Григорий Кубатьян - Жизнь в дороге
Шаолинь находится на горе Сун, считающейся священной у даосов.
После обеда пошли в баню. Суббота — банный день. Шли через город строем и пели песни. Я как мог подпевал, пытаясь копировать слова, что вызывало всеобщее веселье. Добрались до бани. Видя такую толпу потенциальных клиентов, к нам со всех сторон начали подбираться продавцы пирожков, мандаринов и вареной кукурузы. Бойцы дружно захрустели пирожками. Я тоже протянул продавцу один юань. Тот вручил мне теплый и ароматный пирожок с мясом. «Надо же, недорого!» — подумал я. Но тут ребята воинственно загалдели. Оказывается, хитрюга-продавец решил надуть иностранца и зажал сдачу. Сконфуженный старик протянул мне пять цзяо, на которые я, чтобы «спасти лицо» продавца, приобрел еще один пирожок.
Двери раскрылись и нас пустили в святилище чистоты и гигиены. В бане, как и положено, было тепло. Под каждый душ забрались сразу по три китайца. Мне, впрочем, предоставили отдельный душ — педальный. Нажимаешь ногой на педаль, и на макушку бьет упругая струя кипятка. Намылился, положил мыло, отвернулся, и его тут же увели. В бане был небольшой бассейн — два на три метра, но в нем уже сидело полсотни ребят, и я не рискнул лезть туда. Все-таки для китайцев ощущение личного пространства не столь значимо как для европейцев. Сидя в этом бассейне как огурцы в бочке, они получали большое удовольствие.
Вымытые и счастливые мы вернулись в школу. После бани был положен отдых, поэтому тренеры не заставляли нас бегать и упражняться, а вытащили во двор огромный телевизор. Ого, видеофильм! Бойцы, затаив дыхание, столпились вокруг телевизора. «Наверное, сейчас будет боевик про Шаолинь или что-нибудь из жизни мастеров боевых искусств», — подумал я. Но мои предположения не подтвердились — фильм оказался эротической комедией. Похоже, организаторы мероприятия сами не знали, что поставили, поскольку самые откровенные места суетливо проматывали под негодующие вопли юных монахов, жаждущих увидеть голую правду во всей красе.
Вечером ко мне в келью пришли несколько ребят. Я показал им альбом с фотографиями и подарил на память несколько открыток. А они мне принесли огромный плакат с Брюсом Ли, который я повесил на стену. «Эх, оказаться бы здесь лет десять назад, я был бы абсолютно счастлив», — думалось перед сном, и перед глазами проносились обрывки детских грез о таинственных монастырях и боевых монахах, способных в одиночку остановить целую армию.
Существует более 15 версий происхождения древнегреческого бога Эрота. Среди его родителей числятся Арес, Афродита, Гея, Зевс, Гефест и Орфей.
Я провел в школе еще несколько дней, посетил сам монастырь и отправился дальше — время поджимало. На прощание ребята подарили мне нунчаки (две деревянных палки соединенных цепью) и показали, как этим пользоваться. Теперь мне ничего не было страшно, и я отправился навстречу новым приключениям. Сученг — Тайканг — Луйи — Наньинг. Все дальше и дальше на Юг. Сменялись маленькие и большие города. Они были очень похожи, и иногда я не понимал, где кончается один город и начинается другой. В Шанхае снег сменился проливным дождем. Тысячи пешеходов укрылись от непогоды под пестрыми зонтиками, а велосипедисты под разноцветными полиэтиленовыми накидками, так что улицы приобрели праздничный оттенок.
Шанхай — крупнейший тихоокеанский порт, а заодно и город-герой народных песен про тетю Хаю. В этом городе русских эмигрантов и английских промышленников причудливо смешалась культура древнего Китая, довоенная европейская архитектура и удивительные футуристические небоскребы. В огромном мегаполисе с многоуровневыми дорожными развязками оказалось доброжелательное и гостеприимное российское консульство, в котором я остановился на пару дней.
В Ханьчжоу ярко светило солнце. «Если ты не был в Ханьчжоу, то прожил жизнь зря», — говорят китайцы. А еще говорят: «На Небе есть Рай, а на земле Ханьчжоу». Город зеленых парков, тенистых аллей, завораживающих прудов и плавающих беседок — город для влюбленных.
«С добрым утром, тетя Хая, а-я-яй. Вам посылка из Шанхая, а-я-яй…» — популярная шутливая песня начала XX века.
После Ханьчжоу окружающая обстановка поменялась кардинально. Вот он, знаменитый юг Китая, славящийся необычайной природой: остроконечными горами, зарослями бамбука, рисовыми полями, на которых трудятся крестьяне в соломенных шляпах. В городах стали встречаться таксисты на мотоциклах, их можно было распознать по запасному шлему, болтающемуся на руле. Встречались и женщины-таксисты — на машинах, мотоциклах, трициклах и даже на велоколясках.
В очередной раз я ехал по горам на грузовике. На трассе дорожные рабочие от руки нарисовали зигзагообразную разделительную полосу. А ограничительные полосы по краям дороги периодически уезжали на обочину и шли белой флюоресцирующей полосой по камням, траве и краям кустов.
Шел дождь, и по пути попадались разбитые машины, съехавшие в кювет или даже свалившиеся с горного серпантина. При неработающих фарах аварию обозначали пучками веток, воткнутых по бокам машины. Такие же кучи веток и листьев, придавленные камнями, заменяли треугольный знак «Аварийная остановка».
Водитель оказался разговорчив, хотя и не знал английского. В дороге иногда встречаются такие толковые люди — могут выспросить все что угодно, даже не зная языка. Обычно это люди не испорченные цивилизацией, сохранившие живой и ясный ум. За короткое время китаец узнал мое имя и возраст, образование и род деятельности, состав семьи и всю биографию, включая личную жизнь. Расспросил про текущую ситуацию в России. Заметил, что я плохо питаюсь и должен уделять больше внимания своему здоровью. Затем разговор перешел на политику, мы обсудили международную ситуацию и возможности совместной борьбы наших стран против США. И все это без английского!
Образованные городские китайцы обычно достают карманные компьютеры-переводчики и долго рисуют палочкой на дисплее иероглифы или звонят по мобильному телефону в соседнюю провинцию другу-преподавателю английского языка. Тратят много времени, чтобы выяснить простые вещи: кто я и откуда. Увы, калькуляторы лишают нас способности считать, телевизоры — способности мыслить…
Под вечер я добрался до небольшого города Тянлин. Ехать дальше было поздно, пришлось искать место для ночлега. Увидел ворота учебного заведения с огромной вывеской Senior Secondary School — «школа вторичных сеньоров». Что ж, посмотрим, насколько гостеприимными окажутся «вторичные сеньоры».
В школе к моему появлению не были готовы. Срочно послали за учителем английского языка. Тот прибежал бегом. Еще бы — первый европеец в этом городе за последние десять лет! Начали звонить ректору, но он отсутствовал. Отвели в учительскую, накормили и устроили встречу с учениками изучающими английский язык. Ученики спросили: «What is your name?» и «Where are you going?» — любимые вопросы всех детей мира, изучающих английский язык. Через какое-то время пришел полицейский офицер. Он проверил мои документы, и объяснил, что ночевать в школе я не могу, а должен по закону ночевать в гостинице. Якобы это вопрос моей безопасности, которую в школе гарантировать никто не может. Я рассердился, но меня успокоили, сказав, что разместят в гостинице бесплатно, как иностранного делегата и гостя города. Есть уже и распоряжение городской администрации на этот счет.
