Рекс Хайес - Когда пришли Техасские Коршуны
Бланхард пристально вглядывался в надпись. Цифры и буквы были написаны человеком, не особенно хорошо умевшим писать. Это мог быть и Чимарро-Счастливчик. Возможно, он записал число и место для памяти.
— Это указание, — прошептал Бланхард. — Я должен последовать ему.
Позднее, сидя в своей комнате, он достал нож и сделал на рукоятке своего револьвера вторую зарубку. При этом он думал о Чимарро. Не хотел ли этот бывший ковбой оставить после себя указание, где он может найти его партнеров?
На следующее утро он поехал дальше. Он не знал, убил ли Метта Дрейнена, и не хотел больше оставаться в городе, где Дрейнен мог попытаться свести с ним счеты. Хотя он не боялся Дрейнена, но не мог подвергать риску свое дело.
Он направил лошадь на запад. Покер-Харрис говорил, что похищенные деньги зарыты в горах Нью-Мексико, да и название Пабло-Бонито тоже говорило за это направление.
Воздух был чист и свеж. Склоны гор были скрыты пожелтевшей листвой осин, на равнине перекатывались от ветра большие шары сухой травы.
Бланхард надел дубленую куртку и поднял воротник. Он ласково похлопал Леди по шее.
— Пора нам искать зимнюю квартиру, старушка, — сказал он ласково.
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
ГЛАВА 14
Во второй половине дня 19 июня 1867 года Том Бланхард въехал в город Пабло-Бонито. С первого взгляда он понял, что этот город мертв. Город-призрак, который когда-то был основан горнодобытчиками и заброшен после того, как серебряные и медные жилы истощились.
Бланхард спешился и поставил лошадь в тени какого-то утеса. Небо, казалось, было так близко, что горы почти доставали до него. Теперь он был почти уверен, что бандиты выбрали именно это место для своей встречи. Пабло-Бонито лежал в самом сердце дикой и уединенной страны.
Бланхард достал из сумки на седле бинокль, протер его об одежду и осмотрел последний участок дороги. Было вполне вероятно, что кто-то из бандитов уже прибыл, и Бланхард не хотел попадаться ему на глаза.
Он нашел площадку на краю холма, поднес бинокль к глазам и навел его на хаотичное скопление грязных крыш и полусгнивший на солнце торговый дом, лежавший в широкой лощине под ним.
Пабло-Бонито казался полностью заброшенным, но это было не совсем так. Бланхард увидел густой дым, поднимавшийся из печной трубы. Из ущелья между гор появился почтовый фургон, пересек город и исчез на западе. Там, где улица выходила из города, стоял большой деревянный дом, и тот дым, который заметил Бланхард, шел из его трубы.
Бланхард отрегулировал бинокль, чтобы улучшить изображение. Десятикратное увеличение сделало дом почти осязаемым. Он стал разбирать надпись, грубо намалеванную на фасаде белой краской.
Бланхард опустил бинокль и задумчиво засвистел. Дорога была частью маршрута почтовой линии на запад, и в этом доме можно было сменить или накормить лошадей, а пассажиры могли поесть и передохнуть. По крайней мере, так говорила вывеска.
Дорога, проходящая через город, казалась достаточно людной, но Пабло-Бонито умирал, несмотря на ее значение.
В загоне за домом поднялся дым, и Бланхард увидел четырех тощих мустангов, выглядевших столь жалко, что, казалось, самые нищие команчи не получили бы от их кражи никакого удовольствия. Рядом с домом был колодец, в тени навеса перед домом шло какое-то скрытое движение. Бланхард направил туда свой бинокль и увидел кресло-качалку и пару ног в синих брюках, принадлежавших мужчине, который сидел в этом кресле. Бланхард подумал про себя, что бандиты, видимо, еще не прибыли — иначе этот человек вряд ли бы мог так мирно наслаждаться покоем.
Тем временем из дома появился второй мужчина. Такая стройная фигура могла принадлежать лишь юноше. Бланхард наблюдал, как он подошел к колодцу, нагнулся над срубом, поднялся, наполнив ведра, и двинулся с ними в дом.
Он опустил бинокль и провел рукой по лицу. Пот, высыхая и перемешиваясь с пылью, образовал корку, которая стянула кожу.
— Или я гоняюсь за призраками, — прошептал он про себя, — или парни, которых я ищу, еще не прибыли. Ну, в любом случае мне придется ждать двадцать первого.
Он вернулся к лошади и вскочил в седло. Спускаясь с холма, заметил, как человек, который до этого сидел под навесом, быстро покинул свое место и бросился в дом. Сразу же после этого прогремел выстрел. Белое облачко порохового дыма поднялось над большим окном, пуля подняла фонтан пыли в трех шагах от ног его лошади. Бланхард тут же натянул поводья.
— Остановитесь и поднимите руки! — приказал чей-то голос.
Бланхард, смеясь, подчинился.
— Я устал, и мне хочется пить! — крикнул он. — И моей лошади тоже! Мне надо лишь набрать воды из вашего колодца!
Пороховой дым рассеялся, и Бланхард уже мог различить дуло карабина, наведенного на него из окна. Он поправил руками шляпу.
— Вы же не откажете полумертвому от жажды человеку, а?
Снова раздался голос — на этот раз голос молодого парня:
— Стойте! Спускайтесь с лошади и держите руки так, чтобы мы могли их видеть!
Бланхард соскочил с лошади.
— Я тут. Ну и что?
— Достаньте из кобуры ваш кольт и бросьте его на землю! Потом вы можете подойти к колодцу и напиться.
Бланхард, ворча, повиновался. Его кольт валялся в пыли, но короткоствольный револьвер оставался в кармане пиджака. И он решил преподать урок вежливости этим негостеприимным людям.
Он медленно подошел к колодцу, наблюдая, как ружейный ствол поворачивается за ним. Затем внезапно кинулся к углу дома. В воздухе прозвучал выстрел, но он был уже так близко к дому, что в него нельзя было попасть.
Он прижался к стене и, идя вдоль нее, услышал голос юноши, кричащего в дом:
— Дядя Дейв! Дядя Дейв!
Бланхард сразу же кинулся под окно. Он присел на корточки и притаился в ожидании. Ждать долго не пришлось.
Ствол ружья снова появился в окне и задвигался из стороны в сторону в поисках цели. Бланхард поднял руку и схватил его около мушки. Сильным рывком он вытащил карабин наружу. В доме что-то зазвенело, раздался крик боли. Бланхард тут же впрыгнул в окно, держа наготове свой короткоствольный револьвер.
Молодой голос снова пронзительно закричал:
— Внимание, дядя Дейв!
Бланхард уже схватил юношу. Он держал его перед собой как прикрытие и прицелился через его плечо в светловолосого мужчину с двуствольным дробовиком в руках.
— Бросьте оружие! Быстро!
Ружье упало на пол. Бланхард удовлетворенно хмыкнул и опустил свой револьвер. Его хватка ослабла. Юноша тут же вывернулся и попытался схватить его пальцами за лицо.
Бланхард чуть было не позволил застигнуть себя врасплох. Он освободился от пальцев юноши и ударил его, но постарался не вкладывать в удар всей силы, так как юноша выглядел нежным и хрупким. Он увидел, как щека, по которой он ударил, сразу же покраснела.
