Те Ранги Хироа - Мореплаватели солнечного восхода
По утверждению Хэддона, изучение смешанного населения Индонезии указывает на то, что в гуще широкоголового монголоидного населения попадается определенное количество длинноголового элемента. Этот длинноголовый элемент, представленный баттаками и даяками, принято называть индонезийским. Возможно, что индонезийцы ведут свое происхождение от предков, обитавших в нижней части долины Ганга, откуда они через несколько столетий после переселения австралийских туземцев двинулись в Индонезию. Возможно, что несколько позднее на юг переселились короткоголовые монголоиды, которые благодаря численному и военному превосходству взяли верх над индонезийцами. Предполагали, что в результате смешения между длинноголовыми индонезийцами и короткоголовыми монголоидами произошли протополинезийцы — предки тихоокеанских мореходов.
Можно согласиться с тем, что такое смешение действительно произошло во время массового нашествия монголоидов в Индонезию. Возможно даже, что передовые группы монголоидов последовали за полинезийцами в Микронезию; однако на физических чертах полинезийцев это смешение сказалось поразительно мало. Можно согласиться и с тем, что произошло смешение между меланезийцами и полинезийцами. Нам кажется все же, что оно происходило не столько в результате общения меланезийцев с исходной группой полинезийских переселенцев во время пути последних через Меланезийские острова, сколько в процессе меланезийской более позднего движения полинезийцев с островов Тонга и Самоа на запад.
Что касается формы головы, то предоставим судить об этом специалистам, когда они смогут проанализировать измерения, произведенные на всей территории Полинезии. Как длинные, так и короткие головы могли быть унаследованы от различных европеоидных предков. В настоящий момент нам достаточно знать, что высокие, атлетически сложенные люди, для которых не были характерны ни жесткие мелковьющиеся волосы, ни монголоидная складка верхнего века, обладали достаточным умением и мужеством, чтобы пройти по неизведанным доселе морским путям центральной и восточной части Тихого океана[22].
Глава III. ОТКУДА ОНИ ПРИШЛИ?
Мы пришли с Гавайки Великого,
Гавайки Длинного,
Гавайки Далекого.
Гавайки — это легендарное название далекой родины, откуда пришли предки первых исследователей центральной части Тихого океана. Только народы, обитающие вдоль западной стороны Полинезийского треугольника, на Самоа и Тонга, хранят предание о Пулоту — стране, в которую возвращаются души умерших «по скользкой и зыбкой тропе смерти». Большинство же племен, которые проникли в глубь этого треугольника, лелея память о далекой родине, называют ее Гавайки. Из Гавайки их предки устремились навстречу восходящему солнцу, на Гавайки возвращаются души умерших по золотой дороге, начертанной в море гаснущими лучами заходящего солнца. Так уж повелось: утреннее солнце для юности и приключений, закат для старости и покоя.
Не дано нам знать, когда возвратились души наших предков, как говорит маорийский поэт, «они ушли дорогой, которая увела тысячи людей, дорогой, которая поглотила мириады жизней, дорогой, с которой не присылают вестей». От Самоа до острова Пасхи, от Гавайев до Новой Зеландии, почти на каждом острове отведено священное место, откуда, по преданиям, души умерших начинают свое последнее путешествие на запад. Создатели полинезийских мифов никогда не заставляли усталых духов своих предков устремляться дальше на неизведанный восток. Они считали, что тоска по родине побуждала их совершать обратное путешествие на запад.
Такое неопределенное представление о первоначальной родине не удовлетворяет людей иной культуры, которые изучали полинезийцев. Пользуясь возможностью широкого сравнительного изучения, они могут анализировать наш язык, мифы, традиции, генеалогии, исторические сказания при помощи такого метода, который недоступен для туземных исследователей, оказавшихся в изоляции благодаря отсутствию письменных источников. Откуда могли бы мы, полинезийцы, знать, что наше название солнца «ра» совпадает с именем египетского бога солнца Аммона Ра и что это может считаться доказательством нашего переселения из Египта? Упоминание в маорийской легенде о стране Уру, где пребывали предки, рассматривалось как указание на то, что они жили в халдейском городе Уре, в Месопотамии. Заметим, кстати, что «уру» на диалекте этого предания обозначает просто запад. То обстоятельство, что в древнем царстве Ирана названия округа Ора и порта Мана созвучны с полинезийскими словами, использовалось в качестве доказательства давнего пребывания полинезийцев в Белуджистане. Легендарное свидетельство о том, что полинезийцы жили в Ирихии, переносит родину предков несколько дальше на восток, в Индию, часть которой в древности называлась «Врихия». Легенда туземцев острова Раротонга гласит, что предок по имени Ту-те-ранги-марама жил в стране «Атиа-те-варинга-нуи», что означает: «Атиа, где изобиловал вари». Слово «вари» на диалекте Раротонги означает «ил». Однако некоторые ученые усматривали связь этого слова с южноиндийским словом «пади», что значит «рис». Отсюда делается вывод, что предки полинезийцев жили в стране, где рис выращивался на илистых землях, и что, покинув страну рисовых плантаций, словом «вари» они стали называть ил затопляемых плантаций таро. Перси Смит, основатель «Полинезийского общества», полагал, что Атиа находилась в долине реки Ганга. Возможно, что это предположение правильно; однако название Атиа подозрительно напоминает полинезийское обозначение Азии. Таким образом, сопоставляя отдельные слова и названия местностей, ученые пытались доказать, что из страны фараонов полинезийцы переселились в Индию на своем пути к Тихоокеанскому побережью.
Таитянское двойное каноэ с вертикальным парусом (Первое путешествие Д. Кука)
Другим методом воссоздания прошлого является научное толкование полинезийских генеалогий. Пожалуй, ни один народ не гордится так своим происхождением, как мореходы Тихого океана. Согласно полинезийской мифологии, бог Тане вылепил первую женщину из земли, оживил ее при помощи магической силы и сделал матерью первых человеческих существ. Потомки этой первой пары, таким образом, приобрели божественную силу путем непосредственной физиологической наследственности. Это выглядит неразумным с точки зрения ученых, считающих, что человек произошел от антропоидных обезьян, но вселяло большую уверенность в сердца племенных вождей, которые в тяжелые минуты могли взывать о помощи к своим божественным предкам, в то время как человек Запада едва ли может рассчитывать на помощь своих далеких прародителей. Вера в божество придает уверенность и рассеивает страх; это, собственно, и необходимо человеку, когда он вступает в область неизвестного. Европеец прибегает к вере, направляясь в свой последний путь на небеса, а полинезиец обращается к вере, чтобы при жизни черпать мужество во время путешествий по неизвестным морям.
