Дэвид Томпсон - Зов свободы
Что-то коснулось его ноги.
Чуть не выпрыгнув из мокасина, Нат посмотрел вниз — Черный Котел открыл глаза и сказал несколько слов.
Помотав головой в знак того, что не понимает, юноша взглядом поискал Уинону и Утреннюю Росу, но их нигде не было видно.
Черный Котел слегка закашлял и снова заговорил.
— Не напрягайся, — посоветовал Нат, отложив карабин, чтобы повторить сказанное на языке жестов.
Индеец был слаб, руки не слушались его. «Мне надо сказать…» — перевел Нат и нахмурился — должно быть, хочет сказать что-то важное, раз не может спокойно лежать. Расстроенный, он огляделся и с облегчением заметил неподалеку своего нового приятеля.
— Эй, Тянущий Лассо! — позвал он. — Ты мне нужен.
Тот немедленно развернул коня и поспешил к ним.
— Слушаю тебя, Убивающий Гризли! — сказал он, спешившись.
Увидев вождя, парень преклонил колени и быстро заговорил с ним. Потом говорил Черный Котел — его слова едва можно было разобрать. Нат заметил наконец Уинону и Утреннюю Росу — они впрягали в волокушу гнедую лошадь, которую им удалось отловить. Нат хотел помахать женщинам рукой, но они не смотрели в его сторону.
— У Черного Котла есть много слов для тебя, — сказал Тянущий Лассо.
— Для меня?
— Да. Много слов сердца.
— Ты уверен, что он не хочет поговорить со своей женой или дочерью? Я могу сходить за ними.
Тянущий Лассо передал это Черному Котлу, тот ответил почти шепотом.
— Нет. Не с женой. Не с дочерью. Слова для твоих ушей, — перевел молодой воин.
Удивленный, Нат присел:
— Что же он хочет мне сказать?
Тянущий Лассо задал этот вопрос вождю и получил ответ, который явно удивил его самого. Он смутился, затем посмотрел на приятеля.
— Хочет, ты взять Уинону…
— Взять куда?
— В жены.
— Он так сказал? — воскликнул Нат, не сводя глаз с непроницаемого лица Черного Котла.
— Да, — подтвердил молодой воин. Вождь еще что-то говорил.
— Столько много слов, — растерянно сказал Тянущий Лассо. — Не знаю, правильно говорить. Мой белый язык не хороший.
— Так что он сказал? — в нетерпении спросил Нат.
— Говорит, умирает. Не долго в этом мире. Хочет знать, семья в порядке, перед тем как уйти. Хочет, ты защищать семью.
— Я?
— Да. Хочет, ты жениться на Уиноне и иметь много еды и шкур для Утренней Росы.
— Еды и шкур? — повторил в недоумении юноша.
— Да. Прости. Ты — позаботиться о ней. Понимаешь? Защищать ее. Взять мать в твое типи, — пояснил Тянущий Лассо.
Нат потерял дар речи. Он, конечно, позаботится о девушке, но не готов связывать свою жизнь с ее жизнью узами брака, по крайней мере пока не узнает девушку получше. Но как сказать такое умирающему человеку?
Черный Котел разговаривал с Тянущим Лассо, тот спросил наконец:
— Скажи, очень нравится Уинона, да?
— Да, — согласился юноша.
Тянущий Лассо передал это вождю и получил новую информацию.
— Он говорит, и ты нравиться Уиноне. Ты — храбрый воин. Будешь хорошим мужем.
— Но… — начал Нат.
— Уинона сильная. Много здоровья. Иметь сыновья могучими, как медведи. Она быть хорошая жена для воина, — говорил Тянущий Лассо.
— Я верю, что будет, но… — начал было Нат, но его опять перебили.
— Слушай, пожалуйста. Много слов надо сказать. Иначе забуду. Черный Котел знает, шошонские воины хотеть жениться на Уиноне. Много лошадей будут его. Но теперь ему не надо лошадей. Он хочет, Уинону счастливой, а она хочет только тебя. Очень хочет. Понимаешь?
— Я понимаю, — ответил Нат, чувствуя взгляд вождя шошонов на своем лице.
Он умышленно отвел глаза, обеспокоенный такой ситуацией. Почему не сказать Черному Котлу, что он не может жениться на Уиноне? Нат чувствовал себя: так, словно обманывал вождя. Где же его смелость? Почему он словно язык проглотил? Может, где-то в глубине души ему нравится эта идея?
— Так что, Убивающий Гризли, Черный Котел ждет ответа. Быстро.
— Прямо сейчас? — уклончиво спросил Нат.
— Да. Он знать, жениться ты на Уинона. Пожалуйста. Ему мало осталось. Что ты отвечать?
Нат наклонился и посмотрел на Черного Котла, он чувствовал напряженное ожидание во взгляде вождя и понял всю важность своего ответа. Для отца и мужа, который сейчас покинет свою земную оболочку и уйдет в неизвестность, его слова очень важны. Воин хотел умереть, зная, что о близких позаботятся, что они будут счастливы. Находясь на пороге смерти, он думал только об Уиноне и Утренней Росе. Нат уже ощущал вину за свои недавние противоречивые чувства. Как он может ответить «нет»?
Как он может позволить Черному Котлу уйти в вечность, пребывая в неизвестности.
Юноша вздохнул и произнес слово, которое с этих пор прочно свяжет его с шошонами и круто изменит все его представления о собственном будущем, важное слово, соединившее между собой жизней больше, чем любое другое за всю историю человечества.
— Да.
ГЛАВА 14
— Тебя нельзя оставить одного ни на минуту.
— На моем месте ты поступил бы так же.
— Как знать… в мире нет и двух похожих людей, я, возможно, нашел бы выход из подобной ситуации. Одно знаю точно, я бы не позволил связать себя обещанием жениться, если бы не хотел этого, — раздраженно заметил Шекспир.
Нат, разминая спину после долгих часов, проведенных в седле, посмотрел на траппера:
— Не вижу причин так расстраиваться из-за меня. Ты сам мне сказал, что я уже связан с Уиноной.
— Да, но я никогда не призывал тебя сдаться и согласиться жениться на ней из жалости.
— Здесь больше чем просто жалость.
— Неужели?
— Я говорил тебе, что влюбляюсь в нее, — напомнил Нат.
— Жениться только потому, что тебе кажется, что ты влюблен — то же самое, что бороться с гризли потому, что тебе скучно и надо бы немного развлечься. В обоих случаях мужчина собирается откусить больше, чем может прожевать.
— Уже поздно меня переубеждать, — сказал Нат.
— Но ведь Черный Котел жив, — заметил траппер.
— Но сколько еще он проживет? — возразил юноша и повернулся, чтобы взглянуть на шошонов, вернее, на то, что осталось от их племени.
Из сотни лошадей, еще недавно нагруженных пожитками, теперь брели около десятка, они же тащили волокуши с ранеными. Колонна, которую раньше составляли около шестидесяти беззаботных людей, теперь насчитывала четыре десятка удрученных соплеменников, включая тех, кто лежал на волокушах. Всего лишь несколько воинов могли противостоять следующей атаке. Трое их них держались позади, чтобы защитить женщин и детей, остальные охраняли колонну с боков. Шекспир и Нат ехали во главе отряда, пытаясь ускорить движение, но безуспешно.
— Если бы мы могли ехать быстрее, — вздохнул Нат.
