Джек Логан - Железный мустанг
Барлоу схватился за ружье. Но-ен-со-пикс и его люди резко напряглись, а лошади стали бить копытами землю. Но Барлоу, не обращая внимания на индейцев, нацелил ружье на Слокума.
— Все по вагонам! Ханикатт, иди сюда!
Теперь все вернулись в вагоны, собрались у окон и смотрели, как Ханикатт переводит речь Барлоу. Переговоры были в разгаре, когда выстрел нарушил тишину и вождь упал со своей лошади. Тут все словно взорвалось. В грудь Ханикатта попала стрела, и он упал замертво. Барлоу взобрался в вагон, двигаясь удивительно резво для своих габаритов. Женщины начали визжать, а мужчины стрелять. Индейцы разбежались в разные стороны. От поезда их отделяло не более десяти ярдов. После оглушительного раската выстрелов, последовавших за первым, можно было считать, что, по крайней мере, половина отряда уничтожена. Убито было, впрочем, всего четыре индейца. Классический пример пальбы, подумал Слокум, когда никто не прицеливается и не думает, прежде чем выстрелить. В каждого из четырех убитых всадили по десятку, а то и по дюжине пуль, зато все остальные преспокойно ускакали и вступили в бой, окружив поезд. Они стреляли из старых ружей «Шарп», еще более старых «Генри» и не гнушались точно пускаемыми стрелами.
«Шарпы» были страшным оружием — выстрелы пробивали деревянные стены вагона, в котором укрылись Слокум, И. В., Дэйзи Джан и дюжина других. Они отвечали на огонь из шести ружей и горсточки винчестеров, захваченных в Сэкет-Спрингз.
— Кто-нибудь дайте мне проклятое ружье! — молил Слокум. Никто не отозвался. «Шарпы» продолжали пальбу по стенам вагона, одна из пуль пробила доски, задела за печную трубу и упала на пол. Дэйзи Джан сжалась и прижалась к Слокуму.
— Из чего они стреляют, когда такие громкие выстрелы?
— «Шарпы» пятидесятого калибра. На буйволов охотиться. Стреляет сегодня, а убивает завтра. Столько народа уже погибло, молясь, чтобы те сволочи, которые продают «Шарпы» индейцам, попали на адский огонь.
— Попал в одного! — закричал Диллард Сайкс, стоящий по другую руку от Слокума.
Слегка приподнявшись, он радостно закричал. Пуля попала ему в глаз и прошла сквозь мозг. Его радость сошла с лица — смерть была мгновенной.
— Бог мой! — воскликнула Дэйзи Джан. Слокум успел выхватить ружье Сайкса еще до того, как тело мертвеца рухнуло на землю.
— Сними с него патронташ!
— Он же мертв, я не могу его трогать!
— Делай, что тебе говорят, черт возьми! Она послушалась и передала ему патронташ, держась за пряжку, как за хвост мертвой змеи.
— У них перевес в два раза, — запричитала Дэйзи Джан. — Они нас убьют и скальпируют, точно?
— Увидим. Вот сукин сын!
— Что случилось?
— Не надо было его убивать! Тогда мог бы уцелеть Ханикатт. Подлец, выстреливший первым, все равно что убил его.
— Это был Сайкс.
— Ты видела?
Она кивнула и показала:
— Он был с другой стороны печки.
Она не успела договорить, как Слокум направил свое ружье в голову Сайкса и выстрелил.
— Зачем ты это сделал?
— Захотелось. Не высовывайся и заткнись!
Среди серо-зеленой освещенной солнцем долины прекрасным утром продолжалось сражение. В осеннем небе клубился грязновато-белый дым выстрелов, раздавались свист и удары стрел, ругань. Грохот, крики дикарей, непрекращающееся клокотанье выстрелов, стук копыт лошадей… И запах смерти, стоящий в воздухе, как туман над болотом.
Барлоу метался взад и вперед по поезду, подбадривая своих людей. Его слоноподобная подруга лежала поперек сиденья, зажав уши пухлыми, розовыми пальцами, унизанными кольцами. На ее видавшем виды лице отражался жуткий ужас, который не могли скрыть пудра и помада, огромные груди колыхались от охватившей ее паники.
Слокум расстрелял обойму Сайкса, перезарядил ружье из патронташа и стал прицеливаться перед каждым выстрелом. Несмотря на это, за сорок минут он расстрелял все свои боеприпасы. Отбросив бесполезное ружье, он упал на пол, подложил руки под голову и стал смотреть в потолок. До него Доносились звуки стычки. Выстрелы разрывали полки, иногда с лязгом влетала стрела, как бы напоминая ему, что на поезд напали индейцы.
— Долго ты собираешься так лежать? — укоризненно сказала Дэйзи Джан.
— У меня нет патронов. Если ты мне их достанешь, я с удовольствием постреляю еще.
— Ты просто смешон!
— Ну и что? Не я начал эту заварушку! Помнишь, я предлагал отдать им этих проклятых лошадей.
— Сейчас это уже касается всех. Они же нас всех вырежут, если мы не будем защищаться.
— Знаешь, что нам нужно сделать? Проползти в багажный вагон, открыть дверь, опустить рампу, а потом выпустить проклятых лошадей наружу: если индейцам только это и нужно, они сразу же ускачут восвояси.
Слокум повернул голову набок, объясняя все это Дэйзи Джан, когда неожиданно почувствовал, что что-то холодное упирается ему в лоб. Это было дуло револьвера, оставшаяся часть которого была зажата в массивной волосатой руке.
— Ну как, Джон, пулю или ружье?
Слокум поднял глаза, увидел Барлоу, свирепо смотревшего на него, и медленно отвел дуло в сторону.
— Привет, — сказал он с деланным равнодушием.
— Предлагаю тебе вот эту игрушку. Поднимайся и займись делом. — Барлоу сунул ему в руку револьвер.
— Ну, видишь, чего ты добился? — спросил Слокум.
— Ты о чем?
— О том, что ты вытащил чеку из моего кольта, — он бы сейчас пригодился. Да и оружие И. В., Ханикатта и парнишки не помешало бы.
— Я сожалею о Ханикатте.
—Да уж.
— Как только мы разберемся с этим делом, мы похороним его.
— Да. — Слокум осмотрел оружие. Это был «ремингтон» 44-го калибра. Он запихнул патроны в подол рубашки.
— Постарайся стрелять поточнее.
— Лучше бы твои ребята взяли в Сэкет-Спрингз поменьше виски и побольше оружия.
Барлоу не обратил внимания на его слова и, согнувшись, продолжал свой путь вдоль вагона. Слокум возобновил стрельбу, присев у подоконника. Дэйзи Джан была рядом: она настояла на том, чтобы выбирать для него мишени. Он стрелял и промахивался, снова стрелял и снова не попадал.
— Ты все время промахиваешься! — воскликнула Дэйзи.
— Я тут ни при чем, это все пушка. У этого проклятого «ремингтона» ствол стесался настолько, что стал похож на печную трубу!
Постепенно в боевых действиях наступил перелом. Это случилось неожиданно — Барлоу вовремя и очень крупно повезло. У шушунов кончились пули и стрелы. Пальба прекратилась, индейцы стали жутко вопить, собрали своих погибших и удалились, подняв облако пыли невероятных размеров.
— Пока, ребята! — попрощался Слокум.
— Счастливое избавление, — заметила Дэйзи Джан. Убитых было десять человек: Ханикатт, Сайкс, трое сбежавших из Дирлоджа и четыре шлюхи, которые, как предположил Слокум, не смогли обуздать свое любопытство и попали на линию огня. раненых было в два раза больше, но серьезным было только ранение Дугласа Эйреса — пуля попала ему в грудь. Он сидел на излюбленном месте Барлоу, издавая стоны и постоянно сплевывая кровь. Слокум, едва взглянув на него, понял, что тот обречен. Ему уже не нужна была помощь компании нянек, слетевшихся к нему, как пчелы на цветок.
