лежат мертвые.
Не успели они завершить погребение, как вернулись Длинноногий и Чадраш. У Длинноногого через хребет лошади был перекинут труп девочки.
— А вот и последняя — похороните и ее тут же, — сказал Длинноногий, передавая труп Каллу. — Мул захромал в нескольких милях отсюда. Думаю, у них не оказалось запасной лошади для девочки. Они размозжили ей голову, а мула пристрелили.
Немного позднее, когда весь отряд уже скакал на север, они проехали мимо убитого мула. Из его задней ноги был вырезан изрядный кусок мяса.
— Это Чадраш постарался, — пояснил Длинноногий. — Он сказал, что охота в этом году была неудачной, а мул оказался жирным.
Они двигались весь день на север по пересеченной местности с невысокими известняковыми холмами. Низко нависли облака. Накрапывал мелкий дождик. Вдали серые тучи накрыли, словно шапками, низкие холмы. Время от времени Чадраш или Длинноногий откалывались от отряда и быстро скакали в сторону, но всякий раз ненадолго. В полдень они сделали привал и стали готовить мясо мула. Чадраш нарезал сырое филе на куски и раздал всем, чтобы каждый жарил, как ему нравится. Калл насадил свою долю на палочку и стал поджаривать на огне, пока она не покрылась корочкой. Прежде ему и в голову не приходило, что когда-то придется есть конину, он даже не интересовался, какая она на вкус, поэтому весьма удивился, что мясо оказалось сочным и довольно вкусным.
