Дэвид Томпсон - Зов свободы
Уинона счастливо улыбнулась.
Нат подошел и знаками попросил ее помочь Шекспиру, девушка с готовностью согласилась.
Утренняя Роса тоже изъявила желание помочь.
— Ты уже совсем освоился с ними, — заметил старый охотник. — Не рано ли?
Не обратив внимания на колкости друга, Нат посмотрел на солнце над головой и отметил, что осталось по крайней мере часов пять до заката. Хорошо бы за это время придумать, как выбраться отсюда или уничтожить черноногих. Нат взглянул на Черного Котла и с удивлением обнаружил, что глаза воина открыты и смотрят на него. Чувствуя странную неловкость под таким испытующим взглядом, он улыбнулся и кивнул.
Утренняя Роса достала кожаный мешочек и приложила истолченную смесь сухих трав к ране Шекспира.
Черный Котел говорил что-то Нату слабым голосом, делая над собой явное усилие.
— Ну дела! — воскликнул Шекспир, когда вождь закончил.
— Что он сказал? — спросил Нат, понимая, что Уинона и Утренняя Роса смотрят на него выжидающе.
Старик противно хихикнул:
— Он наблюдал за твоим боем с черноногими и говорит, что ты прирожденный воин.
— Скажи спасибо.
— Есть еще кое-что. Он хочет, чтобы ты женился на его дочери… — начал Шекспир, и по его тону было понятно, что он в любой момент готов расхохотаться.
— Я уже знаю это, — напомнил ему Нат.
— Прямо сейчас! — закончил старик, прыснув в кулак.
— Сейчас?
— Сию минуту.
— Не может быть и речи! — выпалил Нат.
— Но почему?
— Во-первых, мы окружены и на нас могут напасть в любую минуту. Вряд ли это подходящее время для свадьбы.
— Ты уже знаешь их поговорку: не существует иного времени, кроме настоящего, — добродушно заметил Шекспир.
Раздражаясь все больше, Нат посмотрел на своего наставника:
— Будь серьезен, прошу тебя.
— Серьезнее некуда. — Траппер показал на Черного Котла. — Посмотри на него. Хорошенько посмотри.
— Ну и?
— Что ты видишь?
Нат отметил мертвенно-бледное лицо вождя, затрудненное дыхание, увидел, что кровь все еще сочится из раны. Нахмурившись, Нат ответил:
— Вижу умирающего человека.
— Точно. Он знает, что ему немного осталось. Потому он и попросил меня узнать точно: женишься ли ты на его дочери. Он хочет видеть, как вы соединитесь, прежде чем он уйдет в мир иной, — с явным почтением в голосе объяснил старый охотник. — Можешь ли ты сердиться на него за это?
— Нет, — тихо ответил Нат. Он почти чувствовал, как глаза индейца сверлят его, словно вождь старается прочитать его мысли или проникнуть в душу.
Уинона сказала что-то на языке шошонов.
— Она говорит, что выйдет за тебя, если ты готов ее взять, — перевел, усмехаясь, траппер. — Ты определенно не можешь обвинить Уинону в застенчивости.
— Я даже не знаю… — Нат был в нерешительности. Он ведь уже пообещал старому воину связать себя узами брака, и вот теперь его ставили перед фактом, отчего в голове мелькало множество противоречивых мыслей. Нат и Уинона едва знали друг друга. Что если это только плотское влечение? А если однажды он решит, что совершил ошибку, и захочет вернуться в Нью-Йорк, к Аделине? Взять с собой Уинону? Некоторые на его месте так и поступили бы, но это не в его характере. Нат не терпел обмана.
Уинона продолжала говорить.
Когда она закончила, Шекспир прокашлялся и обратился к Нату с весьма серьезным выражением лица:
— Натаниэль, девушка сказала важную вещь. Если ты изменил свое решение, она поймет. Она знает, как трудно жить в браке белым и индианкам, многие наши соплеменники презирают ее народ. Уинона не хотела бы быть обузой для тебя. Она со своей стороны не будет возражать, если ты захочешь отказаться от брака, для нее не имеет значения, что ты пообещал ее отцу.
Нат взглянул на девушку и увидел в ее прекрасных глазах страх перед возможным отказом, опасение, что ее сердце будет разбито тем, кому она уже всецело и безоговорочно отдала себя. Не сознавая, что делает, Нат подошел и нежно погладил Уинону по щеке.
— Скажи ей, что я человек слова. Я стану ее мужем, если она того желает.
Необычно хриплым голосом Шекспир перевел. На лице Уиноны появилось облегчение, она взяла Ната за руку.
— Я все же не понимаю, как мы можем пожениться здесь, — рассеянно заметил жених. — Разве нам не нужен священник, чтобы сделать все торжественно и законно?
Шекспир хмыкнул:
— К западу от Миссисипи не существует никаких законов. Никто здесь с ними не считается. Что ты ожидаешь увидеть? Белое платье и органную музыку?
— Да нет, конечно, — робко ответил Нат.
— Тебе предстоит жениться по индейским обычаям, — заявил траппер и заправил рубашку. — Оставайся здесь. Я займусь приготовлениями.
Он поспешил прочь, что-то бормоча себе под нос.
Нат стоял рядом с Уиноной, потеряв дар речи, слегка ошарашенный таким поворотом событий. Он действительно собирается жениться? В своем ли он уме, может, это последствия ужасных событий, которые ему довелось пережить, с тех пор как он покинул Сент-Луис?
Новость быстро разлетелась. Тянущий Лассо и другие воины, закончив снимать скальпы, заняли оборонительные позиции вдоль укрепления. Женщины и дети, перешептываясь, собрались вокруг волокуши Черного Котла, чтобы следить за происходящим. Все с интересом смотрели на жениха.
Нат чувствовал себя неловко, будто под микроскопом.
Шекспир, постоянно улыбаясь и нарушая тем самым торжественность ситуации, велел молодым встать напротив Черного Котла.
— Ты готов? — спросил он жениха.
— Почему я чувствую себя так, будто взбираюсь на гору?
— Ты уже достиг вершины. Так ты готов?
— Есть ли на свете хоть один мужчина, который считает, что готов к браку?
— Сейчас не время философствовать. Ты готов или нет, черт тебя побери?
Нат глубоко вздохнул и кивнул:
— Готов.
— Хорошо. — Шекспир повернулся к Черному Котлу. Тот приподнялся на локтях и передал через траппера несколько вопросов:
— Ты хочешь взять Уинону в жены?
— Ты уже знаешь, что да.
— Ты обещаешь защищать ее, относиться к ней хорошо, оставаться с ней в горе и в радости?
— Да, — сказал Нат.
— Ты обещаешь продолжить род и иметь столько сыновей, сколько сможешь?
— Сделаю все, что в моих силах.
— Что ты можешь предложить, чтобы купить ее?
Нат смутился:
— Купить? Никто не говорил мне об этом.
— Я же рассказывал тебе, что индейцы покупают своих невест! При других обстоятельствах Черный Котел взял бы шесть лошадей за такую симпатичную девушку. Тут особенный случай, но тебе все же надо что-то предложить.
— У меня нет шести лошадей, — сказал Нат. — Все, что у меня есть — эта вот вьючная лошадь.
— По рукам, — заявил Шекспир и начал что-то говорить Черному Котлу.
