Александра Давид-Неэль - Тайные учения Тибета (сборник)
Некоторые католики очень ценят метод, который, на первый взгляд, кажется алогичным. Он состоит в том, чтобы побудить неверующего выполнять все обряды их религии, дабы это склонило его к самой религии.
Можно представить, что «неверие» человека, который поддается на это с целью возможного вхождения в веру, не очень серьезно и что ему просто не хватает глубокой убежденности. Отсюда и успех данной стратегии, которой человек сам желает следовать.
У ламаистов все совсем по-другому. Они пытаются не верить. Упражнения, которыми они занимаются, необходимы для того, чтобы привести их в определенные состояния сознания, которые сторонники этой веры считают милостью их Бога или их гуру, тогда как это лишь результат самой практики, физический акт, влияющий на их сознание.
Мистические мастера Тибета подробно изучили влияние на сознание физических привычек и жестов, выражения лица, а также влияние окружающих предметов. Знание этих методов — часть их тайной науки. Они используют эти методы в духовном обучении своих учеников. Эта наука была известна великим католическим «гуру», их можно найти в духовных упражнениях святого Игнатия Лойолы [19].
Выбор мастераТем, кто желает перейти под водительство духовного наставника, ученые-ламаисты настоятельно советуют применить всю свою проницательность при выборе мастера, который в максимальной степени им подходит.
По мнению жителя Тибета, эрудиция, святость и глубокие мистические познания не являются гарантией того, что советы этого ламы будут в равной степени полезны всем его ученикам. Каждый человек должен быть направлен мастером по своему пути согласно его характеру. При этом считается, что мастер либо сам прошел этот путь, либо, во всяком случае, достаточно тщательно изучил его для того, чтобы обрести о нем полное знание.
Кандидат на посвящение должен быть готов следовать этому благоразумному совету. В этом его главное отличие от тысяч обычных монахов, которые не имеют достаточной инициативы в своих духовных поисках. Следует принять во внимание, что эти монахи жили в монастырях с раннего детства, когда их еще детьми отправляли в монастырь, и теперь они просто безвольно движутся в направлении, намеченном для них их духовным наставником, безвольно посещая классы монашеского колледжа или прозябая в своего рода ханжеском невежестве. В отличие от них, будущий посвященный показывает, что он обладает собственной решимостью. Он решил отказаться от спокойного существования обычных членов гомпа [20], чтобы пойти как на преодоление трудностей духовной природы, так и одновременно решать материальные проблемы поиска средств к существованию, при этом оказываясь в областях, возможно, слишком сильно удаленных от его родины, чтобы получать помощь, которую обычно родственники и друзья обеспечивают тем, кто надевает одежду монаха.
Молодой монах приблизительно на двадцатом году жизни почти всегда испытывал первые слабые желания покинуть монастырь. В отличие от мистиков Запада, которые удаляются в монастырь, когда слышат голос высших сил, первое влияние мистических устремлений на Востоке — склонить молодых оставить монашескую жизнь и искать уединения в хижине отшельника.
В этом возрасте у них есть достаточная сила характера, чтобы принять столь важное решение, и при этом у молодого человека есть возможность получить необходимую информацию для того, чтобы правильно выбрать ламу, ученики которого наилучшим образом движутся к цели, совпадающей с его собственной.
Тем не менее все равно возникают случаи, когда подобное исследование произвести не удается: первая встреча некоторых молодых людей с гуру, учениками которого они должны стать, кажется полностью делом везения.
Бывает и так, что будущий ученик не только никогда не слышал ничего об этом ламе, но даже не думал посвятить свою жизнь следованию религиозным целям. Однако бывает, что всего за час или даже еще более — внезапно — все меняется, и он погружается в таинственный мир, в который его «уносит поток» [21].
Конечно, слова «шанс», которое я только что использовала, вы не найдете в словаре таких убежденных детерминистов, как ламаисты. Эти непредвиденные встречи и их последствия они считают результатом цепочки причин и следствий в предыдущих жизнях.
Часто случается, что мастер советует кандидату или даже уже принятому ученику перейти к другому ламе. Он дает ему такой совет потому, что считает свой метод неподходящим для конкретного характера своего ученика. В других случаях, однако, гуру объявляет, что в результате своего рода ясновидения, проявившегося в ходе медитаций, он обнаружил, что между ним и его учеником нет никаких духовных связей или психического сходства, поскольку этот ученик психически связан с тем ламой, к которому он его посылает.
Эти связи и влияния, происхождение которых ламаисты считают сформированными в течение прошлых жизней, считаются обязательными для достижения успеха учеником.
Некоторым другим кандидатам в ученики объясняется, что они еще не готовы вступить на мистический путь, и лама доброжелательно рекомендует им пойти в жизни каким-то иным путем. И, наконец, другим кандидатам отказывают без объяснения причин и поводов, повлиявших на решение мастера.
Прием кандидата в ученики всегда сопровождает длительный предварительный отбор. В него входит множество более или менее серьезных тестов. Некоторые гуру, в основном отшельники, превращают этот период в своего рода трагедию.
Подобные случаи я уже описывала в предыдущей книге, и, соответственно, я считаю бесполезным утомлять читателя повторениями.
Глава III
Природа эзотерических доктрин. — Методы и знания. — Отец и мать. — Традиционная передача знаний из уст в уста. — Передача знаний по цепочке посвященных. — Евгеника.
Теперь нам надо понять, чего молодая религиозная элита Тибета так пылко требует от мастеров мистики. Просвещенные ламы единодушно утверждают, что доктрины всех философских школ, существующих в их стране и в целом всего буддистского учения, сформулированы в книгах и преподаются учеными преподавателями в монашеских философских школах[22].
Исследование этих различных теорий, их внимательный анализ, размышления и медитации, к которым они приводят, могут вести к обретению «знания» теми, кто посвятил им всего себя. И все же, согласно мнению жителей Тибета, следует опасаться, что это знание останется простым интеллектуальным приятием слов или результатов событий из чужой жизни. Теперь этот вид знания расценивается ими как крайне удаленный от полноценного понимания и прозрения, от плодов прямого личного представления объекта знания.
