Януш Вольневич - Чёрный архипелаг
— Его не пытались даже поднять?
— Насколько мне известно, нет. Ведь чтобы вытащить это здоровенное корыто, необходимо сложное оборудование, а сейчас корабль наверняка так разрушен, что целиком его не поднять.
— Почему же этого не сделали раньше?
— Тогда шла война, а когда она кончилась, стали поднимать более ценные суда. Я читал, что американцы обшарили корабль вскоре после того, как он затонул. Думаю, их интересовали секретные установки и судовая касса. Там осталось жалованье тысяч людей.
— Зачем здесь этот малыш? Что он может сделать со ржавой развалиной?
— Это водолазная база. Дело приняло неприятный оборот. Похоже, на «Президенте Кулидже» было около тысячи тонн нефти. Теперь она сочится из проржавевших цистерн, заражая окрестные берега, воды и рифы. Эти люди с Фиджи ищут, в какие танки загружена нефть и можно ли ее выкачать.
— Смелые ребята… Оказаться внутри ржавого гроба… Ужас!..
— Конечно, им страшно Но боятся они акул и того, что внутри корпуса их может застать землетрясение. Так сказал мне недавно босс.
— Здесь бывают толчки?
— Еще какие и довольно часто! Последний, семь баллов по шкале Рихтера, произошел два месяца назад. В 1971 году Санто и Палекула пострадали довольно серьезно. Несколько добротных домов превратилось в развалины, а бетонированная набережная провалилась. Долгое время к берегу невозможно было причалить. Тогда и «Президент Кулидж» ушел вместе с рифом еще глубже под воду.
Мы ехали по хорошей дороге — тоже, наверное, наследию американских саперов. Несмотря на то что город был совсем рядом, по обе стороны дороги простирался буш, плотная стена зелени, в колючую чащу которой не решаются углубляться даже отчаянные храбрецы.
Вскоре мы оказались в рыбачьем порту Палекулы, где суетились трудолюбивые японцы. Здесь я стал свидетелем одной злой шутки истории. Американцы на территории порта построили склады, ремонтные мастерские, а также суда для ловли тунца. Их целью было не допустить японцев на этот и другие острова Океании. А теперь японцы вносят в кассы кондоминиума один процент от стоимости выловленной рыбы и хозяйничают как у себя дома. Можно ли придумать большую бессмыслицу?
Японцы усердно скребли корпус нашего суденышка. Капитан решил воспользоваться свободным временем и съездить к мадам Стюарт. Я поехал с ним.
Чарлз и Джонсон, члены экипажа «Росинанта», отправились вместе с нами. Плавание по спокойному морю на шлюпке было весьма приятным. Не успел я оглянуться, как мы уже пристали к пирсу довольно большого острова.
— Остров принадлежит мадам Стюарт и представляет собой огромную плантацию. На ней растут семьдесят пять тысяч кокосовых пальм. При хороших ценах на копру здесь можно составить приличное состояние за год, но последнее время копра приносит мало доходов, — сообщил капитан. — Плантацию основал еще отец хозяйки острова.
Мы поднимались по склону небольшого холма. Его вершина была увенчана приземистым строением. Я с любопытством разглядывал это здание: старый, бесформенный дом производил странное впечатление. Казалось, его несколько раз достраивали. Я сказал об этом капитану.
— Видно, так оно и было. Большинство плантаций и здешних «поместий» отстраивалось не сразу. Чтобы заложить плантацию, нужно много времени и денег.
Возле дома несколько сараев, груда инструментов, два грузовичка, джип. В одном из сараев тарахтел генератор.
Мадам Стюарт очень нам обрадовалась.
— Мачи! Как давно я вас не видела! Как жена, дети? Кто это? — указывая на меня, без лишних церемоний спросила хозяйка.
— Он с моего острова. Его зовут Януш, — представил меня капитан. При этом он галантно вручил мадам Стюарт коробку шоколадных конфет, купленную в Санто.
— Добро пожаловать, Януш, в нашу глушь. Пиво? Виски?
Хозяйка искренне радовалась нашему визиту. Здесь каждого гостя встречали радушно, ведь он разнообразил унылые будни.
— Вы, я надеюсь, останетесь у меня пообедать? Впрочем, зачем я спрашиваю? Вы должны остаться! Гастон, Гастон! — позвала мадам Стюарт.
Гастон — племянник хозяйки и, видимо, истинный хозяин плантации. Шершавая рабочая рука с силой стиснула мою ладонь.
— Что-нибудь надо, капитан? Может, немного мяса? — настойчиво допытывался Гастон.
Капитан немного помялся, но в конце концов признался, что не отказался бы от свинины.
— Прекрасно! — обрадовался Гастон. — Значит, поохотимся!
Он вышел. Минуту спустя мы услышали, как он отдает распоряжения.
На охоту отправились на двух машинах. В одну машину сели несколько меланезийцев с плантации и наш Чарлз. В другую — капитан, Джонсон и я. У нас было два карабина. Мы ехали по неплохой дороге, вдоль которой возвышались ровно посаженные пальмы.
— Деревья уже довольно старые, — со знанием дела заметил капитан.
— Да, большим деревьям около пятидесяти лет, а некоторые помоложе. Еще лет десять будут плодоносить, а затем — неизбежный конец плантации.
— Разве вы не обновляете плантацию?
— Теперь? При таких-то ценах?! Вы знаете, капитан, сколько сейчас стоят рабочие руки? Да и где взять людей для посадки молодых деревьев? Как посадить хотя бы тысяч двадцать пальм? Ведь нужно еще ждать лет семь первых орехов! Утопия! Мы думаем сейчас о другом.
Гастон показал на пасущийся под пальмами скот.
— Откармливается на убой?
Гастон согласно кивнул головой.
Часть работников плантации двинулась в глубь пальмовой рощи, а мы тем временем сидели в кузове грузовика и ждали результатов загона. Говорили, как сушить копру, о том, что цены на бензин растут, и сплетничали об общих знакомых. Я все время поглядывал по сторонам. На многих пальмах листья засохли. На стволах некоторых деревьев были жестяные кольца.
Вдруг слева я увидел бегущих гуськом косматых животных, похожих на кабанов, только меньше размером. Я подтолкнул Гастона. Тот прицелился, но звери уже скрылись за деревьями.
— Сидим тут, болтаем, а надо стрелять, — с некоторым раздражением проговорил Гастон.
Снова показались свиньи. Гастон дважды выстрелил. Две свиньи перевернулись через голову. Раздался еще выстрел и… взвизгнув, животное, прихрамывая, помчалось прочь. Джонсон кинулся по следу. Он бежал так быстро, что только мелькали белые туфли. Капитан Бохеньский громко рассмеялся:
— Никогда не видел его таким. Как дело дойдет до каикаи, с ним никто не сравнится.
Минут через пять Джонсон вернулся. В руках у него была убитая свинья с черной щетиной. Капитан над ним подтрунивал.
— Meat blong pik, number one! («Мясо принадлежать свинье, есть прекрасное»), — коверкая английские слова, радостно закричал Джонсон.
