Галимов Брячеслав - Демоны острова Пасхи
Свою любимую дочь Парэ, – а он помнил ее одну из всех своих многочисленных детей, – Баира считал воплощением Матери-Земли. Совершенно забыв ту женщину, с которой он зачал Парэ, и которая выносила и родила ее, Баира, преисполнившись гордыни, полагал свою дочь родившейся от его связи с женским Духом Озера. Но Дух Озера была, в свою очередь, одной из младших дочерей Матери-Земли и Отца-Неба, – значит, в жилах Парэ текла божественная кровь. Это обстоятельство ставило Парэ выше своего отца, который, хотя и был верховным жрецом, но в родстве с богами не состоял. Неудивительно, что в разговорах с дочерью Баира был почтителен и выказывал ей уважение; впрочем, случались моменты, когда он забывался и начинал относиться к ней по-отцовски, то есть строго и требовательно.
Рассказ Парэ о ее любви был воспринят Баирой с учетом божественного происхождения девушки – она, без всякого сомнения, могла выбрать себе возлюбленного из числа простых смертных, ничего трагического тут не было. Но внезапное озарение, постигшее Баиру, высветило и другую мысль: любовь посвятившей себя богам девушки к земному юноше была неслыханным и ужасным святотатством, которое нарушало спокойствие мира, а главное, нарушало спокойствие души верховного жреца, поэтому он сделал то, что всегда делал в подобных случаях – обратился к отвлеченным предметам.
– Пять эпох Солнца было на земле, – глубокомысленно изрек Баира, – и первая из них – Солнце Демонов. Мир тогда был окутан тьмой, а людьми владели звериные инстинкты. В итоге демоны вошли в этот мир и съели всех людей. Так закончилась первая эпоха солнца – Солнца Демонов.
Второе солнце было Солнцем Воздуха. Это была эпоха духов и прозрачных существ, которые могут однажды вернуться на землю. Но люди в то время не понимали, что должны платить за свои грехи, и боги превратили их в обезьян. В результате люди потеряли разум и стали дикими и грязными животными.
Третьим было Солнце Огня. В это время люди снова забыли о богах. Тогда все реки пересохли, и все живое погибло в огне, кроме птиц, которым удалось улететь и спастись.
Четвертым было Солнце Воды, и люди снова грешили, и боги снова уничтожили их, наслав потоп.
Пятый период – тот, в котором живем мы. В нашем пятом Солнце объединились и уравновесились все признаки прежних эпох – животная энергия, воздух, огонь и вода.
Мы не можем утверждать, что наше солнце просуществует вечно; продолжение нашего существования зависит от того, будем ли мы следовать по лестнице искупления, и соблюдать ритуалы. Если боги снова будут забыты, наше солнце тоже погибнет, а вместе с ним – и все мы.
– Твоя мудрость велика, отец. Тебе известны тайны людей и богов, – сказала Парэ, привычная к таким речам Баиры. – Но что мне делать? Я люблю Кане, а он любит меня, – мы не можем жить друг без друга. Посоветуй, как нам быть?
Баира вздохнул и, глядя куда-то вдаль, произнес:
– Имя «Кане» означает «человек». Созданный богами Кане – первый человек на земле в эпоху пятого Солнца – был вначале совсем диким: он вел себя как обезьяна и совокуплялся с множеством существ. Но он хотел, чтобы у него родился ребенок, похожий на него, поэтому он взял немного красной глины и слепил женщину. Кане придал ей те черты, которые хотел в ней видеть: грудь, которую приятно было ласкать и которой можно было выкормить ребенка; лоно, которое являлось одновременно обителью любви и колыбелью новой жизни.
Женщина, слепленная Кане, была так прекрасна, что он вознес молитву богам, прося, чтобы они оживили ее. Боги долго сомневались и спорили, надо ли это делать, – ведь пока Кане жил один, без женщины, он был свободным и по-своему счастливым. После длительных раздумий боги все-таки решили оживить женщину: пусть человек получит, что хочет; к тому же, им было интересно, каков будет теперь род людской: таким же, как прежде, в четвертую эпоху Солнца, или все-таки лучше?
Ожила слепленная из глины женщина, и Кане сделал ее своей супругой. От детей, родившихся у них, родились свои дети, а от тех – свои, а после еще и еще. Чем дальше отдалялись они по родству, тем сильнее становились и плодовитее, – но тем больше не любили друг друга. И тут снова в мир вошли демоны, а боги ужаснулись содеянному и хотели опять уничтожить человеческий род, но, полные сострадания к нему, решили дать возможность людям пройти по лестнице искупления.
– Да, отец, ты уже говорил о лестнице искупления. Но что значат твои слова? Суждено ли нам с Кане быть счастливыми или мы погибнем в разлуке? – спросила Парэ, с тревогой глядя на Баиру.
– После дождя образуются лужи. В них тоже возникает жизнь. Маленькие лягушата резвятся и прыгают там, как будто они живут в огромном озере, которое не пересохнет никогда. Но пройдет день, пройдет другой, и солнце высушит лужи. Лягушата погибнут, их существование закончится, но мир даже не заметит этого. Что такое маленькая лужа для большого мира?… – Баира развел руками.
– Твоя мудрость безгранична, отец, – повторила Парэ, – но скажи, могу ли я нарушить обет, данный богам? И как объяснить это людям?
– Тот, кто носит в своей душе божественное, сам подобен богу. Можешь ли ты нарушить обет, данный самой себе? Спроси себя, – проговорил Баира.
– Я думала об этом, но я не знаю, зачем боги послали мне любовь? Может быть, для того чтобы я отказалась от своего обета? А может быть, они хотят проверить прочность его? Ну, посоветуй же, отец, что мне делать?! – воскликнула Парэ со слезами на глазах.
– Перестань хныкать! – строго сказал Баира, вдруг вспомнив о своих отцовских обязанностях. – Ты не ребенок, ты прошла обряд посвящения… Что ты от меня хочешь? Я не могу запретить тебе любить, но я и не могу разрешить тебе предать богов, которым ты поклялась в верности. Тебе нужен мой совет? Вот он: тебе и твоему юноше надо пройти через испытания. Они покажут, что овладело вашими душами – божественная любовь или демоническая страсть. Если это любовь, то она угодна богам; если боги даровали тебе любовь, я сниму с тебя обет безбрачия и благословлю на супружество с твоим Кане. Но если это страсть, с ней следует бороться, дабы не отдать душу в цепкие лапы демонов. Возможно, демоны искушают тебя, не желая, чтобы ты принадлежала богам. Мы это выясним.
– Я уверена, что это любовь, – радостно ответила Парэ, – и я готова пройти через любые испытания.
– Так и решим… Когда на шестой день после создания мира…
– Хорошо, отец, – поспешно перебила его Парэ, видя, что он опять возвращается к высоким материям, – я благодарна тебе, однако мне пора возвращаться в Дом Посвященных. Скоро вечерняя молитва.
– Ступай, ступай, – согласно закивал Баира.
– Когда на шестой после создания мира… – услышала его бормотание Парэ, выходя из комнаты.
