Андрей Остальский - Иностранец ее Величества
Уилл, многие десятилетия проработавший в издательской индустрии, любит держать в руках старую добрую книгу, и общий переход к электронному варианту книги его огорчает. Правда, первой в семье новшество освоила его девяностооднолетняя тетка…
Возвращение на маленький остров
Меня же больше беспокоит другое. Для нас, англофилов всего мира, было особенно важно, что Британия всегда умела «боксировать в чужой, более тяжелой весовой категории» — has been punching above its weight. Роль, которую страна и поныне играет в мировой финансовой системе, в международных отношениях, в научной и культурной жизни, по-прежнему не пропорциональна ее экономическому весу, численности населения и размеру территории. Отчасти это происходит благодаря наличию ядерного оружия и постоянному членству в Совете Безопасности ООН. Отчасти — благодаря уникальной роли Сити как всемирного финансового узла. И, наконец, по традиции, можно сказать, по давней привычке. Хотя и особые таланты, работоспособность и изобретательность английского народа тоже нельзя сбрасывать со счетов.
Но вот появились некоторые признаки усталости английского металла.
Например, весьма показательна судьба Всемирной службы Би-би-си, которой я отдал шестнадцать лет своей жизни. Все эти годы численность аудитории по всему миру непрерывно росла, перевалив в конце концов за сорок миллионов. Ничего подобного не было и нет больше ни у одного другого государства мира. Во-первых, потому, что никакое другое общество не готово столько платить за чужое удовольствие. Во-вторых, если уж государства финансируют такого рода институты, то хотят и заказывать музыку — то есть пропагандировать свою точку зрения на международные и прочие дела. На Би-би-си же пропаганда — самое ругательное слово. А как, собственно, самая свободная страна в мире может «пропагандировать» свои ценности? Через отсутствие пропаганды, через демонстративное уважение свободы информации!
Так вот, много десятилетий являла Всемирная служба Би-би-си миру образец непредвзятой, объективной, высокопрофессиональной журналистики. То, что британскому налогоплательщику не жалко было ее из своего кармана финансировать, казалось чудом, возможным лишь в одной, особой стране мира. И вдруг наступил момент, когда денег на всемирный эталон журналистики стало не хватать. Началась экономия. Службы вещания на иностранных языках стали закрываться одна за другой. Дошла очередь и до Русской службы — 26 марта 2011 года все передатчики, направленные на Россию, выключились; остался только веб-сайт, далеко не каждому доступный. Да и международное вещание на английском языке тоже было урезано.
А ведь только стоит начать. Стоит только согласиться, что лишиться нескольких десятков миллионов слушателей по всему миру — не так уж страшно, это приемлемый способ чуть-чуть сэкономить. Бог с ним, что в будущем поколении разных стран будет на несколько тысяч влиятельных англофилов меньше, может быть, их вообще уже не останется. Ничего, переживем, зато сэкономим под пятьдесят миллионов фунтов в год. Недавно очередная группа российских школьников не смогла приехать в Фолкстон на двухнедельные курсы английского из-за необъяснимых визовых трудностей, а мои здешние земляки лишились заработка. Да и сын мой зарекся получать английскую визу. Как горько мне, что ни его, ни внуков не удастся заразить бациллой англофильства — они получили от нее надежную прививку в визовой службе британского посольства в Москве… Не она сама, конечно, определяет политику, но отказы в визах детям, например, носят столь абсурдный характер, что начинаешь подозревать: кто-то ретивый там лоб расшибает. А теперь еще объявлено о новых правилах, фактически закрывающих двери страны для высококвалифицированных специалистов из-за пределов Евросоюза. Если подобные правила вводятся всерьез и надолго, то это ничего хорошего для будущего Британии не обещает. Печально все это…
Оливер Бирн — один из многих, кто написал в газету «Таймс» по поводу роли Британии в событиях в Ливии. Он, как и многие другие, выступает против вмешательства в дела любых стран, какой бы там ни был режим и что бы там ни происходило. Этот взгляд достаточно типичен и отражает растущую готовность значительной части британского населения превратиться в заштатную страну. (Я, кстати, и сам не убежден в правильности политики в отношении конкретно Ливии, но дело же не в ней!)
Так вот что пишет мистер Оливер Бирн: «У нас нет денег или ресурсов, чтобы пытаться решать мировые проблемы. Было время, когда мы были наверху, но теперь вернулись к положению маленького острова с иллюзиями величия. Если Китаю суждено быть следующим государством-гегемоном, то пусть он использует свои гигантские ВВС и устраивает зоны, закрытые для полетов».
Да-да, действительно, пусть Китай командует миром, пусть китайское радиовещание займет место Би-би-си, пропагандируя китайские ценности, выращивая по свету будущих синофилов… А у мистера Бирна и очень-очень многих иже с ним нет больше на глобальную роль ни денег, ни, главное, моральных сил.
Хочется быть маленьким островом — интересно, больше или меньше Мальты или Лампедузы по своему международному весу?
Да уж, такого вполне сознательного сворачивания своего международного присутствия, добровольного отказа от влияния Англия еще не знала. Наоборот, в тяжелейшее время, в сороковые годы двадцатого века, когда каждый пенс на самом деле был на счету, когда треть населения голодала, а важнейшие продукты распределялись по карточкам, даже тогда страна нашла деньги на расширение международного вещания. А сейчас, не в самый жестокий, скажем прямо, экономический кризис, что-то надломилось…
Американец Билл Брайсон, между прочим, именно так и книгу свою назвал, вроде как в унисон подобным настроениям — «Заметки с маленького острова». Но на самом деле он насмешничает, подтрунивает над милыми его сердцу, но такими странными англичанами. И под конец даже пытается их утешать:
«Какой загадкой покажется Британия для историков, изучающих вторую половину XX века! Вот страна, которая отважно сражалась и победила в войне, просвещенным и благотворным образом демонтировала свою могущественную империю, создала разумно сконструированное социальное государство — короче говоря, почти все сделала правильно. А потом все оставшееся до конца столетия время уныло разглядывала себя, видя в зеркале хронического неудачника. Между тем, это по-прежнему во многих отношениях лучшее место в мире. Например, для того, чтобы: отправить письмо или пойти прогуляться, посмотреть телевизор, купить книгу, пропустить стаканчик, посетить музей, воспользоваться услугами банка, потеряться, попросить о помощи или просто постоять на вершине холма, любуясь открывающимся видом».
