Что такое Израиль - Шамир Исраэль
«Это ты ему дал напиться, не я», – поспешно сказал Саладин. По обычаю победитель, давший воды или еды пленнику, не мог убить его. Затем Саладин выхватил саблю и собственноручно отрубил голову Шатийону, которому не мог простить налета на караван во время перемирия. Король Ги остался в живых. («Хермона льда отведал пленный Ги, // И – по заслугам – сталь Рейнальд неверный», – писал живший в Тиверии Анри Волохонский.)
Вслед за поражением у Рогов Хаттина Иерусалимское королевство рассыпалось как карточный домик. Второго октября, через три месяца после начала войны, капитулировал Иерусалим, и победа Саладина была полной. Во время его похода на север капитулировали Сидон и Акка. Не сдался только Тир, защитники которого укрылись за рвом, отделявшим город и крепость на рыбьем хвосте полуострова от материка. Саладин решил, что Тир никуда не денется, и отправился на юг во главе своих войск, собираясь вернуться к Тиру попозже и завершить осаду штурмом.
И тут произошло чудо, каких мало в истории. Дело крестоносцев, казалось бы проигранное, получило новый шанс. Франкский барон, маркграф Монферратский Конрад (Коррадо дель Монферрато) не знал о гибели Иерусалимского королевства. Когда он приплыл на своем корабле из Европы к берегам Святой земли, то направился прямо в порт Акки. Там его встретил мусульманский сборщик пошлин, и из речей мытаря маркграф узнал о постигшей франков катастрофе. Хитростью выбрался Конрад из порта Акки и прибыл в Тир.
Его прибытие произвело огромное впечатление на запертых в крепости Тира воинов. Они ободрились, приготовились к обороне, вооружили население. Вскоре в Тире собрались остатки разбитых дружин франков, и с ними – король Ги. Франки, воспрявшие духом, разбили заслоны сарацинов и сняли осаду с Тира. Но это был не конец, а только начало. Они двинулись в Акку и обложили ее. Срочно повернувший на север Саладин не смог разбить их, но окружил осаждавших двойным кольцом. Началась позиционная война. Два года длилась осада Акки – и осаждавших.
В шахматах в таких случаях можно требовать ничьей, но на войне редко догадываются о возможности такого выхода. Акка была необходима крестоносцам и слишком важна для мусульман. Равновесие сил нарушилось, когда на помощь христианам пришли два короля – король Франции Филипп и славнейший рыцарь своего времени, король Англии Ричард Львиное Сердце. Их путь в Акку выдался долгим – по дороге Ричард захватил Кипр и сделал его опорной базой крестоносцев. Это был разумный шаг: крестоносцы продержались на Кипре куда дольше, чем на материке. Разобравшись с завоеванным Кипром (позднее королем острова стал злосчастный Ги де Лузиньян), Ричард пришел к стенам Акки.
Во время этой героической попытки повернуть вспять колесо истории ставка Ричарда располагалась на холме Тель-эль-Фуххар, к югу от шоссе на Цфат и к востоку от железной дороги. Холм этот, точнее, курган (ибо под ним скрываются руины древнего поселения Акки) много раз служил опорным пунктом завоевателям, и в более поздние века его называли «курганом Наполеона». Неподалеку от нынешнего стадиона раньше бил источник Эйн-эль-Бакр, Коровий ключ, там и возник город в незапамятной древности.
Но главное в Акке – ее порт, единственный настоящий порт в Святой земле, самый южный из финикийских портов. Акка скорее относится к Финикии, чем к Ханаану, Финикии, с ее черными скалами, удобными причалами, к стране чистого песка, прохлады, морского ветра и рыбаков, от Акки до Бейрута и Триполи.
В Акку всегда приятно приезжать. Она напоминает не то Венецию, не то Иерусалим-сюр-Мер [37]. Многие жители Акки не бежали в 1948 году – после непродолжительной осады город сдался командиру дивизии «Кармели», Моше Кармелю, ожидавшему капитуляции на холме к востоку от Акки, на том самом холме, где ждали ключей от города Ричард Львиное Сердце и Наполеон.
У городов женский характер: трудно предсказать, кому они отдадутся и почему. Акка, город легендарной, седой древности, не давалась ассирийцам, но открыла ворота перед Александром Македонским, не сдалась Александру Яннаю, но впустила Юлия Цезаря и Помпея, пять лет сопротивлялась крестоносцам, но сразу отдалась Саладину, долго томила Ричарда Львиное Сердце, вовсе отвергла Наполеона и сразу покорилась Моше Кармелю.
Город финикийцев, морских родичей ханаанеян, Акка никогда не была еврейской. Первая Книга Царств упоминает Акку (Аккарон) среди городов, не взятых сынами Израиля. По законам о земле, сборах на храм и разводах Акка не относится к стране Израиля. Иудеи в Акке, конечно, бывали и живали, и Рамбам, и рабби Хаим бен Атар, но оставались маленькой общиной.
Как и Арсуф, Акка сохранила свое древнее семитское имя, несмотря на века эллинизма. Греки называли ее Птолемаисом, но с победой ислама город снова стал Аккой. На картах крестоносцев его обозначали как «Акон, он же Птолемаис, в просторечии Аккра». Греки повлияли на него, но все же он сохранил свой семитский характер. С признанием этого изначального семитского характера Акки связан анекдот: раббан Гамлиэль купался в банях Афродиты в Акке. Спросил его грек: «Почему купаешься в банях Афродиты?» Раббан ответил: «Не я пришел к ней, а она ко мне».
Поэтому приезжающий в сегодняшнюю Акку должен помнить, что попал в город с древним населением, потомками финикийцев, основателей Карфагена, открывателей алфавита, первых мореплавателей Средиземноморья. Впрочем, сегодняшние жители Акки считают себя палестинцами, как все.
Самое лучшее в Акке – маленький порт и просторные рестораны на берегу, у причала, где подают свежайшую кефаль. От Александрии до Сидона нет места лучше Акки по части свежей рыбы, зажаренной на решетке. Для скорости рыбу сначала опускают в кипящее масло и только затем переносят на гриль. Выбрать рыбу можно и нужно самому, и она прекрасно идет под арак. Мой любимый ресторан – «Абу-Кристо», бывшее кафе «Кахват эль-Бахр», у самых Морских ворот, где когда-то стоял замок тамплиеров-храмовников. Не отходя от стола, можно увидеть порт с парусами яхт, шаландами рыбаков, синевой моря и черными скалами вдали от берега.
В гавани плещутся мальчишки и появляются здоровые загорелые аквалангисты с ружьями для подводной охоты, приносящие огромных рыбин хозяину ресторана «Абу-Кристо» или его сыну, молодому Кристо: арабы величают друг друга по сыну, а не по отцу.
У «Абу-Кристо» два выхода: один – в порт, другой – в маленький переулок, откуда легко пройти вдоль древних крепостных стен города, заглядывая в проломы, из которых бьет белая морская пена, подняться на стену у старинного бастиона, спуститься по пологому пушечному скату и оказаться у маяка и выхода из запутанного Старого города. Можно идти и через порт, к Сухопутным воротам, тогда по пути, слева, вы увидите единственный бастион, оставшийся со времен крестоносцев, – Бурдж эс-Султан. Он выглядит примерно так же, как и все прочие бастионы, отстроенные на руинах времен крестоносцев правителями Акки XVII века – Дахар эль-Омаром и Джаззаром-пашой. При турках на Сухопутных воротах вешали преступников. Закрыть ворота можно и сейчас, что зачастую делает шальной ветер.
Акка – изумительный город, самый приятный на Побережье, не уступающий ни одному в Святой земле, кроме, возможно, Иерусалима. По нему можно бродить часами, пересекая многолюдный базар, где всегда продают свежую рыбу и пахнущие заатаром бублики, медную чеканку, керамику, восточные тряпки. Площади Акки – бывшие постоялые дворы, где останавливались купеческие караваны, и каждый интересен. Хан эль-Амдан находится около «Абу-Кристо»: это маленькая площадь с множеством колонн, взятых Джаззаром-пашой из руин церквей крестоносцев. Во времена финикийцев на этом месте был военный док, куда затаскивали корабли под прикрытие крепостной стены. Второй военный док находился на месте постоялого двора Хан эль-Шаварда, возле бастиона Бурдж эс-Султан, где при крестоносцах стоял монастырь Бедных Кларисс [38]. Когда в 1291 году мамелюки взяли Акку, монахини-клариссы отрезали себе носы, чтоб избежать судьбы «горше смерти». Хан эль-Франдж, постоялый двор для европейцев, знаменует начало возрождения Акки после столетий упадка. Его построил гуманный правитель Акки эмир Фахр ад-Дин для иноземных купцов – он же разрешил западным христианам вернуться в город.
