Макс Брэнд - Опасная игра
Конопатый Грегори стиснул зубы.
— Какая трогательная история! — саркастически хмыкнул он, — Может, вы заодно объясните, на черта вам понадобилась эта земля?
Чэмп окинул его с ног до головы презрительным взглядом.
— Конечно, вы имеете право знать, — осклабился он. — Дело в том, что права на всю воду, что имеется в здешних местах, можно сказать, у нас в кармане.
— Но пока что я знаю только одно, — прогремел Грегори, — что наши коровы уже готовы от жажды лизать камни.
— Что ж, сэр. — Диксон прикусил губу. — Нам с Вилли не раз приходило в голову, знаете ли, что торговать водой было бы с нашей стороны чертовски непорядочно… Ведь ее не надо ни сажать, ни растить… А воды тут сотни, тысячи галлонов… В общем, не стоит ее продавать меньше, чем, скажем, за пару сотен тысяч!
Грегори невидящим взглядом уставился на бурлящий поток, который весело нес свои воды почти у его ног.
— Вы хотите двести тысяч?! — беззвучно выдохнул он.
— Да, такова наша цена, старина.
— А солнечный свет или воздух, которым дышат наши коровы, во сколько вы оцениваете их?
— Билли и я — мы приличные люди, — усмехнулся Чэмп. — Поэтому решили швырнуть вам эту кость в качестве подачки, чтобы, так сказать, подсластить пилюлю.
— Да, так намного слаще. Вот спасибо, так спасибо, — угрюмо пробормотал Грегори. — Ну а теперь предположим, что Милману придет охота обдумать сделку. И ведь так оно и будет. Что тогда?
— Думайте, сколько хотите, это ваше право, — великодушно разрешил Диксон. — Только жаль, конечно, что ваши коровы передохнут, пока вы будете думать.
— Ну а предположим, мы решим их напоить, пока еще думаем. Тогда что?
— Вот уж никогда не слышал о коровах, которые могут прожить без воды, — мрачно фыркнул Диксон. — Так и передайте Милману, идет?
— Так и передам, — кивнул Грегори. — Ну а все-таки, предположим, мы решим-таки напоить коров. Сколько вы возьмете с головы?
— Ну что ж, мы люди справедливые, — пожал плечами Чэмп. — У нас, поверьте, просто сердце обливается кровью при виде несчастной скотины, которая умирает от жажды, и, заметьте, в двух шагах от воды! Так что поите ваших коров, за чем дело стало? По два доллара с головы… Поите, Бог с вами!
— Два доллара?! — ахнул Грегори. — Да мы с таким же успехом могли бы поить их пивом из бочек!
— Да? — недоверчиво переспросил Диксон. — Мне это в голову не приходило! Знаете, а может быть, вы и правы!
Грегори ожесточенно плюнул на землю, затем вытащил плитку табака и откусил порядочный кусок.
— Это ваш окончательный ответ? — поинтересовался он.
— Да.
— И вы не передумаете?
— Нет.
— А скажите мне, Чэмп, ваши приятели Слизняк Миссури, Портер Два Ствола, братья Хейли… Полагаю, они все здесь?
— Конечно, само собой.
— То есть вся шайка? Что ж, полагаю, за эту землю стоит заплатить, и заплатить щедро. Только не долларами, а кровью, — заключил Грегори, не позаботившись кивнуть на прощанье, повернул коня, поскакал прочь.
Глава 17
ПЛОХИЕ ВЕСТИ
Перевалив через гребень горы, он пустил мустанга галопом, заставив упрямого жеребца показать, на что тот способен. Правда, для этого примерно через каждые пятьдесят ярдов пришлось давать ему шпоры или оглаживать арапником по гладким, лоснящимся бокам.
Грегори заставил беднягу мчаться стрелой до самых ворот усадьбы. Только тогда натянул поводья. Затем спрыгнул на землю, решив, что привязывать лошадь нет необходимости, и стремглав кинулся в дом. А несчастное животное, тяжело поводя боками, покорно замерло на месте.
Дом не был похож на те, которые богатые ранчеро обычно ставили на своих участках задолго до появления в здешних местах Милмана и продолжат ставить еще много лет после того, как его не будет. Когда-то на этом месте пышно зеленела роща, которую безжалостно вырубили на дрова, не оставив возле дома ни единого деревца, способного дать хоть какую-то тень в середине лета, когда вокруг царит нестерпимый зной. Вся земля вокруг дома была вытоптана копытами бесчисленных лошадей, которых было немало возле коновязи, тянувшейся вдоль стен. Тут же в серой пыли копались цыплята, разбегающиеся с истеричным писком в разные стороны, как только рядом раздавался стук копыт.
Пару лет назад сильный ураган снес левое крыло дома, как раз то, где находилась кухня, причем с такой легкостью, словно это была колода карт. Поэтому теперь это крыло укрепили, обмотав стены цепями. Повешенные вкривь и вкось, они тем не менее являлись единственным украшением некрашеных стен жилища. С первого взгляда было ясно, что дом этот не более чем простое укрытие от непогоды, хоть и с претензией на некоторый комфорт. Но как ни странно, Милманы в нем довольно комфортно жили и даже славились своим гостеприимством на две сотни миль кругом.
В этот-то дом и ворвался сейчас Грегори. С грохотом распахнув дверь, ведущую в кухню, он ввалился туда так неожиданно, что повар-китаец испуганно взвизгнул и плюхнулся на пол, прижимая к груди охапку горячих булочек, которые тут же разлетелись по углам. Впрочем, испуг его скоро сменился удивлением. Похоже, китаец был готов ко всему, ведь в доме, где полным-полно белых с их дикими выходками, можно ожидать чего угодно.
— Где хозяин? — прорычал Грегори.
— Моя не знает, — пролепетал китаец.
— Я здесь, Грегори, — крикнул Милман из столовой.
Управляющий рванулся туда, слишком разъяренный и встревоженный, чтобы вспомнить о необходимости снять шляпу, и застыл в дверях, схватившись за притолоку, покачиваясь, будто пьяный.
Было раннее утро, и семейство завтракало, хотя на соседних ранчо завтрак подавали еще раньше. Но Джон Милман не придерживался строгих правил, предпочитая менее аскетичный образ жизни, особенно в последние два года, когда удача ему все время улыбалась. Ранчо, доставшееся ему от отца, оказалось золотой жилой, деньги текли рекой, и он не видел причины, почему бы так не было впредь.
Напротив него сидела дочь, а миссис Милман заняла кресло во главе стола, откуда смотрелась особенно воздушной и хрупкой. Она принадлежала к числу тех белокожих, изящных женщин, чьи тонкие черты лица делают их похожими на ангелов, изображенных на витражах старинных церквей. Впрочем, эта хрупкость и тяжесть никогда не мешали ей знать с точностью до цента, сколько стоит бифштекс, лежащий перед ней на тарелке.
— Что стряслось, Грегори? — спросил Милман.
— Ад разверзся, — коротко буркнул тот. — Все дьяволы повылезали! Нам пришел конец — вот что стряслось! — И, вдруг вспомнив, что в комнате две дамы, неловко сдернул с головы широкополую шляпу, пробормотал извинения.
