Луис Ламур - Одинокие боги
— Нам придется пройти пешком одну-две мили! — Фарлей оглядел всех нас. — Готовы?
— Давайте пойдем, — сказал Флетчер. — Что здесь, что в фургоне, везде одинаково жарко.
Мы вышли из фургона и двинулись на юго-запад: кто впереди, кто позади него, но не отставая ни на шаг, предоставив лошадям возможность везти только груз. Отец шагал рядом со мной, хотя я знал, что ему нездоровилось и идти было трудно.
— Мы должны быть очень внимательны, приближаясь к роднику, — предостерег он всех через какое-то время.
— Там могут появиться индейцы? — Сердце мое екнуло.
— Весьма возможно. Каждый, кто путешествует по пустыне, должен иметь запас воды, и индейцы прекрасно об этом знают. Кроме того, им известны все источники воды. Они могли опередить нас и уже поджидать там.
Пройдя немного, отец остановился тяжело дыша, пропустив всех.
— Иоханнес! — неожиданно обратился он ко мне. — Когда я уйду из этой жизни, мне нечего оставить тебе, кроме разве... немногих мудрых советов. Слушай меня внимательно и запоминай. Это, увы, все, что у меня есть и что я хотел бы передать тебе.
Мы пошли снова.
— Многое из того, что я тебе сейчас скажу, — продолжал отец, — может показаться абсурдом, но есть несколько вещей, которые я затвердил на память. Главное заключается в следующем: тот, кто прекращает учиться, считается наполовину мертвецом. Никогда не уподобляйся устрицам, которые отдыхают на морском дне, ожидая, когда добыча сама придет к ним. Ищи ее сам. Пустыня — это книга, в которой немало интересных страниц. Как только поймешь, что прочитал ее всю, узнал все, что можно узнать, будешь несколько удивлен тому, что на ее месте не всегда была пустыня. Увидишь русла, по которым текли когда-то быстрые реки, найдешь деревни там, где их уже давно не существует. Если же раскопаешь землю, даже на несколько дюймов, обнаружишь слой черной земли. Это сгнившие растения. Когда-то очень давно здесь росла трава и высились деревья, полагаю, дубы. На берегах рек и озер жили люди. Знаешь, я находил тут немало наконечников стрел, метательные ножи, скребки для сдирания шкур. Но знай, мальчик, человек идет туда, где есть вода; и, несмотря на кажущуюся безбрежность пустыни, на самом деле таких мест очень немного...
— Папа! — прервал я его. — Слышал, они не могли найти тогда вас с мамой, — начал было я...
— Да, не смогли, или, может быть, нанятые твоим дедом индейцы не приложили для этого достаточно стараний: они ведь были очень дружелюбно настроены ко мне, — улыбнулся отец. — Но не о том теперь речь, Иоханнес... В пустыне есть места, которые называются танками. Это естественные каменные бассейны, и в них собирается вода. Иногда ее бывает очень много, иногда набирается совсем чуть-чуть. Есть источники, где за неделю или больше может скопиться всего лишь несколько кварт. Во время своих странствий, дойдя до такого места, я мог спокойно напиться сам и разрешить лошади допить остальное, а потом уйти, ничего не оставив тем, кто придет потом. Индейцы пустыни, которые были проводниками у преследовавших меня, тоже хорошо знали эти места. Но они знали также, что я никогда не мог не оставить после себя хоть немного для других. Преследователи собирали отряды по шесть, восемь и даже двадцать человек, многие из них не слушались в этом отношении индейцев и, по своей собственной глупости, гибли тут...
Мы с трудом, тяжело брели по бескрайней пустыне, плетясь позади фургона и уставших уже лошадей. Наконец, добравшись до Родника Пиютов, мы решили сделать привал. Лошади к тому моменту уже совсем выбились из сил, Фарлей взял их под уздцы и повел на водопой.
— Когда вы подходите к небольшому ручью или высохшему руслу, — издалека комментировал он свои действия, распрягая упряжку, — обязательно пересеките его, потому что наутро можете обнаружить бушующий поток, который окажется непреодолимым.
Отец напомнил, что к таким советам надо непременно прислушиваться, но мне можно было и не напоминать — ведь все мальчишки обучаются подобным образом. Да кроме того, я был очень любознателен, и оставалось еще так много неизведанного, интересного, что мне непременно хотелось бы узнать.
Когда мы ужинали, мисс Нессельрод, сидевшая рядом, спросила, ходил ли я когда-нибудь в школу.
— Мне всего шесть лет, — пояснил я.
— Ты выглядишь старше. — Она задумчиво посмотрела на меня. — У тебя много друзей среди ребятишек?
— Нет, мэм. Мы часто переезжали с места на место, и я иногда не успевал даже ни с кем толком познакомиться.
— А умеешь читать?
— Да, мэм, и писать тоже. Меня научили мама и папа. Мы много вместе читали, мама и папа читали по очереди друг другу или мне. А я очень любил слушать... Иногда, знаете, мы разыскивали на карте места, о которых только узнавали, читая какую-нибудь интересную книгу.
Когда наступила ночь, к нам совсем близко, нарушая воем тишину, подошли койоты. Я слышал, как Фарлей начал прохаживаться около лошадей, успокаивая животных одним своим голосом. Мы с отцом лежали под фургоном рядом, и иногда, поворачиваясь во сне и неловко задев раненое плечо, он легонько вскрикивал, но так тихо, что вряд ли кто-нибудь слышал, кроме меня.
Небо было звездное и безоблачное. Я вылез из-под одеяла и, присев на дышло, любовался красотой ночи. Несущий вахту мистер Финней остановился подле меня:
— Что, не спится, малыш?
— Ночь такая светлая, и я проснулся. Мне хочется послушать ее.
— Знаю, так случается. В это время суток как бы обостряются все наши чувства, но ты иди-ка лучше спать, малыш. Впереди у нас длинный тяжелый день.
— Когда же мы, мистер, дойдем наконец до родника?
— Может быть, даже и к вечеру. Дуг Фарлей выполняет свои обещания, но все же, вижу, его что-то беспокоит. Это написано на нем.
С рассветом мы тронулись в дорогу, держа курс на запад, к низким скалистым горам, и в полдень уже наполняли из источника опустевшие фляги. Фарлей велел Келсо приготовить плотный завтрак и сварить побольше кофе.
Я огляделся. Это было каменистое, но по-своему весьма примечательное место: маленький ручеек бойко струился по камням, исчезая в песке. На некоторых камнях вблизи источника были высечены письмена индейцев.
Держа в руках чашку с кофе, Фарлей подошел к отцу, поинтересовался:
— Вам знаком этот путь?
— Да, немного. Здесь на небольшом расстоянии друг от друга расположено несколько родников, которые, думаю, уже давно используют и мохавы: берут отсюда воду для питья. Индейцы-пуэбло нередко приходят сюда даже в поисках залежей бирюзы.
— Это-то и тревожит! — забеспокоился Фарлей.
— Положитесь на себя, вы неплохо знаете эти места, поэтому, если ваша интуиция вам что-то подсказывает, значит, на то есть особые причины: иногда чувствам нужно доверять более, нежели рассудку, — посоветовал отец.
