Луис Ламур - Сэкетт
— Мы большей частью не решаемся развести огонь, — сказал Раггер. — Они постреливают сюда наугад по ночам.
— Зажги свет.
Несколько минут я сидел, напуганный до смерти. Старик выглядел плохо, здорово плохо. Хоть мы с ним недолго были вместе, но я его полюбил. Он был старик крепкий, надежный.
— Они устроили на него засаду… четверо или пятеро их было. Свалили с седла выстрелом и начали охотиться за ним, как за зверем. Только Кэп был в полном сознании и подпустил их так близко, что не мог промахнуться. Он уложил двоих, а остальные кинулись наутек, как трусливые хорьки.
— Куда его ранило?
— Я думаю, легкое не задето. Я стараюсь, чтоб он лежал повыше, но он потерял много крови, пока добрался сюда. А я в городке еще тогда был и не знал ничего до самого утра. Как узнал, сразу сюда кинулся. Когда они заявились прикончить его, я их остановил, даже к деревьям не подпустил. Кэп, он даже набрался сил выйти и выстрелить… они думают, что он в лучшем состоянии, чем на самом деле.
Я вышел и остановился под деревом. Если старик помрет, я каждого выслежу, я всех их перестреляю, кишки вон выпущу…
Но теперь они уже поглядели на Китча и знают, что я вернулся. Если я что-нибудь понимаю в таких компаниях, то сегодня весь вечер они будут спорить, ругаться, грозиться, будут вести воинственные речи, но, если, конечно, я не ошибаюсь как последний дурак, в темноте сюда не полезут. После того, что случилось с Китчем, — нет. А вот завтра с утра можно ждать неприятностей.
Однако я буду наготове, и если они все же захотят попытать судьбу сегодня ночью, а не завтра днем, так могут получить свое и сегодня.
Меньше всего на свете я люблю неприятности, но они сами так повернули дело — ну что ж, теперь у них будет неприятностей по уши. Если им охота начать новый город с рядочка могил на кладбищенском холме, так оно и будет.
Рядом со мной появился Джо Раггер:
— Хотите, я поеду на юг, за Оррином и Тайрелом?
— Нет, сэр. Не хочу. Это мое собственное дело, и я не думаю, что оно такое серьезное, чтоб еще подмогу звать.
Я им дам сорок восемь часов. А потом я на них двинусь.
Глава 10
Настало серое утро. Затянутое небо обещало дождь, а меня дождь беспокоил, потому что дождь здесь внизу может обернуться снегом в горах, там, где золото.
Прежде всего я подошел к опушке леска, окружавшего наш лагерь, и посмотрел в сторону будущего города. Там стояло несколько палаток, одно уже возведенное здание и еще пара наполовину готовых.
Как будто никто из городка к нам не направлялся.
Джо Раггер с длинной рогулькой в руке сидел на корточках у костра, жарил бифштексы из оленины. Эйндж помогала ему, но когда она подняла взгляд на меня, глаза ее были мрачные и испуганные.
Я, конечно, не мог ее винить. Это кого хочешь ошарашило бы — выбираешься из тихих мирных гор и тут же попадаешь в перестрелку… да и моя манера делать дело тоже могла ее ошарашить. Люди, которые ведут спокойную, безопасную жизнь, далекую от мира грубой силы, понятия не имеют, как следует обходиться с народом из этого самого мира. А я никогда не был из таких, что будут два часа стоять и вести грозные речи… если надвигается драка, так лучше всего браться за дело сразу и разделаться с ним поскорее.
Эти люди в городке получили предупреждение, и я дал им время его обдумать. В любой такой компании народу найдется несколько человек с крепкими нервами, готовых ввязаться в драку; это будут парни твердые и решительные. Найдется несколько болтунов, не желающих отставать от компании; будут там и шакалы, прихвостни, готовые подбирать объедки за теми, кто посильнее. И, конечно, всегда есть люди такого сорта, которые станут держаться крепко, если найдется вожак.
Предостережение, что я им дал, должно малость проредить их ряды. Кое-кто из прихвостней-шакалов подожмет хвост и сбежит от драки, кое-кто из болтунов найдет повод уехать от греха подальше.
Кэп в плохом состоянии. По словам Раггера, он потерял уйму крови, он сейчас просто тощий высохший старик, голые кости да сухожилия.
Мне страшно было глядеть на него. Щеки ввалились, глаза запали. Жутковатая картинка.
— Эйндж, — позвал я, — вы не глянете, что со стариком можно сделать?
— Да.
— Эйндж, мне неприятно из-за вчерашнего.
— Вы не должны были стрелять в этих людей! Это было грешно! Это был ужасный поступок!
— Это были очень скверные люди. Они пришли сюда убить меня, Эйндж.
— Я не верю! Они просто говорили.
— Эйндж, когда люди ходят с оружием, они не говорят об убийстве просто так. Если человек говорит «убью» и держит в руках или имеет на себе, чем можно убить, то ты в полном праве верить, что он и самом деле подразумевает то, что сказал. Я помогал хоронить несколько человек, которые пытались в такой момент вести разговоры.
Но Эйндж не собиралась прислушиваться к моим словам. Она развернулась и ушла, а я остался там стоять как дурак, и всякие добрые чувства между нами исчезли начисто.
Единственная за всю мою жизнь девушка, к которой я почувствовал любовь, не хотела иметь со мной ничего общего.
А когда я сделаю то, что должен сделать, я ей буду нравиться и того меньше. Но суть дела такова, что ни один мужчина не может строить свою жизнь в угоду мнению женщины, самой что ни на есть любимой. И ни одна женщина не должна пытаться повлиять на мужчину, повернуть его на свой путь. Они должны жить в согласии и уступать друг другу, но когда мужчина сталкивается с мужскими проблемами, он их должен решать на мужской лад.
Мы пришли сюда, не желая никому неприятностей. Мы застолбили заявку, разбили площадку под город и наметили места под всякие здания. Мы нарубили бревен и подготовили строительство; а потом явились чужаки, захватили городскую площадку и пытаются захватить нашу заявку. Они подстрелили Кэпа, они пытались убить меня.
За завтраком все больше помалкивали. После завтрака взял я своего Блэкстона и уселся читать под деревом, откуда можно было следить за городком. Чтение нелегко давалось мне, но я всадил этой лошадке в бока обе шпоры, настроился на долгую езду и твердо решил, что не дам ей сбросить меня с седла. Когда появлялись словечки с незнакомым тавром на боку, я их пропускал и гнал дальше, но обычно после некоторого раздумья мне удавалось ухватить смысл.
Через час я отнес книжку обратно в лагерь, взял кирку и лопату и направился к ручью.
Кэп успел дорыть шурф до скального основания и начал зачистку. Спустившись в шахту, я ее слегка расширил и выбросил наверх немного гравия. Прошел на берег ручья и начал работать с лотком — набрасывал в него песок с камешками, опускал в воду и крутил, чтобы вода понемногу смывала песок через край. Немного золота я намыл, но совсем немного.
