Дороти Лаудэн - Что такое любовь?
— А вы хотите, чтобы у вас были дети? — спросила она.
Лицо Лилиан просияло.
— Да, и как можно скорее. Вы знаете, моя мать рано умерла. Я росла единственным ребенком, и мне всегда так не хватало братьев и сестер.
— Но вы должны понимать, что для ваших детей вы будете не сестрой, а матерью, — покровительственно заметила Микаэла.
Лилиан улыбнулась.
— Естественно. Итэн тоже хочет, чтобы у нас были дети. Он всегда так страдал из-за того, что ему пришлось оставить Шарлотту и детей. И он очень огорчился, когда я показала ему объявление в газете.
Микаэла насторожилась.
— Разве он не сам обнаружил объявление?
— Нет, он его, наверное, просмотрел, — беспечно ответила Лилиан. — Вы знаете, это вообще была случайность, что я его заметила. Я ведь не знала, что у него есть дети.
— Как, разве он не сказал вам об этом перед свадьбой? — Доктор Майк с трудом подавила свое возмущение.
— Он не хотел обременять меня своим прошлым, — извинила молодая женщина поведение своего супруга.
— Я понимаю. — Сострадание Микаэлы по отношению к Лилиан росло с каждой минутой. Какой же, однако, негодяй этот Купер! А ведь доктор Майк уже готова была поверить, что он изменился с того времени, когда хотел похитить деньги общины, собранные на новую школу, чему она вместе с Салли едва сумела воспрепятствовать. Но теперь она ясно видела, что он по-прежнему думает только о собственной выгоде.
— Мы все очень хорошо обдумали, — продолжала Лилиан, — и пришли к выводу, что детям у вас будет лучше всего. Мы не будем забирать их у вас, а дождемся собственных, как это и планировалось. Только… — Молодая женщина внезапно смолкла и огляделась, не слышит ли их кто-нибудь. — Я хочу с вами посоветоваться как с врачом. Мы с Итэном… мы ведь женаты уже больше года, а я… ну, а я все еще не… Ну, вы понимаете.
И она многозначительно взглянула на Микаэлу. Доктор Майк кивнула.
— Да, я понимаю. А вы уже показывались какому-нибудь врачу?
Лилиан даже вздрогнула.
— Нет! Моя тетя мне сказала, что так бывает. Что надо подождать, пока…
И она снова беспомощно смолкла.
— Как врач, я могу вам что-нибудь сказать только после того, как обследую вас, — ответила Микаэла. — Тогда я вам что-нибудь посоветую. И не бойтесь, — поспешила она успокоить Лилиан, увидев, как побледнела эта молодая и неопытная женщина. — Больно не будет. К тому же ведь я тоже женщина. Если хотите, мы можем пойти ко мне в больницу прямо сейчас, — предложила она.
Лилиан закусила губу. Казалось, она готова вот-вот расплакаться.
— Хорошо, идемте, — сказала она, справившись с собой.
Осматривая пациентку, Микаэла старалась ничем не выказать своего удивления. Лилиан имела весьма хрупкое сложение. И кожа у нее была необычайно бледная, а может, доктору Куин только так показалось, поскольку с тех пор, как она променяла жизнь в высшем свете Бостона на привольное житье здешних диких мест, ей не приходилось сталкиваться с подобной изнеженностью пациентов. Но в процессе осмотра доктор Майк пришла к заключению, что несбывшиеся надежды пациентки объясняются вовсе не слабостью ее конституции.
— Лилиан, скажите, а вы не замечали каких-либо странностей в ваших регулярных кровотечениях?
Лилиан отрицательно покачала головой.
— Нет. У меня просто еще не было кровотечений. У Микаэлы даже дыхание пресеклось. Судя по всему, пациентка находила этот факт вполне нормальным.
— Вы уже обсуждали с кем-нибудь этот вопрос?
— Моя тетя сказала мне, что это придет немного позже, просто я очень хрупкого сложения, — с готовностью ответила Лилиан.
— Хорошо, можете одеваться, — сказала Микаэла, силясь скрыть свое потрясение.
Либо тетя Лилиан чрезвычайно безответственная особа, либо она просто застенчива и глупа. Но прежде всего Микаэла еще раз подумала о том, насколько слабо развита в обществе забота о здоровье женщины. Эта тема просто никогда не поднимается, прячась под покровом внешних приличий и хороших манер.
Одевшись, Лилиан присела напротив Микаэлы к ее письменному столу.
— Ведь я здорова, да? — спросила она, испытующе глядя на Микаэлу.
Доктор Майк некоторое время молча разглядывала ее юное лицо.
— По крайней мере, нельзя сказать, что вы больны, — уклончиво ответила она. — И все же у вас не все так, как должно быть.
Миссис Купер вздрогнула.
— Что вы имеете в виду?
— Я имею в виду, что у вас недостает одного органа, — пояснила врач. — Бывают такие случаи, когда человек рождается на свет, скажем, только с одной почкой. При этом он нередко доживает до самой смерти, так и не узнав об этом. С вами дело обстоит так, — осторожно продолжала она, — что у вас отсутствует орган, необходимый женщине для того, чтобы родить детей.
Лилиан напряженно ловила каждое слово Микаэлы. Было видно, что она никогда в жизни не слышала ничего подобного.
— Ваша болезнь называется утерус-агенезия, это значит, что у вас нет матки, в которой может зародиться и вырасти плод. Вы родились на свет без этого органа. — Микаэла старалась изъясняться как можно доступнее. — К сожалению, это значит, что вы не можете иметь детей.
Молодая женщина непонимающе покачала головой.
— Никогда? Но… я думала… — В глазах ее уже собирались слезы. — Неужто ничего нельзя сделать? И даже операцией?
— Как ни прискорбно мне это говорить вам, — ответила Микаэла, — но этого обстоятельства не изменить и оперативным путем. Видите ли, ведь у вас просто нет органа, на который можно было бы повлиять операцией.
Лилиан некоторое время с мольбой смотрела на доктора Майк, как будто та одним своим словом могла все изменить. Затем молодая женщина закрыла лицо руками и заплакала навзрыд.
На следующий день ближе к полудню в дверь клиники Микаэлы постучали. Когда она открыла, вошел Итэн Купер.
— А, мистер Купер, как чувствует себя ваша жена? — осведомилась Микаэла.
— Плохо, — ответил Итэн с выражением подавленности. — Она не спала всю ночь, то и дело плакала. Она так хотела иметь детей.
— Мне очень ее жаль. Я могу дать для нее что-нибудь успокоительное.
Купер отрицательно покачал головой.
— Я всегда предпочитал в таких случаях полагаться на природу. Пройдет время, и она успокоится. По крайней мере, я постараюсь помочь ей в этом. Доктор Куин, я вынужден ради жены пойти на шаг, который мне очень трудно сделать.
Микаэла почувствовала, как от ее лица отхлынула кровь.
— И что это за шаг?
— Я отзываю назад мое согласие на усыновление детей, — сказал Купер. — Я думаю, вы меня поймете.
Казалось, кровь в жилах Микаэлы застыла.
