Джек Слейд - Дьявол, святая и Лэссистер
Его взгляды были полны похотливости, когда он шагал сзади них. Но в еще большее возбуждение его приводило то, что должно произойти, когда они придут в жаркую ложбину.
В это время появился отряд всадников с севера. Это были мужчины, которых послал Рио, чтобы они поймали сбежавших пленников.
Мужчины ехали на лошадях шагом. Между ними шли, шатаясь, узники. Трое молодых мужчин и три молодые женщины. Они едва держались на ногах. Одного из пленников поддерживали двое других. Он практически не мог больше наступать на правую ногу. Его лицо было искажено от боли.
Посреди ложбины всадники остановились. Пленные в изнеможении опустились в горячую пыль, однако Рио уже отдавал свои приказы.
Он распорядился раздеть пойманных женщин. У мужчин были сорваны лишь рубашки.
После «этого изверг начал вершить свой суд. Сначала трое мужчин были избиты плетьми, избиты не бандитами, а собственными товарищами по несчастью, а их мучители со смехом наблюдали за ужасным зрелищем.
Замученные мужчины уже едва подавали голос. Их три спутницы плакали, и вопили, и умоляли о сострадании. И действительно, босс через некоторое время милостиво кивнул. Истязание было закончено.
— Что делать с бабами, Рио? — сдержанно спросил один из его соучастников. — У них тоже содрать мясо с костей?
Предводитель покачал головой:
— Они уже получили достаточно. Но нужно сделать еще одно дело. — Он показал на среднего пленника, которого притащили сюда двое других, потому что у него не было сил идти самому. — Что случилось с этим пако? Он ранен?
— Он попал ногой в колючку. Так как его проклятые сандалии никуда не годятся, шипы прокололи ногу.
Предводитель быстро оглянулся.
— Раймонд! — крикнул он.
Ник Раймонд был костлявый техасец. Он здорово разбирался в лечении ран и поэтому пользовался особой репутацией среди бандитов.
— Посмотри-ка его, Ник! — потребовал босс.
Ник Раймонд быстро закончил свое обследование.
— Это уже гангрена, — констатировал он хладнокровно.
— Ничего больше нельзя сделать?
Ник Раймонд криво ухмыльнулся.
— Здесь поможет лишь ампутация, — ответил он.
Рио кивнул.
— Как работника его, таким образом, нельзя больше использовать, — сказал он со зловещим равнодушием. — Это мне не нравится, но имеет и свою положительную сторону Мы можем преподать наглядный урок, который нагонит на других страху и принудит их к послушанию.
Ник Раймонд понял.
— Это хорошая идея, босс, — польстил он. — И как ты хочешь отправить его на тот свет? Я думаю, можно было бы не шевелить ни одним пальцем. Парень все равно сдохнет.
— Но я хочу, чтобы он был повешен, — сказал Рио.
Бандиты, которые стояли достаточно близко, чтобы слышать все это, одобрительно забормотали.
Пленные еще не знали, какое решение было принято. Они, пожалуй, склонялись к тому, что с поркой покончено, ведь Рио не станет так запросто уничтожать ценную рабочую силу.
Рио предстал перед тремя закованными в кандалы.
— Вы совершили тяжкое преступление, — объявил он отрывисто. — В обычном случае я бы покарал вас смертью.
Он сделал паузу. Пленные облегченно вздохнули. Они, похоже, на этот раз отделались синяками.
Их мучитель радовался, что они поверили в избавление.
— Но… — продолжал он после, казалось, бесконечной паузы, — но это не означает, что я всех троих оставлю безнаказанными.
Он взвинтил нервы узников до предела. Надежда вновь погасла в их глазах.
Рио медленно засунул руку в карман и вынул три спички.
— А теперь, — сказал он, — каждый из вас вынимает одну спичку. У одной я отломлю головку. Вот…
Он проделал это очень отчетливо, чтобы все могли видеть. Потом он снова спрятал спички в ладони.
— Кому достанется спичка без головки, тот должен поплатиться за других.
Ухмыляясь, он остановился перед средним пленным, у которого правая нога была так воспалена, что его могла спасти только ампутация. Рио держал сжатый кулак перед его носом. Между большим и указательным пальцами торчали концы трех спичек.
— Кусай зубами и тащи одну! — приказал он. — Может быть, тебе повезет.
Все застыли в оцепенении. Пленник дрожал всем телом. Глаза его, казалось, вылезут из орбит.
— Ну бери же наконец! — торопил мучитель Рио. — У тебя есть шанс.
Бедный парень взял среднюю спичку зубами и потянул ее. Стон прошел по рядам пленников. Он вытянул спичку без головки. Тем самым он стал кандидатом в смертники. Он дышал ужасно тяжело, хотел что-то сказать, намеревался умолять о помиловании, но ни одного звука не сорвалось с его пересохших, потрескавшихся губ. Страх сдавил ему горло.
— Так тому и быть, — сказал Рио безучастно. — Ты проиграл, пако. Проиграл свою жизнь.
Две другие спички он снова спрятал в карман.
Только теперь бедный парень вновь обрел голос.
— Это обман! — завопил он. — Ты знал, кого ты хочешь сгубить, ты сукин сын! Ты у всех трех спичек обломал головки. Ты проклятый, жалкий сукин сын! Ты…
Рука Рио опустилась в карман брюк, и он вытащил две спички, которые были целехоньки.
— Ты хочешь меня назвать лгуном, пако? — спросил он ледяным тоном.
Голова осужденного упала на грудь. У него больше не было никакой надежды.
Рио кивнул одному из шайки:
— Макнелли, это твое дело.
Вик Макнелли, человек с лицом мертвеца, был в этой банде палачом. Он исчез ненадолго между скалами и вернулся с канатом, на котором уже со знанием дела была завязана петля.
Два бандита развязали осужденного и повели его под выступающий вперед кусок скалы. Макнелли забросил лассо и укрепил конец за тяжелый скальный обломок.
Одна из трех связанных женщин начала кричать:
— Нет! Нет! Вы не должны это делать! Пожалуйста, прошу! Оставьте его мне! Оставьте мне моего Хуанито…
Она издавала душераздирающие вопли, плакала и умоляла. Но сердце Рио было тверже и холоднее любого камня. Тверже, чем гранитная глыба.
Хуанито поставили на кусок камня метровой высоты, и Вик Макнелли накинул ему петлю через голову.
Позднее послеполуденное горячее солнце все еще припекало скудную ложбину. Пленные в отчаянии начали громко молиться. Невеста Хуанито бросилась на колени и закрыла руками заплаканное лицо. Рио подошел к ней сзади и схватил за волосы. Он потянул ее голову назад к спине.
— Смотри туда! — зарычал он. — Вы все смотрите туда! Я хочу, чтобы вы никогда не забыли это зрелище. Иначе вы, сброд, никогда не научитесь повиноваться вашему господину! — Он взглянул на всех и продолжал: — Постарайтесь хорошенько, чтобы никто не закрыл глаза, амиго! Кто закроет, будет повешен следующим. Я клянусь в этом!
