Тигр снегов. Неприкосновенная Канченджанга - Тенцинг Норгей
Немного погодя Нормэн взял аппарат Тони и поменялся с ним местами. Теперь Харди прокладывал тропу, а Стритер, дважды поднимавшийся на эту высоту без кислорода, шел сзади и, запыхавшись, рассказывал, как приятно дышать «свежим воздухом вместо этой консервированной дряни»…
На станках поверх баллонов было привязано личное снаряжение, одежда, мешки. Шерпы шли совсем без кислорода и несли не жалуясь даже еще более тяжелый груз. Незадолго до нашего возвращения сверху отряд достиг лагеря V и устроился отдыхать в палатках.
Утром 25 мая четверка Харди без особого труда совершила переход до лагеря VI. Все четверо шли с кислородом, пользуясь сохранившимися со вчерашнего дня ступеньками. Достаточно было чуть расчистить их, и получалась надежная лесенка. Когда отряд достиг палатки — Джордж Бенд и Джо Браун на всякий случай опустили ее, выходя утром на штурм, — Айла Тенцинг сообщил, что его кислород кончился. Они натянули палатку и сели пить горячий чай.
Мы рассчитывали, что первая двойка вернется вовремя, чтобы спуститься в лагерь V вместе с шерпами; сомневались только, кто же в конечном счете больше устанет и окажется в роли сопровождаемых — восходители или шерпы-носильщики? Однако в 10.00 первая связка все еще не показывалась, и шерпы ушли вниз. Нормэн и Тони тревожно смотрели им вслед: склон крутой, а кислорода на этот участок не было. Однако они зря беспокоились. Их спутники обладали качествами настоящих восходителей и пришли в лагерь V в хорошем состоянии.
В пять часов тревога за шерпов сменилась тревогой за Джорджа и Джо. До сих пор Нормэна и Тони смущала лишь мысль о необходимости вчетвером провести ночь в двухместной палатке, теперь они с каждой минутой все больше тревожились за судьбу друзей. В 17.30 на палатку наползла тень, и сразу же резко похолодало. Харди и Стритер знали, что у первой связки уже кончился кислород, а до темноты оставалось совсем немного. Вдруг, уже в сумерках, сверху донесся чей-то голос. Я тоже услышал его в лагере V и вышел из палатки с фонариком. В небе сверкали звезды, Джордж и Джо были еще довольно высоко на Сходнях. Нормэн и Тони поспешили отозваться и вскоре с облегчением приветствовали первую связку в лагере VI. Джордж и Джо сели на снежную полку перед палаткой и не поднимались, пока не выпили горячего чая.
Четверо восходителей втиснулись в палатку и стали готовиться к ночевке. Они легли веером, так что ноги оказались в одном углу, — «словно стебли цветов в букете», говорил потом Джордж. Спальных мешков и кислорода было только на двоих, а именно для Нормэна и Тони. Джордж и Джо оставались связанными, но на этот раз забыли закрепить веревку за камень снаружи. Джорджу снова досталось крайнее место, и он висел, как в гамаке. При каждом его движении слышался легкий треск; он всей душой надеялся, что швы палатки выдержат. Уснуть ему так и не удалось. Всю ночь он то шевелил пальцами в ботинках, поддерживая кровообращение, то смотрел на светящийся циферблат, по которому медленно ползли стрелки.
А Джо мучился из-за глаз. Вскоре после возвращения в лагерь он ощутил покалывание, которое сменилось сильным жжением. Зажатый между двумя надувными матрацами, он лежал на самом полу, однако холода не ощущал, чувствовал только нарастающую боль. Вспомнилось, как однажды попала в глаз известь, — сейчас было гораздо хуже. До самого утра он проворочался с боку на бок.
Нормэн и Тони старались как можно дольше поспать, а когда просыпались, забрасывали Бенда и Брауна вопросами. Где именно вбиты крючья? Каков снег? Насколько труден скальный участок? Когда и где они сняли кошки?
Так проходила эта ночь — в дремоте и разговорах — бесконечно длинная ночь для четверых восходителей, ночевавших на узкой полке на высоте 8200 метров. Но вот стало рассветать, день выдался ясный. В пять часов они разожгли примус, однако прошло еще более трех часов, прежде чем они были в состоянии подняться. Несмотря на больные глаза Джо, обмороженные пальцы Джорджа и плохую ночевку, настроение царило приподнятое. Они поели, попили, затем Джордж и Джо направились вниз, а Нормэн и Тони, навесив кислородные аппараты с запасными баллонами, выступили в 8.30 вверх.
Обсуждая еще раньше предстоящий штурм, они решили в дополнение к большим кислородным баллонам, вмещающим 1600 литров, захватить маленькие, 800-литровые. Дополнительный запас кислорода позволял располагать большим временем, а опыт первой связки помогал выбрать лучший маршрут, если Бенд и Браун не найдут пути к гребню. Итак, каждый нес по 2400 литров кислорода — на 800 литров больше, чем несли Джордж и Джо. Сначала включили малые баллоны.
На Сходнях восходители местами находили вчерашние ступеньки, которые оставалось лишь очистить от снега, однако по большей части приходилось вырубать новые. Вообще-то небольшой угол наклона и плотный снег позволяли подниматься с кошками, не вырубая ступеней.
Тони и Нормэн вели поочередно, и, когда наступала очередь Тони, он каждый раз спрашивал себя: «Стоит ли вырубать ступеньки или положиться на кошки?»
Осторожность восторжествовала, как это было накануне с Джорджем и Джо. Но и вырубая ступеньки, восходители продвигались быстро. Меньше чем за два часа они прошли Сходни и свернули на юго-западный фасад. Здесь Тони окликнул своего товарища: штормовка Нормэна, привязанная к нижней части станка, отвязалась. Харди стал снимать станок, при этом большой баллон выскользнул из лямок. Удар о лед открыл клапан, и баллон с шипением покатился вниз…
Пропала одна треть их запаса! Нормэн молча выключил свой аппарат и прошел несколько десятков метров без кислорода. Он двигался очень медленно. Тони догнал его и сказал:
— Возьми-ка мой большой баллон, а я обойдусь двумя маленькими.
Регулятор Стритера позволял убавлять подачу кислорода до минимума на то время, когда впереди шел Харди. Таким образом, утрата почти возмещалась.
Они поменялись баллонами и продолжали восхождение.
До западного гребня друзья шли тем же путем, что первая связка, с той лишь разницей, что в одном месте Нормэн предпочел скалам снеговой желоб. Труднее всего показалась им наклонная плита недалеко от Сходней; позже, при спуске, они вбили здесь крюк. Зубцы на гребне, казалось, нависали над ними. Самый большой достигал в высоту 30 метров — гладкая коричневая стена с вертикальными трещинами. Последовательно предпочитая лед скалам, восходители продвигались вдоль южного склона ниже гребня и несколько ниже линии, по которой шли Бенд и Браун. Вверху гудел сильный ветер, но они были надежно прикрыты горой. Правда, на солнце в пуховых костюмах было жарковато.
На высоте 6000 метров лежала сплошная пелена облаков, но выше воздух был совершенно чист. Один раз восходители заметили на Большой террасе фигурки, казавшиеся черными точками. Очевидно, это первая двойка спускалась в лагерь IV. После Сходней Стритер и Харди сделали только один короткий привал. Они шли с удовольствием, хотя приходилось спешить и экономить кислород. Весь мир простирался внизу, восходители чувствовали себя так, словно перенеслись в другую сферу.
Маршрут Джо по последней стенке узнали сразу и стали осматриваться в поисках другого варианта. Во-первых, им хотелось завершить восхождение, не снимая кошек; во-вторых, они предпочитали обойтись без помощи веревки, оставленной первой связкой. Тони подождал под трещиной, а Нормэн прошел немного вправо. За выступом он обнаружил небольшой снежный откос; по этому откосу им удалось выйти на южный предвершинный гребень в 30 метрах от вершины. Отсюда было легко пройти на площадку со стороны Непала, где побывали Джордж и Джо: дальше Харди и Стритер продолжили восхождение по маршруту своих товарищей. Только что им казалось, что до вершины еще далеко; но, как и для первой связки, цель выросла перед ними неожиданно.
12.15 — штурм занял менее четырех часов. Видимость во все стороны была хорошая, ветер стих. Они чувствовали себя бодро и не сомневались, что спуск пройдет быстро, до темноты удастся достичь лагеря V.
А пока можно было как следует, не спеша насладиться пребыванием на вершине. Сделали снимки, потом посидели — закусили, поболтали. Аппетит был лучше, чем в лагере VI. Пока Тони сменял баллон, Нормэн прошел к бреши в западном гребне, чтобы оттуда изучить северную сторону. Высшая точка северо-восточного гребня казалась неожиданно далекой, а ведущее к ней ребро — крутым и сложным. Дальше, за Близнецами и пиком Непал, простирались бурые холмы Тибета. Он посмотрел на Макалу и подумал, что в следующем году, возможно, сам будет там, а пока мысленно пожелал успеха отряду Франко. Мы не знали тогда, что эта вершина уже взята.
