Евгений Костюченко - Блюз для винчестера
"Куда я вышел? — недоуменно оглядывался Степан. — Какая-то конюшня? Колхоз? Кажется, при Пулковской обсерватории есть подсобное хозяйство. Но как меня занесло в обсерваторию?" — Вот он, стоит впереди! — раздался высокий мужской голос.
"Еще иностранец появился", — подумал Степан, потому что мужчина говорил по-английски.
— Эй, ты! Положи оружие на землю! — скомандовал иностранец. — А потом медленно подходи!
— У меня нет оружия! — сердито ответил Степан и пошел на голос.
— Я сказал "медленно"! — закричал мужчина, и его голос сорвался на визг. — Стой! Один шаг, и ты покойник!
— О'кей, сэр, — миролюбиво произнес Гончар, принимая нелепую игру, и даже на всякий случай поднял руки.
— Подходи медленно!
От костра тянуло запахом подгоревшего хлеба.
В неверных отблесках огня сверкнули глаза и оскаленные зубы черной лошади. За ней стояла другая лошадь, светлая, положив свою голову на круп черной. Дальше виднелись очертания высокого фургона.
"Что за цирк шапито?" — подумал Степан. Он остановился у огня, оглядываясь. Людей не было видно. Но из темноты прозвучал властный голос иностранца:
— Эй, ты! Что тебе надо?
Гончар разозлился и, забыв о присутствии женщины, от всей души послал незнакомца туда, куда обычно направлял слишком несговорчивых грузчиков.
В ответ раздался громкий металлический щелчок. Степан понял, что с ним не шутят. Он успел инстинктивно пригнуться, и тут же из темноты вырвалась оранжевая вспышка. Жесткий порыв ветра взъерошил волосы на голове Степана. Неведомая сила заставила его вмиг повернуться и сломя голову кинуться прочь от этого костра. За спиной ударил еще один выстрел. Степан бежал, не чувствуя ног под собой, и ветки хлестали по его щекам.
Но снег под ногами становился все глубже, и в конце концов Гончар провалился в него по пояс. Он замер, прислушиваясь.
Никто не гнался за ним.
В вышине просвистел ветер, и голые ветки деревьев выбили барабанную дробь.
Степан с трудом развернулся в снегу и побрел обратно по глубокой тропе, которую сам же и пробил в сугробах.
Тучи над головой раздвинулись, и лесную поляну залил холодный лунный свет. Степан хорошо видел свои следы и смог выбраться по ним на твердую дорогу. Отряхнувшись от снега, он огляделся.
Черные ели окружали его со всех сторон. Гончар зашагал по накатанной узкой дороге. Она вела вверх, и подъем становился все круче.
"Куда я попал?" — думал Степан, непрерывно оглядываясь. Все вокруг было совершенно незнакомым, и даже воздух казался чужим. Но больше всего удивляла его темнота. В небе отчетливо виднелись мириады звезд, и горизонт над черными макушками леса был таким же густо-синим и прозрачным, как небо над головой. Куда же подевалось городское зарево?
Легкий морозец пощипывал уши, и Гончар поднял капюшон кожаной куртки.
Дорога круто сворачивала вверх по склону, и Степан остановился на повороте. Отсюда ему было видно необъятное черное пространство — и ни одного огонька до самого горизонта. Внизу простирался бесконечный лес.
Он протер глаза, пытаясь избавиться от наваждения. Но картина не изменилась. Черный лес под ногами, и черное небо над головой. Вот где-то внизу высветились отблески костра — наверно, там греются те, кто стрелял в Степана.
— По крайней мере, ясно, куда идти, — сказал себе Гончар, и странно было слышать собственный голос в этой морозной тишине. — Внизу я уже был. Там ничего хорошего. Значит, надо идти вверх.
Он посмотрел на звезды и увидел ковш Большой Медведицы.
— Замечательно! Я могу определить направление на север, — громко сказал Степан. — Ну и что с того? Какая теперь разница, где север, а где юг? Вот дорога, по ней и пойдем. Все равно делать больше нечего.
Степан Гончар не привык забивать голову бессмысленными вопросами. Каким образом он оказался здесь, в этом лесу? Куда ведет дорога? Кто был придурок, что стрелял в него? Нет никакого смысла гадать.
Не останавливаясь, он проверил карманы. Носовой платок. Складной нож. И все, больше ничего не осталось. Куда-то пропали и мобильный телефон, и пейджер, и записная книжка… Пропали и деньги, вместе с кошельком.
— В следующий раз, выходя из тачки, возьму с собой спички и запас продуктов, — громко пообещал Степан.
А будет ли он, следующий раз? Отбросив очередной бессмысленный вопрос, Степан Гончар шагал по дороге, гулко топая по мерзлой земле.
2. В НЕБРАСКЕ ТОЖЕ ЛЮДИ ЖИВУТ
Дорога петляла, ведя все выше по склону, а потом вдруг после очередного поворота пошла под уклон. Теперь идти было легче. К тому же скоро Степан увидел впереди пламя далекого костра.
На этот раз он был осторожнее. Когда до костра оставалось метров сто, Степан остановился. Неизвестно, что за люди греются там, у придорожного огня. Может быть, благоразумнее будет прокрасться мимо них и шагать себе дальше?
Нет, кто бы там ни сидел, это все-таки люди.
Костер вдруг стал ярче и выше — наверно, подбросили дров. В его свете блеснуло окно. Поначалу Гончару показалось, что это окно автобуса или прицепа-трейлера. Темнота снова сгустилась, но он успел осознать, что у дороги стоит не автомобиль, а какая-то высокая повозка. Карета? Нет, скорее фургон или дилижанс. Степан даже успел разглядеть, что на крыше повозки приторочены тюки и ящики.
В светлом пятне мелькнули тени, раздался звон упавшей металлической посуды, а потом послышалась ругань. Гончар не смог разобрать ни слова, но догадался, что это именно ругань, и более того — американская ругань.
"Везет мне сегодня на штатников", — подумал Степан. Он зашагал дальше, сунув руки в карманы и беспечно насвистывая, чтобы убедить всех в своей полной безвредности. Почему-то озябшие губы упрямо выбирали одну и ту же мелодию: "Взвейтесь кострами, синие ночи… " — Эй, кто это там? — настороженно окликнули его из темноты.
Гончар остановился.
— Могу я подойти к вашему огню?
— Ну, попробуй.
Он сделал только несколько шагов, вынул руки из карманов и встал так, чтобы его освещал костер.
Над огнем на треноге висел полукруглый котел. Рядом на камнях стоял кофейник. Дальше в темноте блестели белыми спицами высокие колеса, и огонь отражался двумя желтыми зигзагами в двух окошках на дверцах фургона. Людей не было видно.
— Покажи твои руки и повернись.
Разведя руки в стороны и медленно поворачиваясь, Степан сказал, отчетливо выговаривая каждое слово, как будто обращался по телефону к далекому индийскому или арабскому контрагенту:
— Я не могу найти свою дорогу. Пожалуйста, покажите дорогу в город.
— Ты шутишь, друг? Дорога у тебя под ногами.
