Ганн Холлидей - Одиночка со значком шерифа
— Я больше не хочу этого слышать, Этхел.
— Тебе придется выслушать меня, Джон Барлоу, — ответила она, садясь напротив него. Она прислушалась к дыханию Дана и твердо сказала: — Ты не справедлив к этому человеку, Джон. Горожане были не справедливы к нему и Лори тоже. Я бы не удивилась тому, если бы он уехал отсюда, забыв вас всех.
Джон Барлоу с трудом верил, что это говорит его жена. Он заерзал в кресле, неожиданно почувствовав себя неловко под ее прямым взглядом, больше он не мог вынести этого.
— Иди в постель, — пробормотал он. — Это мужское дело.
Этхел натянуто улыбнулась.
— Ты всегда руководствовался лишь своим авторитетом, а не своими чувствами, Джон Барлоу. Я разочаровалась в тебе сегодня.
Она встала, взяла из его рук стакан и поставила в буфет. Сняв накидку с плеч, она вышла из комнаты.
Джон посмотрел ей вслед, думая о ее словах и о себе. Отогнав, наконец свои нерадостные мысли, он вышел из дома и осмотрел двор, где остались следы лошадей бандитов. Посмеют ли они вернуться сегодня?
Он вошел в дом, снял сапоги и сердито сказал:
— Временами ты слишком много говоришь, Этхел.
— Зато в другое время я не договариваю, — отпарировала она, повернувшись к нему спиной. Этой ночью Джон Барлоу пожалел, что он не был холостяком.
Дан Скотт проснулся среди ночи и вышел во двор. Он поймал стройного жеребца, оседлал его и влез в седло. Он проверил свой револьвер, огляделся и что-то пробурчал под нос. Потом он пришпорил коня и направил его к дороге, ведущей в Холстер-Крик. Дан ехал по краю равнины, не заботясь о том, что его конь производил много шума, он знал, что его услышат те двое, которые охотились за ним.
Выехав на дорогу, Дан погнал лошадь во весь опор. Так он ехал около часа, потом остановился и прислушался к ночным звукам. Вскоре он услышал далекий стук копыт позади, он снова пришпорил коня и помчался дальше по прерии.
Движения Этхел Барлоу разбудили ее мужа. Он проворчал:
— Какого черта?
— Он уехал, Джон.
— Кто?
— Дан.
Джон несколько мгновений смотрел на нее, пока до него доходил смысл сказанного. Потом он откинул одеяло и вскочи на ноги. Он вышел в другую комнату, зажег свет и выругался, увидев пустую кушетку.
Этхел, накинув шаль, спокойно сказала:
— Он увел их. Дан решил не впутывать нас в это дело.
Джон мрачно взглянул на нее.
— Он поступил, как дурак.
— Нет, Джон, как благородный человек.
Джон снова выругался и пошел в спальню. Он оделся и нацепил пояс с кобурой. Этхел подошла к нему и поцеловала в лоб, сказав:
— Будь осторожен, Джон.
Барлоу открыл дверь и осмотрел двор перед тем, как выйти, потом он обернулся и сказал жене:
— Отправляйся утром к Мессанджерам и не беспокойся обо мне.
— Найди его, Джон. Скажи ему, что мы с ним, несмотря на то, чтобы не говорили про него, и чтобы ты сам не думал о нем. Он женился на Лори и стал нашим сыном, его беды — это наши беды.
Джон Барлоу спустился с крыльца, ругаясь про себя. Он устал за день и ему было тяжело подняться с кровати среди ночи. Но тем не менее, он влез в седло и поехал по долине.
Он думал о том, что Дан Скотт, несмотря на свои раны, решил увести бандитов от их дома. Он думал об этом человеке, который стал для него не чужим, женившись на его дочери, но пока Джон не мог согласиться, что Дан был во всем прав. С этими мыслями он проехал около часа, когда услышал впереди себя стрельбу. Джон Барлоу остановился, пытаясь определить, где стреляли, потом погнал лошадь во весь опор.
Выскочив на открытую поляну, он увидел, как двое стреляли в направлении кустов, за которыми виднелась лошадь. Не теряя времени, Джон открыл по ним огонь.
Воспользовавшись их замешательством, Джон прорвался к Дану. Спрыгнув с лошади, он подскочил к нему, сказав:
— Ты идиот, Скотт!
— Теперь нас двое идиотов, — ответил Дан, лежа в кустах. Прошло минут десять прежде, чем бандиты снова предприняли попытку атаковать их. Это была короткая перестрелка, которая не принесла большого вреда ни одной из сторон. Потом они услышали топот удалявшихся лошадей. Дан сказал:
— Они поехали за Эдом Майном. Он хитрее их.
Джон Барлоу промолчал, потом пробормотал:
— Раз они уехали, нам нужно двигаться. Тебе лучше вернуться.
— Я еду в город, Джон, сказал Дан Скотт.
— Какого черта?
— Это мой город, я дал присягу защищать его. Я не думаю, что ты поймешь меня. Я знаю, что Лори тоже не понимает этого, но я ничего не могу с собой поделать.
Джон Барлоу не стал спорить с ним. Он вытер со лба пот и проговорил:
— Что за дьявольская ночь с дураками повсюду.
Он подошел к лошади и влез в седло. Они выехали с поляны и поехали по прерии.
Дан Скотт останавливался трижды, каждый раз вслушиваясь в ночь и внимательно осматриваясь. После третьего раза он сказал:
— Я был прав, бандиты поехали к Майну.
— Как, черт возьми, ты узнал об этом? — зло спросил его Джон Барлоу.
— Пыль здесь не потревожена так же, как в двух предыдущих местах.
Дан снова пришпорил лошадь, оставив позади Джона, изумленно смотревшего на него. Теперь они ехали медленнее и когда позади осталось миль десять, Джон Барлоу прервал молчание.
— А что будет с городом и Лори?
— О чем ты, Джон?
— Она моя дочь, и этот проклятый город не слишком хорош для нее. Я не из тех, кто меняет свое мнение. Она не счастлива там и может быть, ты этому причина. Возможно, ей нужен человек, который будет пасти скот, заниматься ранчо, истекать потом, глотать пыль и пахнуть лошадьми. Она привыкла к этому.
— Я ее прямо спрашивал, пойдет ли она за меня замуж. Она сказала, что пойдет.
— Лори была еще девчонкой.
— Она не из тех, кто отступает от своих слов.
— Да, и в этом ее беда. Только ты сможешь освободить ее от данного ею слова.
Дан Скотт остановился, глядя на него в упор.
— Лори хочет этого?
— Может быть.
— Она говорила это?
— Она гордая женщина, слишком гордая, чтобы признать ошибку. Подумай сам, Дан. Ты не выпускаешь из рук оружия, это все, чем ты занимаешься. Ты не можешь успокоиться, пока не прикончишь кого-нибудь, как Кола Уинтера и ему подобных, или как Эда Майна и О'Мара.
— Кол Уинтер навел бандитов на меня. Эд Майн преступник, за голову которого назначена награда, а О'Мара повсюду разбойничают с ним, прибирая к рукам все, что привлекает их внимание. О'кей, может я не лучший шериф, и не разбираюсь во многих вещах, может быть я доставляю Лори лишь одни беспокойства. Но меня выбрали шерифом, Джон и я честно выполнял свою работу по наведению порядка в городе, хотя может быть не так, как этого бы хотелось другим.
Джон молча проехал несколько сотен ярдов, потом резко сказал:
