Макс Брэнд - Джон Кипящий Котелок
Когда Кеньон пересек городскую черту, вокруг него засвистели пули, однако страху у него несколько поубавилось — он предполагал, что краснокожий не дерзнет повести своих людей в переполненный город. Но это оказалось наивным заблуждением: кавалькада ринулась вслед за Кеньоном по улице, быстро его нагоняя. Оставалась последняя надежда — Кеньон развернул мерина к ближайшему дому, двери которого, к счастью, оказались высокими; выстрелом из револьвера сбил замок и, не сбавляя скорости, так и въехал внутрь, с пленником, переброшенным через седло. На его истошные вопли выбежали двое и бросились к дверям, но Красный Коршун был вынужден повернуть и вместе со своим отрядом исчез во мраке, прогрохотав по улицам Эмити.
Ни один выстрел не был произведен ему вслед, никто не отправился за ним в погоню. Неудивительно, что вождь испытывал такое презрение к бледнолицым, — слишком долго он грабил и убивал их безнаказанно!
Я выслушал рассказ с жадным интересом. Прежде Красный Коршун вызывал у меня почтение, но теперь я заразился частицей того страха, в котором краснокожий держал Эмити. И от этого еще больше хотел привести в исполнение имевшуюся у меня задумку насчет Дэнни Джунипера — я действительно чувствовал, что с ее помощью сумею найти решение всей проблемы.
Я спросил Кеньона, нельзя ли мне выдать ключ от камеры, где сидит мальчишка, и оставить нас с глазу на глаз. Том поинтересовался, что у меня на уме, но я лишь сказал, что собираюсь выжать показания из маленького мерзавца.
Озадаченный, Кеньон пошел совещаться с другими охранниками, и наконец они решили предоставить мне полную свободу действий. Камера и узник были отданы в мое распоряжение, никто не собирался нам мешать.
Я шел к Джуниперу, обдумывая мой замысел, который, как вы узнаете, был изрядно жестоким, однако, признаюсь, сулил и немалое наслаждение. Да вы и сами испытали бы то же чувство, увидев на его вытянутом желтовато-бледном лице ту омерзительную ухмылочку, с которой он меня встретил!
Глава 14
КАК ИГРАТЬ НА НЕРВАХ
Можете что угодно говорить о том, какую силу имеет усмешка и значит ли она что-то вообще, а по-моему, ничто не оскорбляет больше, чем вид презрительно приподнятой верхней губы. Поэтому, когда я увидел гримасу этого негодяя, меня обуяла ярость.
Может, вас немного забавляет, что я называю кого-то негодяем, хотя сам уже не раз признавался, что не всегда вел себя как подобает добропорядочному гражданину. Но вы должны учитывать, что иные проступки совершаются не по злому умыслу, пусть даже и не от большого ума. Не думаю, что моя душа таит хотя бы малую часть ненависти к ближним. Что же касается Дэнни, паршивец ее прямо-таки источал.
Я снял ремень с кобурой и бросил его в угол. Это была просторная камера с окнами по обе стороны от входа. Из левого виднелась коновязь, у которой стояло с полдюжины лошадей. Дэнни Джунипер мог бы оседлать одну из них, если бы не окно с решеткой и кандалы на ногах. Избавься он от того и другого, никто не смог бы ему помешать.
Молча, без каких-либо объяснений, я прошел через комнату к Дэну и снял с него кандалы. Затем подошел к окну, обращенному к коновязи, и широко его распахнул. Свежий воздух хлынул в камеру, разгоняя облака табачного дыма. Как хорошо было дышать полной грудью! Однако у окна я мог сделать всего один вдох, поскольку никто в здравом уме не повернулся бы надолго спиной к такому милому пареньку, когда у того свободны руки.
Я обернулся и увидел, как Джунипер привстал и неуверенно сделал полшага, словно пробуя вновь обретенную свободу. Мотнув головой, он откинул волосы с лица и чуть слышно прошептал:
— Красный Коршун?
Очевидно, предполагал, что я могу быть заодно с его шайкой. Тут я ему сказал:
— Джунипер, ты парень не робкого десятка. Я дам тебе шанс, от которого не отказался бы на твоем месте ни один человек, привыкший смотреть опасности в глаза. Позволю тебе выпрыгнуть из окна, если только ты сумеешь меня одолеть. Там внизу привязаны лошади. Та серая, что стоит второй с ближнего конца, на вид довольно резвая. За окном никто не помешает тебе вскочить в седло, поскольку с этой стороны нет охраны. Ну а если на такой лошади ты не сможешь скрыться из города, значит, ты совсем дурак. Как тебе нравится эта возможность?
Парень поднял голову, на миг его лицо и горящие глаза показались даже красивыми, потому что он почуял свободу, которая пьянила его сильнее вина. Дэн порывисто вздохнул и уставился на меня.
— Что ты хочешь? — спросил он. — Проси чего угодно — и можешь быть уверен, вождь за ценой не постоит. Он ничем не поскупится, чтобы отблагодарить тебя за то, что ты меня отпустишь!
Я смотрел на него с полным равнодушием, однако теперь разглядел, что он гораздо крепче, чем мне казалось раньше. В нем было весу фунтов на двадцать больше, чем во мне, да и плечи пошире, и мышцы мощнее. Передо мной он имел преимущество в массе и в скорости — об этом можно было судить по тому, как он стоял, переместив тяжесть тела на носки. Кроме того, я увидел, что лицо его выражает готовность к бою.
— Сейчас скажу, — пообещал я. — У тебя будет шанс выскочить в окно и добраться до лошади. Но сперва мы с тобой должны заключить одно соглашение.
— Какое?
— Прежде всего признай, что Красный Коршун что-то очень уж долго не приходит на выручку.
Дэн слегка погрустнел.
— Знаю, — буркнул он.
— А еще ты, наверное, догадываешься, что после этой неудачной попытки со стеной он, скорее всего, больше ничего не предпримет, чтобы тебя освободить. Ну так вот, малыш, если я тебя побью и к окну тебе будет не подобраться, обещай, что дашь показания против всех своих дружков, включая Красного Коршуна!
Он кисло улыбнулся. Было видно, что ему жаль упускать такой шанс, однако и было страшно.
— Не пойдет, — выговорил он наконец.
— Ну и дурень! — воскликнул я. — Красный Коршун у нас почти в руках. Нужно только еще немного сведений, и тогда я изловлю этого краснокожего стервятника.
— Ты это серьезно? — пробормотал он.
— Да, — с готовностью соврал я.
— Тогда даю тебе слово. Но только если ты не тронешь свой револьвер.
— Хорошо.
— Так убери его поскорей!
Я ногой отшвырнул ремень к стене, и в тот же миг Джунипер рванулся ко мне! Возможно, я погорячился, предоставив ему такую возможность, потому что понесся он, как пантера, приближаясь быстрыми, изящными скачками. Я заметил, как его рука дернулась к вороту и в ней сверкнуло лезвие, зажатое между пальцев, — острие было не больше шляпной булавки, но, воткнись оно в нужное место, принесло бы смерть.
Так вот каковы были представления юного Дэнни о честном поединке! С моей стороны, выбор защитных средств был небогат. Поэтому я решил воспользоваться чем-то вроде футбольной обводки, чтобы избежать встречи со смертоносным жалом. Ах да! Футболом я в свое время насладился досыта, но не тем, в который играют студенты колледжа на чистенькой лужайке, хотя и там в мои дни никто не был излишне щепетилен. Нет, моя игра была совсем другая — в пыли и на булыжниках, когда чужой игрок тебе лютый враг: врежь ему в зубы, опрокинь в грязь, а если удастся, так еще и каблуком на лицо наступи! Это была хорошая подготовка к настоящим дракам, в футбольной школе я был отличником.
